Иллариона, а потому скажу только одно: нам нужны были тела архидоксов и мы
их брали, как берет охотник дичь в диком лесу. Вы для нас - ничто, живое и
смердящее мясо, которое гением наших величайших ученых превращается в
лучезарных воинов империи! Если посмеете убить меня - это в вашей власти, но
знайте, я буду отомщен, а ваши планеты обратятся в пепел. Вас и так уже
почти что не существует!
премьера появился нервный тик. И только Сигурд улыбался сквозь маску
ненависти и подбирал самые разящие и обидные слова.
который ты так надеешься, ведет оборонительные бои в пределах точки
базирования. Его теснят корабли, возглавляемые офицерами, оставшимися
верными долгу и не продавшимися за твое золото, мразь! Авианосец "Аризона"
блокирован у Китрика, а восьмая Специальная бригада даже не сумела покинуть
порты! Все они практически уничтожены, Мэне, а твои дохляки на базах ЕСО не
в счет. За эти годы они не научились ничему, кроме как воровать младенцев! -
Сигурд перевел дух и уже спокойнее продолжил: - И потом, теперь мы заодно с
саваттерами. И хотя нас мало, наши технологии сделают союз необычайно
сильным. По выкладкам специалистов, война продлится всего пятьсот лет, а
потом гон куры просто перестанут существовать, исчезнут, как биологическая
единица...
воскликнул Мэне Подклав. - Мы вас испепелим! Мы вас испепелим! Испепелим!
Сигурда вдруг появилась удовлетворенная улыбка.
обернулся и увидел саваттера. Этот мерзавец был в парадном обмундировании, а
на его правом плече красовался знак почетного полковника.
голыми руками, чего бы это ни стоило, однако саваттер шагнул в сторону, и в
зал вошел другой человек.
память подводила его, и только непроизвольная дрожь в ногах говорила, что
ответ где-то рядом.
узнает", - промелькнули в голове Мэнса заученные с детства слова, затем его
ноги подкосились, и Подклав рухнул на колени, а из глаз его покатились слезы
раскаяния.
начал про себя отсчет секунд.
императора приблизился Трилл, старый слуга с лицом, похожим на попугая.
склонился в низком поклоне. - Как вам спалось? - спросил он, слегка
распрямившись.
просто отвратительно. Даже трудно представить, что кто-нибудь в этом мире
спит хуже меня...
который много лет выслушивал жалобы императора и уже не придавал им никакого
значения.
стоит ли вообще сегодня вставать. Затем он качнул туловищем и, опершись на
жилистые ноги, поднялся во весь рост.
битвы, в которых армии несли неисчислимые потери, однако оставались при
своих позициях.
контролируем семьдесят процентов поверхности.
пошел в угол спальни.
упал в глубокую чашу с ледяной водой.
к тому, что император каждое утро бросался в холодную воду.
очнувшись, заспешил к студеному бассейну.
свой выбор на простом костюме гвардейского полковника, а затем направился в
столовую, где на золотом блюде ему подали рубленую крапиву со сладким соусом
и немного диких ягод с вареным рисом.
сопровождении двух десятков слуг, помощников и просто ненужных людей
направился в зал военной стратегии.
голографических демонстраторов, император проводил каждое утро. По два, а то
и по три часа своего лучшего по самочувствию времени Макариос уделял войне с
гонкурами.
школьных наук, она все еще длилась. А когда старый император передал ему
правление державой, война стала для Макариоса неприятной необходимостью,
которая требовала ежедневного внимания.
струнку и запели гимн, однако это была только его укороченная версия. В свое
время на сокращении церемонии приветствия настоял сам Макариос, поскольку
полный гимн звучал не менее получаса.
действий.
действия по линии Харбин - Консеко - Юникон, - произнес престарелый адмирал
Огюст, который воевал при трех императорах.
вполне стандартное развитие. Один к одному Мозельтская защита, которая имела
место при моем деде - императоре Травлинге.
памятью и эрудированностью монарха.
адмирал Огюст, который славился знанием утонченной военной интриги.
если бы не атака двух штартских флотов по вектору Е2-Е4-УЗ-60 градусов.
Обратите внимание, как меняется соотношение сил, когда штартские флоты
гонкуров устремляются к центру, разрубая наш правый фланг в плоскости
угловых координат...
осматривать голографическую развязку, в которой с обеих сторон одновременно
участвовали четыреста миллионов человек.
градусов. Тут есть угроза прямого рассечения структуры и лишения наших войск
связи с тыловым обеспечением.
старый адмирал и захлопал в ладоши. - Немного я знаю людей, которые смогли
бы разглядеть такое развитие событий.
Похвала Огюста дорогого стоила даже для него.
жетоном, каким, бывало, спрашивал у юного императора о приготовленном уроке
по тактике.
Контратаковать и одновременно произвести рокировку - переводом тыловых судов
на К8 и К9 и увода на фланг ударных кораблей Двадцать восьмого и Пятьсот
десятого флотов.
пути прорвавшегося врага наиболее боеспособные части... - закончил за
императора старый Огюст. - Есть ли какие-то другие мнения, господа генералы?
- обратился он ко всем присутствовавшим в зале, однако те только пожимали
плечами и разводили руками.
офицеру, отвечавшему за доставку секретных указаний непосредственно войскам.
произнес Огюст, и все перешли к схеме нового сегмента опустошающей войны.
незамедлительно. Все двинулись к следующему голографическому построителю,
когда сквозь толпу военных экспертов пробился человек из Главного
политического управления. Этот курьер был в чине бригадного генерала, и его
лицо горело от возбуждения.
чрезвычайное.
Поступило сообщение, что... возможно, найден субъект, отвечающий всем
признакам... я боюсь даже подумать - Судьи Шермана!
этого воцарилась мертвая тишина.
Акунин Борис
Василенко Иван
Максимов Альберт
Емилина Ника
Белогорский Евгений
Распопов Дмитрий