не так, как в те таинственные мгновения, когда Харана, бог с жалом змеи,
предупреждал его о предстоящих бедах. Но сигнал был послан и воспринят!
Несомненный признак того, что "эйсэшэт" выбирать не стоило!
новенькое! Ему никогда не приходило в голову использовать свой талант в
бескровной игре со случаем и удачей. С другой стороны, если предвидение
дайнджера защищало от пуль и ножа, то разве не могло оно спасти и от иных
неприятностей? Например, от проигрыша?
Теперь он медленно повел пальцем над столбиком букв, прислушиваясь к своим
ощущениям. Не "олорто", не "унузу", не "уузуу"... В виске будто
подрагивала невесомая, микронной толщины игла. Не "асара", не "елегемен",
и разумеется, не уже испробованные "эйсэшэт" и "ийниил"..: "Юнью"!
Несомненно, "юныо"!
выбрать "эйсэшэт", дубина!
Согласитесь, что попытка оседлать удачу - процедура весьма интимная и
тонкая, где чужое вмешательство неуместно. Это как соитие двух
влюбленных... экстаз, полет, восторг слияния с божеством... тайна, покров
с которой дозволено приподнять лишь двоим - самой судьбе и ее избраннику...
обеих лун он пометил "олорто", затем, желая проверить новую свою
способность, нарочно сделал две ошибки. Ничего ужасного не случилось:
тонкая игла по-прежнему колола висок, но особых неудобств или страданий он
не испытывал. Если Харана и руководил им в этот миг, то лишь мягко
подсказывая и направляя, но никак не разражаясь громом божественных
повелений.
пальцами алым огнем. Зарокотало. Низкий мерный гул подчеркивал
торжественности момента. Мужчины и женщины в воздушных ярких одеяниях
застыли у своих терминалов, точно паломники, приникшие к святым алтарям в
ожидании чуда. Каждый рассчитывал узреть светлый лик божества удачи,
каждый надеялся, что рука Твалы коснется его благословляющим
прикосновением, каждому казалось, что именно он, единственный и
неповторимый божий агнец, достоин высшей милости.
полном соответствии с вероятностными законами, был весьма скуп. Рокот
смолк, и редкие ликующие крики растворились в океане разочарованных
вздохов.
Шардиса, Фрира, Первой и Второй Лун, Тверди, Вод и Воздуха. Взнос
увеличивается стократно. Великолепный результат! Наилучший за сегодняшний
день! Наши поздравления любимцу Твалы! Да будет он столь же удачлив в
делах правления, и пусть отблеск милости, явленной ему, ляжет на всех нас!
росли цифры выигрыша.
думал... - Тут он смолк, еще плотнее притиснул Скифа к розовому победному
глазку и прошептал: - Не надо, чтоб видели остальные... Люди завистливы,
мой дион... а вы теперь можете править архипелагом... любым, на выбор!
сопутствует удача? Такой человек скорее опасен, чем полезен... - Он
пристально взглянул на Скифа и, поколебавшись, произнес: - Кстати, вы
можете звать меня Чаком. Слишком короткое имя и небрежное... походит на
кличку посыльной птицы... Но так называл меня один из прежних друзей...
тоже очень удачливый человек, которого я буду помнить, пока Фрир сияет над
Мировьм океаном.
почувствовал, как под ребра врезался небольшой, но крепкий кулачок.
Прелестная гадюка Ксарин не любила, чтоб о ней надолго забывали.
взглядом по алмазной подвеске и полуобнаженной груди, по рыжему локону,
свисавшему на лоб, и с неприкрытой иронией протянул:
ухитритесь пустить на ветер все его милости! - Он постучал согнутым
пальцем по экрану, по окруженным алым ореолом цифрам выигрыша, и
усмехнулся: - Играйте! Случается, и рыжим везет!
наоборот! Ее зеленые глаза вдруг сделались искусительно-томными, маленькие
ровные зубки ослепительно блеснули, багровый румянец раздражения сполз со
щек, кулачки разжались, и теплая ладошка легла на локоть Скифа. "Вот я уже
не сейф и не кретин, - подумалось ему. - Женщины любят победителей! А
стервы в особенности!"
- Так что же, продолжим игру? - Освободившись от цепкой ручки, он легонько
подтолкнул Ксению к терминалу.
экран погас. - Сегодня ни в коем случае! Нельзя дважды испытывать
божественное терпение... Особенно вам, дион Сингар! Не растратьте сейчас
свою удачу в попытках достигнуть большего, и завтра Твала, быть может,
пошлет вам восемь знаков своего благоволения... или даже девять, кто знает?
рабовладелицы, дозволяющей невольнику слегка перевести дух, - повесил
Страж на шею. Ксения, еще раз окинув его хозяйским взором, взяла обоих
мужчин под руки и поинтересовалась:
развлечения, вечерняя трапеза. Ну и... г-м-м... ночь! - Он весьма
откровенно усмехнулся прелестной Ксарин, но она будто бы не поняла намека.
предложить бедной проигравшейся женщине? Чакара отвесил шутливый поклон.
подводных коралловых лесов, гонки посыльных птиц, ванну, полную шипучего
вина, и массаж с целебными мазями, карнавал масок - он состоится ближе к
вечеру в канилли "Две Луны" на шестидесятом ярусе... Еще мы можем пить
вино, танцевать, купаться или выйти в море на субмарине, поискать
жемчужные раковины.
лифтам. - Ванна, массаж и карнавал - это уже интереснее... гораздо
интереснее... Жемчуг - тоже... Но к чему нам искать его под водой? Да еще
на субмарине... Я видела такие ожерелья в лавочках сорок третьего
уровня... - Она восторженно закатила глаза. - Вот где можно провести время
с пользой и толком! Должна же я утешиться, в конце концов!
жемчугов, разглядывая шкатулочки, инкрустированные перламутром, веера и
резные браслеты из драгоценной кости, перстни с камнями, похожими на
птичий глаз, украшения для ноздрей, ушей, век, лба, губ, запястий,
щиколоток - словом, для любой части тела, к которой можно было прицепить
что-то блестящее и дорогое. Скиф и дружище Чак провели это время у стойки
кабачка напротив ювелирной лавки, заглядывая в нее, когда рыжей
требовались их советы.
Ненадолго... вот настолько! - Он отмерил ногтем миллиметр на краешке
своего бокала.
- с надеждой вымолвил Скиф.
это, в конце концов, пустяки, ерунда... Я же хочу отвести вас в храм
Твалы, дион Сингар. Такова традиция, знаете ли... Мой друг - тот, удачник
- тоже побывал там со мной.
Мировым океаном.
не представляю... - Он в раздумье потер висок.
немного любви и капельку вина... бьортери с островов Теплого Течения... Не
доводилось пробовать? Глотаешь, будто свежий ветер с гор, а потом... - Чак
с улыбкой опрокинул свой пустой бокал.
подзывая хозяина кабачка, грохнул по стойке кулаком.
адресу!
жилого пузыря, все двадцать бутылок бьортери уже сверкали полированными
гранями на изящном обеденном столике рядом с вазами для фруктов и
Трубников Александр
Перумов Ник
Роллинс Джеймс
Гуревич Георгий
Афанасьев Роман
Бажанов Олег