увидев перед собой измученное лицо внучки, ее забрызганное грязью платье,
опухшие от ходьбы ноги. - Вот до чего я довел тебя! Неужели все мои старания
тщетны? Неужели я понапрасну лишился прежнего счастья и всего, что у меня
было?
притворной веселостью заговорила Нелл, когда они снова побрели по улицам,
высматривая себе пристанище на ночь, - я уложила бы тебя под каким-нибудь
высоким старым деревом, и оно ласково раскинуло бы над нами свои зеленые
ветви и покачивалось и шелестело бы листвой, будто уговаривая нас уснуть,
пока оно будет сторожить наш сон и являться нам в сновидениях! Боже! Пусть
это сбудется завтра... Ну, хоть послезавтра! А сейчас, дедушка, не жалей,
что я привела тебя сюда. В этой толпе, в сутолоке мы скорее затеряемся, и
если жестокие люди вздумают разыскивать нас, они не найдут наших следов. Мы
с тобой должны радоваться этому. Смотри! Вот арка - там, правда, темно, но
сухо, и ветром не продует... Кто это?
выступил из-под темной арки ворот, где они хотели спрятаться, и остановился,
вглядываясь в них.
хотели отдохнуть тут, потому что у нас нет денег на ночлег.
достаточно, чтобы осветить маленький квадратный дворик. Человек знаком
подозвал туда старика и девочку, и сам стал в полосе света, как бы давая
этим понять, что ему незачем прятаться, что у него нет ничего плохого в
мыслях.
лица, но он, вероятно, никогда не мог похвалиться здоровьем, судя по
обтянутым скулам, заострившемуся носу, глубоко запавшим глазам и особенно по
взгляду этих глаз - спокойному, терпеливому. В его резком голосе не
слышалось грубых ноток, а в выражении сурового лица, обрамленного длинными
черными волосами, не было ни жестокости, ни злобы.
добавил, пристально посмотрев на девочку: - Вернее, почему вы так поздно
спохватились о ночлеге?
приглядевшись к Нелл, - что она промокла до нитки? Ей нельзя оставаться на
улице под дождем.
на девочку и осторожно коснулся ее платья, с которого струйками сбегала
вода. - Я могу предложить вам ночлег, - сказал он после минутного молчания.
- Там тепло, но больше ни на что не рассчитывайте. Сам я живу здесь, - он
показал в глубь двора, - но там, куда я вас поведу, девочке будет и
спокойнее и удобнее. Правда, место не бог весть какое уютное, но если вы
доверитесь мне, то проведете ночь у огня. Видите красный свет вон в той
стороне?
полыхающего где-то пламени.
камнях, а я предлагаю вам постель из теплой золы - и только.
их глазах, он взял Нелли на руки и кивком головы пригласил старика следовать
за собой.
самую бедную и неприглядную часть города и твердой поступью пошел по улице,
не замечая ни переполненных канав, ни дождевых потоков, хлеставших из
водосточных труб. Минут двадцать они молча шли темными узкими переулками и
уже потеряли из виду отблески багрового пламени, как вдруг оно снова
вспыхнуло перед ними, вырвавшись из высокой трубы какого-то здания.
бойтесь. Здесь вас никто не обидит.
увидели за ней, нисколько не уменьшило их опасений и страха. В огромном
высоком корпусе с чернеющими под потолком проемами для притока воздуха, с
чугунными столбами, поддерживающими крышу, стоял оглушительный стук молотов,
рев горнов, шипенье в воде раскаленного металла и множество других страшных,
непонятных звуков, которые нельзя было бы услышать ни в каком другом месте.
И в этом аду, еле различимые среди дыма и вспышек нестерпимо жаркого огня,
словно великаны с гигантскими кувалдами в руках, одного неверного удара
которых было бы достаточно, чтобы размозжить какому-нибудь неосторожному
голову, работали люди. Другие, лежа навзничь, лицом к зияющему черному
своду, спали или просто отдыхали на кучах углей и золы. Третьи распахивали
раскаленные добела дверцы горнов и бросали туда топливо, а огонь с гулом
вырывался наружу и пожирал его, точно масло. Четвертые сбрасывали на
земляной пол листы громыхающего железа, которые распространяли вокруг
невыносимый жар и светились тем багровым светом, что мерцает в глазах дикого
зверя.
провел старика и девочку в темный угол, где печь топилась круглые сутки, -
во всяком случае, так они поняли по движению его губ, ибо самих слов
разобрать не могли. Человек, который следил за ней и работа которого на
сегодня закончилась, с радостью покинул свое место, а их новый друг
разостлал плащ Нелли на куче золы, показал ей, где высушить платье, и
посоветовал им обоим ложиться спать. Сам же он сел на истрепанную подстилку
у печи и, подперев подбородок ладонями, устремил глаза на пламя, игравшее в
щелях дверцы, и на белую золу, сыпавшуюся вниз, в свою раскаленную могилу.
сознании девочки немолчный шум, стоявший вокруг, и вскоре убаюкали ее.
Старик лег рядом с ней, и, обняв его за шею, она уснула.
коротко ли продолжалось это сонное забытье. Кто-то прикрыл ее рабочей
курткой от холодного ветра, врывавшегося сюда с улицы, и от палящего жара
печи. Их новый друг сидел в той же позе, устремив застывший взгляд на огонь,
- сидел совсем тихо, будто и не дыша. Еще не очнувшись как следует, она
долго глядела на эту неподвижную фигуру и, наконец, испугавшись, не умер ли
он, встала, нагнулась ж самому его уху и негромко окликнула его.
лица девочки на кучу золы, где она только что лежала, потом снова посмотрел
на нее.
минуты не постоят на месте, а вы все сидите и сидите.
только посмеются, но беззлобно. Вот кто мой друг - видишь?
ночи напролет, и думы у нас одни и те же.
свои мысли, а потом начал снова: - Это моя книга - единственная, которую я
научился читать. И сколько всего она рассказала мне! Это музыка, я узнаю ее
голос среди тысячи других, и поет он всегда по-разному. А если бы ты знала;
сколько картин, сколько лиц, сколько видений мелькает передо мной среди
раскаленных углей! Огонь все равно что моя память, - я гляжу на него и вижу
всю свою жизнь.
него глаза, как оживилось лицо, а он продолжал с легкой усмешкой: - Да! Я
еще ребенком ползал здесь и спал здесь. В те времена за ним, за огнем,
присматривал мой отец.
вынесла непосильной работы и умерла. Я узнал об этом позднее, от чужих
людей, а с тех пор и огонь твердит мне то же самое. Должно быть, так оно и
было. Я ему верю.
тайком, а потом об этом узнали и все-таки позволили мне остаться. И огонь -
вот этот самый огонь был моей нянькой. Он никогда не угасает - горит и
горит.
на глазах - вот тут, где теперь тлеет зола... И помню, я думал, почему же
огонь не поможет ему?
тяжелое, суровое для меня время, - когда мы с ним расстались, но он не
потухал эти годы. Потом я снова пришел сюда, а он по-прежнему гудел и скакал
из стороны в сторону, как в те дни, когда у нас с ним были общие игры. Ты,
верно, догадываешься, какое у меня выдалось детство. И все-таки, хоть мы с
тобой совсем разные, я тоже был ребенком, и когда ты встретилась мне на
улице ночью, я вспомнил себя после смерти отца и решил привести вас сюда, к
своему старому другу огню. А потом увидел, как ты уснула возле него, и
задумался над прошлым. Ложись, тебе надо выспаться. Ложись, бедняжка,
ложись.
которую она увидела на себе проснувшись, снова вернулся на прежнее место и
снова замер, как статуя, нарушая свою неподвижность лишь для того, чтобы
подбросить угля в топку. Девочка смотрела и смотрела на него, но потом
поддалась одолевающей ее дремоте и заснула на куче золы под этими мрачными
темными сводами так же сладко, как спят в дворцовых покоях на мягких пуховых
перинах.
Свержин Владимир
Конан-Дойль Артур
Флинт Эрик
Панов Вадим
Перумов Ник
Суворов Виктор