успели, да и не могли... - Сколько же им тогда было лет? - Ему
пятнадцать, ей - неполных двенадцать. - Пожалуй, ты малость
переусердствовал со своими опасениями.
обо всем рассказать, не отмахнулась от проблемы. Я знаю, что у нее были
матримониальные планы касательно Цири, кажется, имелся в виду Танкред
Тиссен из Ковира, а может, реданский Радовид, точно не знаю. Но слухи
могли нарушить проекты марьяжа, даже слухи о невинных поцелуйчиках или
полуневинных ласках. Калантэ незамедлительно забрала Цири в Цинтру.
Девочка скандалила, кричала, захлебывалась соплями, но все впустую. С
Львицей из Цинтры не спорят. Яльмар потом два дня лежал, отвернувшись
лицом к стене, и не произносил ни слова. А как только выздоровел,
вознамерился украсть скиф и в одиночку плыть в Цинтру. Получил ремнем и
успокоился. А потом... Крах ан Крайт замолчал. Задумался. - Потом
наступило лето, затем осень, и уже вся нильфгаардская рать перла на
Цинтру с южной стороны, через Марнадальские ступени. А Яльмар нашел
другую оказию стать мужчиной. В Марнадале, под Цинтрой, под Содденом он
мужественно кидался на Черных. Потом тоже, когда драккары ходили к
нильфгаардским берегам, Яльмар с мечом в руках мстил за якобы невесту, о
которой тогда ходили слухи, будто она погибла. Я не верил, потому что не
было феноменов, о которых я тебе рассказывал... Ну а теперь, когда
Яльмар узнал о возможной спасательной экспедиции, он вызвался
добровольцем.
заботах.
завтра. Осталась еще одна последняя телесвязь.
***
самого дна.
в последний раз, перед тем как размон-тировать дьявольскую машину? В
ночь с двадцать седьмого на двадцать восьмое августа? С кем? И о чем?
Трисс прикрыла глаза ресницами.
***
зеркала. Йеннифэр протянула обе руки, произнесла заклинание.
Ослепительная вспышка превратилась в клубящийся туман, туман стал быстро
сгущаться. Появилось изображение комнаты с затянутыми яркими тканями
стенами. Движение в окне. И неспокойный голос: - Кто? Кто там? - Трисс,
это я.
блокируй, изображение неустойчивое. И убери светильник, он слепит. -
Готово. Конечно.
рабочем костюме. На ней было выходное платье. Как обычно, застегнутое до
самого верха. - Мы можем разговаривать свободно? - Конечно. - Ты одна?
тебя такая была, когда ты взялась у меня за спиной спать с Геральтом.
Тогда ты тоже натягивала маску невинности, как и теперь. И сейчас она
означает то же самое, что и тогда!
темно-синем мужском вамсе с серебряным шитьем.
мудра. Как всегда, тебя трудно понять. Рада видеть тебя в здравии,
Йеннифэр . Рада, что безумная телепортация из Монтекальво не окончилась
трагически.
Йеннифэр . - Хотя это слишком уж смелое предположение. Но бог с ним. Кто
меня предал?
ты контактируешь с предателями. С такими, для которых продажность и
предательство - вторая натура. И с такими, которых ты сама принудила к
предательству. Один из них предал тебя. Нормальное дело. Не говори, что
ты этого не ожидала.
доказательство, что я контактирую с вами. А ведь не следовало бы.
вами, чтобы подтвердить, что тайна вашей ложи, если говорить обо мне,
вне опасности. Я вас не предам. Филиппа глядела на нее из-под опущенных
ресниц. - Если ты рассчитывала, - сказала она наконец, - что таким
образом купишь себе время, покой и безопасность, то просчиталась. К чему
обманывать себя, Йеннифэр ? Убегая из Монтекальво, ты сделала выбор,
поставила себя по определенную сторону баррикады. Кто не с ложей, тот
против ложи. Сейчас ты пытаешься опередить нас в поисках Цири, а мотивы,
которыми ты руководствуешься, противоположны нашим. Ты действуешь против
нас. Не хочешь допустить, чтобы мы использовали Цири в наших
политических целях. Так знай: мы сделаем все, чтобы ты не успела
воспользоваться ею в своихсентиментальных. - Значит, война?
Йеннифэр . - Честное и благородное? - Ты шутишь!
честно и однозначно. Впрочем, надеюсь кое-что получить взамен. - Ставь.
события, последствия которых я не в состоянии предсказать. Может
случиться, что наше состязание и соперничество вдруг потеряет смысл. По
простой причине. Не будет состязающегося.
Понимаю.
Посмертно. Чтобы меня не считали предательницей и сообщницей
Вильгефорца. Я прошу об этом ложу. Прошу лично тебя. Филиппа молчала.
реабилитация не в интересах ложи. Если ты умрешь, то умрешь как
предательница. Ты будешь предательницей и преступницей в глазах Цири,
потому что так нам будет легче девочкой манипулировать.
неожиданно выдавила Трисс, - оставь нам... - Завещание?
следам. Отыскать Цири. Ведь речь прежде всего идет о ее благе! О ее
жизни. Йеннифэр , Дийкстра отыскал... определенные следы. Если Цири у
Вильгефорца, то ей грозит страшная смерть.
переговоров...
том, что узнала, и о том, что предприняла. Оставлю вам след, по которому
вы сможете пойти. Но не даром. Вы не хотите реабилитировать меня в
глазах мира, ну, так к чертовой матери и вас, и ваш мир. Но
реабилитируйте меня хотя бы в глазах одного ведьмака.
ложи. И для своего ведьмака ты останешься предательницей и продажной
чародейкой. Не в интересах ложи, чтобы он скандалил и мутил воду,
пытаясь отомстить, а если будет тебя презирать, то мстить не захочет.
Впрочем, он скорее всего тоже мертв. Либо вот-вот умрет. - Информацию, -
глухо сказала Йеннифэр . - За его жизнь. Спаси его, Филиппа. - Нет,
Йеннифэр .
фиолетовым пламенем. - Ты слышала, Трисс. Вот она - твоя ложа. Вот оно -
ее истинное обличье, вот они, ее истинные интересы. Ну и что скажешь? Ты
была девочке наставницей, почти как ты сама сказала, старшей сестрой. А
Геральт...
Девочку мы найдем и спасем без твоей помощи. А если повезет тебе, то мы
будем только рады и благодарны, поскольку ты выручишь нас, сэкономишь
нам время и деньги. Ты вырвешь девочку из рук Вильгефорца, мы вырвем ее
из твоих. А Геральт? Что такое Геральт? - Ты слышала, Трисс?
- О нет, Трисс. Никогда.
***
ястреба.
Островов Скеллиге, - той, о которой ты, Трисс Меригольд, ничего не
знаешь, Йеннифэр отплыла со Скеллиге, взяв курс на Седнову Бездну. Когда
я спросил, почему она плывет именно туда, она взглянула мне в глаза и
ответила, что намерена установить, чем катастрофы естественные
отличаются от неестественных. Отплыла она на двух драккарах, "Тамаре" и
"Алкионе", с экипажами, составленными исключительно из добровольцев. Это
случилось двадцать восьмого августа, две недели тому назад. Больше я ее
не видел. - Когда ты узнал...