фантазией. Реального прототипа этого загадочного Хантера я назвать затрудняюсь.
таком случае, будь любезен, свяжись с ним и дай мне с ним поговорить.
можно его найти. - Блум рывком поднялся на ноги. - Ты хочешь познакомиться с
Хантером? Что ж, идем! Я отведу тебя к нему!
Не нужно пороть горячку.
но веско произнесла: - Люц никуда не пойдет. По крайней мере, сейчас.
времени на размышление у нас почти не осталось. Если мы никуда не пойдем
сейчас, то следующего раза ждать придется слишком долго.
улица будет отдана под перестройку. В течение года она будет находиться за
пределами Города. Единственная возможность покинуть Город, это оказаться на
территории Шестой улицы до смещения границы.
пискнула.
Города. То, чем мы занимаемся здесь... Охота на газонокосилок, отстрел крыс,
интенсивная психокоррекция... Черт, я даже представить себе не могу, чем
занимаются другие жители Города!
Шейлис. - Можешь ты это понять, наконец, или нет?! Я хочу просто жить! Мне не
нужна ни граница Города, ни то, что находится за ней! Меня вполне устраивает
то, что я здесь имею!..
от чего Шейлис тут же затих, успокоился, осел на стуле, уронив руки вниз.
посмотрел на Лизу. - Ты тоже остаешься, - это был не вопрос, а утверждение.
взглянуть на то, о чем ты рассказываешь. Но... Ты сам понимаешь...
Лиза.
иду я, одного любопытства недостаточно.
угрюмо произнес Шейлис. - Для чего тогда ты пришел?
- ответил Блум.
перевела взгляд на мужа. - Мы ведь можем забыть обо всем после очередного
сеанса интенсивной психокоррекции... И что тогда?.. Для чего все это было
нужно?
свое мнение на этот счет. А уж принимать решение...
кому конкретно не обращаясь, с тупой упертостью произнес Шейлис.
были его друзьями. Быть может, единственными. И ему было искренне жаль их. Жаль
расставаться с ними. И еще обидно, что так и не удалось ни в чем их убедить.
пугала его самого, но которую нужно было, наконец, произнести:
нужно меня провожать.
слова, быстро вышел из комнаты.
блаженным выражением на лице, закинув руки за голову, изрек: - Счастье, это
когда рядом нет Блумов!
ближайшие пять-десять минут. Быть может, доберусь до станции монорельса, сяду в
вагон и поеду в сторону границы Города, а, может быть, прямо сейчас поверну
назад, вернусь в свою квартиру... И разобью, к чертовой матери, экран инфора!
того, чтобы сказать ей, что ее гипотеза оказалась верной...
времени... Дня два, а то и три... Уйма времени! Можно все еще раз десять
обдумать и примерно столько же раз поменять принятое решение... Только тогда
ничто уже не будет иметь смысла... Ничто...
за пределами Города, я могу увидеть мертвую пустыню, покрытую радиоактивным
пеплом. Я не верю в то, что люди оказались настолько безрассудны, что
уничтожили сами себя. Да, в нас глубоко сидит природная агрессивность, но и
инстинкт самосохранения тоже не дает о себе забыть. Подойдя к краю бездны,
каждый, наверное, хотя бы на мгновение остановится, чтобы взглянуть на
противоположный край и оценить собственные силы, прежде чем решится на
отчаянный и безрассудный прыжок...
Город с точки зрения инфора, как живой организм, то зона строительства должна
быть ни чем иным, как органом выделения продуктов жизнедеятельности в
окружающую среду. Интересным образом собрался я выбраться из Города... Если,
конечно, мне это удастся...
том месте, где идет новое строительство?.. Тогда мне предстоит пережить самый
трудный год в моей жизни. Судя по тому, что никакие слухи о Разломе по Городу
не циркулируют, пройти через него и остаться живым еще никому не удавалось.
Хотя, с другой стороны, население улиц, идущих под слом, составляют глубокие
старцы. А то, что не под силу старику, вполне может выдержать молодой,
здоровый, полный сил мужчина... Вроде меня... Нужно только заранее позаботиться
о запасах воды и пищи... Хотя, скорее всего, главная проблема будет иная, -
одиночество... Но даже в нем можно найти положительные стороны, - будет,
наконец-то, время спокойно обо всем подумать!"
не имеющего названия монстра, Блум вышел в Город. Перед ним простиралась 6-я
улица.
чуть приподнятые над ней тротуары, стандартные дома, ровная зеленая изгородь
кустарника, ядовито-зеленые газоны с жесткой, торчащей вверх, как проволока,
травой. Тишина и покой. Как в семье Шейлисов. Ни малейших признаков того, что
через пару дней эта улица должна погрузиться в Разлом.
по дороге с пути? Или, быть может, коварный инфор повернул поезд, на котором он
ехал, назад, чтобы снова вернуть его к исходной точке? Если уж он способен
объявить живого человека покойником...
надписью: "Через два дня эта улица будет снесена!"? Или толпы людей, в панике
бегущих к станции монорельса?.. Все именно так и должно быть, тихо и спокойно,
до того самого момента, пока не произойдет смещение границы, пока не упадут в
проходы стальные заслонки, отгораживающие улицу от всего остального Города.
с Городом.
Ему было страшно... Чертовски страшно!..
души, передающийся из поколения в поколение даже тогда, когда дети не знают
своих родителей; он живет в теле человека наравне с инстинктами, и так же, как
чувство боли заставляет отдернуть руку от раскаленного предмета, этот
подсознательный страх вынуждает человека сломя голову бежать прочь еще до того,
как он увидит и сумеет опознать источник опасности; он способен сам убить
человека, подобно изощренному убийце, лишив его способности мыслить и
Акунин Борис
Шилова Юлия
Бажанов Олег
Андреев Николай
Глуховский Дмитрий
Орловский Гай Юлий