пальцами; я невольно моргнул, прислушиваясь к звуку, с каким они
пролетели надо мной. Этот звук напоминал гудение рассерженных пчел.
Вдоль стены тянулась какая-то труба шириной около десяти сантиметров.
Между трубой и стеной виднелось крошечное свободное пространство - быть
может, хватит, чтобы ухватиться за трубу, если она, конечно, не
обломится под тяжестью моего тела, если рывок не вывернет мне руки, если
не подведут пальцы, если... Я не додумал до конца - я прыгнул. Наручники
лязгнули по трубе, меня чуть было не развернуло спиной к стене, но
пальцы уже стиснули трубу, вцепились в нее мертвой хваткой.
стороны полетели осколки, вновь послышались крики и проклятия.
раскачиваться, рассчитывая перепрыгнуть на палубу, угол которой виднелся
слева от меня, метрах в трех внизу. Дело шло туго, плечи сводила
судорога, пальцы постепенно немели. Кровь заливала глаза, кожу саднило
от бесчисленных порезов. Неужели я не успею?
раскачаться?
просела. Должно быть, изрешеченная иглами стена не выдержала нагрузки.
непредвиденная задержка дала мне необходимые секунды. Я перехватился
поудобнее, раскачался, на третьем проходе разжал руки - и мешком
свалился на палубу, ударившись о поручень с такой силой, что чуть было
не потерял сознание.
откатился в сторону, постарался забиться в тень. Прогремели два выстрела
- первый пришелся в "молоко" (я увидел, как вскипела вода метрах в
пятнадцати от платформы), а второй угодил в палубу. Словно заработала
разом сотня пневматических пистолетов... Я вскочил и побежал,
пригибаясь, чтобы не удариться головой, и пытаясь разглядеть хоть
что-нибудь в нагромождении теней. Где-то надо мной затопали башмаки. У
солдат было преимущество: они знали конструкцию платформы как свои пять
пальцев. Однако лишь мне было ведомо, куда я направляюсь.
сожалению, вскоре выяснилось, что с этого уровня мне туда не добраться:
мостки вели исключительно на север и на юг. Прикинув, что уже, по всей
вероятности, поравнялся с восточной палубой, я перебрался на опору
шириной около шести сантиметров и, размахивая скованными руками, кое-как
перелез на соседнюю. Затем то же самое пришлось проделать снова.
Несмотря на все трудности, я упорно продвигался к цели.
но все же я добрался до восточной стороны первым. Спрыгнул на палубу,
отыскал и раскатал ковер, прикоснулся к нитям и взмыл в воздух в тот
самый миг, когда открылся люк над ведущей к палубе лесенкой. Я
распластался на ковре, словно желая слиться с материалом, и вновь
протянул руки к золотым нитям. Если бы не наручники, все было бы гораздо
быстрее.
сообразил, что так рисковать не стоит. Иглометы бьют на шестьдесят -
семьдесят метров, но что если у кого-то на платформе окажется плазменная
винтовка? Нет, поскольку все солдаты сейчас столпились на восточной
стороне, лучше всего лететь на запад или на юг.
волнами. С этой стороны в море выдавалась та самая палуба, на которую я
не так давно приземлился; она была пуста и вдобавок настолько изрешечена
иглами, что вряд ли бы выдержала и ребенка. Пролетев под ней, я
направился на запад. На верхней палубе громыхали башмаки. Но если меня
кто-то и заметит, ему придется потрудиться, чтобы попасть в ковер среди
переплетения балок и брусьев.
рискуя поднимать ковер выше нескольких сантиметров над гребнями волн,
которые закрывали меня от платформы. Расстояние неуклонно увеличивалось,
я уже собирался облегченно вздохнуть, когда справа донесся плеск и
кашель.
Моим первым побуждением было лететь дальше. На платформе царил настоящий
бардак - крики, проклятия, выстрелы, - меня, похоже, никто не замечал. И
потом, с какой стати спасать человека, от которого ты получил пистолетом
по голове и который с радостью прикончит тебя при первом удобном случае?
Ну да, парню не повезло: течение сильное, его отнесло далеко от
платформы. И что с того? Сам виноват.
концов, сумел удрать один раз, выберусь и во второй. Человек выполнял
свой долг, он не заслуживает такой смерти]".
правда, что она нечасто дает о себе знать.
пытаясь разглядеть лейтенанта.
напоминали акул со Старой Земли и саблеспинов из гиперионского Южного
моря, однако у этих на спине был не один плавник, а два. Рыбьи тела, от
плавников до брюха, переливались всеми цветами радуги. Около трех метров
в длину, твари изящно скользили по волнам, время от времени демонстрируя
свои ослепительно-белые зубы.
Он отчаянно старался удержать голову над водой и отогнать подальше
разноцветных хищников. То и дело какая-нибудь из тварей устремлялась на
него, клацала зубами, игнорируя попытки лейтенанта ударить ее ногой, и
отплывала в сторону, освобождая место другим. Было видно, что силы
лейтенанта на исходе.
такой ситуации, не могло быть и речи.
которое на высокой скорости защищает пассажиров от ветра и не дает им, в
особенности детям, свалиться с ковра. Пока я буду вытаскивать лейтенанта
из воды, у меня и без того возникнет достаточно проблем, чтобы еще
сражаться с силовым экраном.
где только что бултыхался лейтенант. Его там не оказалось. Он скрылся
под водой. Я хотел было нырнуть, но потом различил очертания рук. Акулы
почему-то не спешили нападать. Возможно, их смутила тень, которую
отбрасывал ковер.
потеряв при этом равновесия. Потом перехватил за штаны и втащил мокрого,
отплевывающегося вояку на ковер.
набрать в легкие, он на удивление быстро пришел в себя и начал дышать.
Это меня обрадовало: честно говоря, я не настолько человеколюбив, чтобы
восстанавливать дыхание способом "рот в рот". Убедившись, что он не
свалится и акулы ничего ему не отхватят, я принялся колдовать над
нитями. Ковер взял курс на платформу и поднялся чуть выше. Пошарив под
жилетом, я отыскал передатчик и набрал код, приводивший в действие
заряды, оставленные мною на летной площадке. Мы должны были подлететь к
платформе с юга; удостоверившись, что на площадках никого нет, я нажму
на кнопку, а когда прогремят взрывы и начнется всеобщий переполох,
разверну ковер, подлечу к платформе с запада и высажу лейтенанта на
первой попавшейся балке.
лейтенант стоит на коленях, сжимая в руке что-то блестящее...
которая потребовалась ножу, чтобы пропороть жилет, свитер и кожу.
Короткое лезвие вонзилось мне в бок и уткнулось в ребро. Боли я не
почувствовал - только изумление, сродни электрическому шоку. Лейтенант
снова замахнулся. Я попытался перехватить его руку, но мои ладони,
мокрые от воды и крови, лишь скользнули по запястью. Я повалился
навзничь, прижимая цепочкой, что соединяла наручники, руку с ножом к
поверхности ковра. Если бы не это движение, на сей раз он бы добился
своего. А так - лезвие попало в передатчик и отклонилось в сторону.
поднимался все выше, его уже отделяло от воды метров восемь - десять.
Откровенно говоря, я всегда терпеть не мог холодное оружие. Разумеется,
мне приходилось свежевать дичь и чистить рыбу, но я никогда не понимал,
как можно поступать таким образом с людьми. Поэтому, хотя у меня был
свой нож, лейтенанту я и в подметки не годился. Оставалось только
надеяться, что я успею выхватить из кобуры пистолет, но проделать это в
наручниках было не так-то просто, даром что кобура висела на левом
бедре. Вот расстегну кобуру, вытащу пистолет-Лейтенант взмахнул рукой
слева направо. Я отпрыгнул к самому краю ковра, но было уже поздно - на
правой руке появился глубокий порез. Боль пронзила тело, и я невольно
вскрикнул. Лейтенант ухмыльнулся, оскалив блестевшие от морской воды
зубы, шагнул вперед и, зная, что отступать мне некуда, сделал выпад,
направляя нож по дуге, которая заканчивалась у моего живота.
поворачиваться вправо, а сейчас докончил поворот, спрыгнул с набиравшего
высоту ковра и ушел под воду с вытянутыми над головой руками. Воздуха в
легких было мало, темнота сбивала с толку, и на долю секунды мне вдруг
почудилось, что я не знаю, где верх, а где низ. Но потом я заметил блики
Володихин Дмитрий
Земляной Андрей
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Беляев Александр
Плотников Александр