Чтение 71–й страницы книги ~Американская трагедия~

Однако как раз в этот вечер произошла встреча, которая направила мысли
Клайда совсем в другую сторону. Проходя мимо первого из самых великолепных
особняков на Уикиги-авеню (он не имел ни малейшего представления о том,
кто здесь живет), Клайд с любопытством поглядел сквозь высокую чугунную
решетку ограды на лужайку перед домом, слабо освещенную уличными фонарями
и покрытую сухими опавшими листьями, которые шуршали и кружились под
порывами ветра. Все здесь казалось непоколебимо строгим, спокойным,
замкнутым и прекрасным, и Клайд был поражен благородством и богатством
этого особняка. Когда он подошел к главному входу, над которым сияли два
фонаря, отбрасывая широкий круг света, у самых ворот вдруг остановился
большой закрытый автомобиль. Шофер соскочил и открыл дверцу, и Клайд
мгновенно узнал выглянувшую из автомобиля Сондру Финчли.

- Ступайте к боковому входу, Дэвид, и скажите Мириам, что я не могу ее
ждать, потому что еду на обед к Трамбалам, но вернусь к девяти. Если ее
нет дома, оставьте эту записку - да поскорее, слышите?

В ее голосе и манерах было что-то властное и все же чарующее, что так
поразило его прошлой весной.

А Сондре в это время показалось, что по тротуару идет Гилберт Грифитс.

- Привет! - окликнула она. - Гуляете? Если подождете минутку, я могу
вас подвезти. Я послала Дэвида с запиской, он сейчас вернется.

Сондра Финчли дружила с Беллой, признавала богатство и престиж семьи
Грифитс, но отнюдь не питала симпатии к Гилберту. Он с самого начала был к
ней равнодушен и остался равнодушным, хотя она и пробовала с ним
кокетничать. Ее гордость была уязвлена. Тщеславная и самовлюбленная, она
не могла простить ему оскорбления. Она не выносила эгоизма в других и
особенно не терпела тщеславного, холодного и самовлюбленного брата Беллы.
Уж слишком он высокого мнения о своей особе, слишком надут и высокомерен,
только о себе и думает. "Фу, какой гордый! И что он только из себя строит?
Воображает, что он ужасно важная персона... Прямо Рокфеллер или Морган! И,
по-моему, он ни чуточки не интересный. Мне нравится Белла. Она очень мила.
Но этот фат!.. Ему, наверно, хочется, чтобы девушки ухаживали за ним. Ну,
от меня он этого не дождется!" Так заявляла Сондра всякий раз, как с ней
заговаривали о Гилберте.

А Гилберт, выслушивая от Беллы рассказы о выходках и затеях Сондры,
обыкновенно говорил: "Что? Эта самоуверенная девчонка? Что она только из
себя строит? И откуда такая самонадеянность!"

Но так узки были рамки ликургского общества и так немногочисленны
великие мира сего, что немногим избранным поневоле приходилось встречаться
и поддерживать дружеские отношения. Вот почему Сондра сейчас окликнула
Гилберта, - вернее, того, кого принимала за Гилберта. Она подвинулась
немного, давая ему место в автомобиле, и Клайд, который сперва чуть не
окаменел от неожиданности и совершенно растерялся, не зная, верить ли
своим ушам, подошел к машине, всем своим видом напоминая породистого пса,
ласкового и немного грустного.

- Добрый вечер, - сказал он, снимая шляпу и кланяясь. - Как поживаете?

Он понял, что это действительно та самая прелестная Сондра, которую он
встретил весной у дяди и о чьих светских успехах читал летом в газетах. И
вот она здесь, перед ним, как всегда очаровательная, сидит в великолепном
автомобиле и, видимо, обращается к нему... Однако Сондра тотчас
сообразила, что ошиблась и что это не Гилберт; на мгновение она смутилась,
не зная, как выйти из неловкого положения.

- Ах, простите! - наконец сказала она. - Теперь я узнала вас, вы мистер
Клайд Грифитс. Я приняла вас за Гилберта. Вы стояли в тени...

Она говорила сбивчиво, запинаясь; Клайд заметил ее замешательство и
понял, что Сондра ошиблась и эта ошибка неприятна ей самой и не слишком
лестна для него. В свою очередь, он смутился, ему хотелось поскорее уйти.

- Простите! Это ничего... Я не хотел навязываться... Я думал...

Он покраснел и сделал шаг назад, очень огорченный.

Но Сондра сразу заметила, что Клайд гораздо привлекательнее своего
двоюродного брата, несравненно почтительней и что на него явно производит
сильное впечатление ее красота и положение в обществе. Она быстро овладела
собой настолько, чтобы сказать с очаровательной улыбкой:

- Нет, нет, что вы! Позвольте, я подвезу вас куда вам нужно.
Пожалуйста, садитесь! Мне будет очень приятно!

Как только Клайд понял, что с ним заговорили просто по ошибке, приняв
его за другого, его манеры сразу изменились, и Сондра увидела, что он
огорчен, смущен и разочарован. Глаза его омрачились, на губах дрожала
извиняющаяся, печальная улыбка.

- Отчего же, я с радостью, - сбивчиво начал он, - то есть если вам
угодно. Я понимаю, как это вышло. Это ничего, вы, пожалуйста, не
беспокойтесь, если вам не хочется... Я думал...

Он хотел уже уйти, но его так влекло к ней, что он невольно замешкался,
и Сондра повторила:

- Ну, пожалуйста, садитесь, мистер Грифитс! Очень вас прошу. И мне
очень жаль, что вышло так неловко. Понимаете, мне ничего не стоит вас
подвезти, и я совсем не хочу, чтобы вы думали, что раз вы не Гилберт...

Помедлив, Клайд в растерянности шагнул к автомобилю и сел рядом с
Сондрой. А она сразу же с интересом стала его рассматривать, очень
довольная, что это оказался не Гилберт. Чтобы лучше разглядеть его, а
заодно и показать себя (она не сомневалась, что ее чары неотразимо
действуют на Клайда), она включила лампочку на потолке машины. Когда
вернулся шофер, она спросила Клайда, куда его отвезти, и он не без
колебания назвал свой адрес, - его улица была так малоаристократична по
сравнению с той, где жила Сондра. Когда автомобиль помчался, Клайда
охватило лихорадочное желание воспользоваться этим кратким случаем и
произвести на Сондру хорошее впечатление, - кто знает, быть может, ей
захочется еще как-нибудь встретиться с ним... Он так страстно хотел войти
в это избранное общество.

- Так мило с вашей стороны, что вы пожелали подвезти меня, - сказал он
с улыбкой. - Я не знал, что вы приняли меня за моего двоюродного брата, а
то бы не подошел.

- Ах, это все равно, не стоит об этом говорить, - кокетливо и томно
ответила Сондра (она находила теперь, что плохо рассмотрела Клайда в
первый раз). - Это моя ошибка, не ваша. Но теперь я рада, что ошиблась, -
прибавила она решительно, с чарующей улыбкой. - Мне гораздо приятнее
подвезти вас, чем Гилберта. Знаете, мы с ним не очень ладим, каждый раз
ссоримся при встрече.

Она улыбнулась, вполне оправившись теперь от своего минутного смущения,
и грациозно откинулась назад, с интересом рассматривая правильные черты
его лица. "У него такие ласковые, улыбающиеся глаза, - думала она. - И в
конце концов ведь он Двоюродный брат Беллы и Гилберта и не кажется
бедняком".

- Вот как? Очень жаль, - чопорно сказал Клайд; он хотел в ее
присутствии казаться самоуверенным и смелым, но это ему плохо удавалось.

- Но это, конечно, несерьезно. Просто мы иногда спорим из-за всяких
пустяков, вот и все. - Сондра видела, что он нервничает и теряется в ее
присутствии, и ей нравилось смущать его и кружить ему голову. - Вы все еще
работаете у своего дяди?

- О да, - с живостью ответил Клайд, словно сообщая весьма важную для
Сондры новость, - я теперь заведую отделением.

- Вот как, я не знала. Я ведь ни разу не видела вас с тех пор, помните?
Вы нигде не бываете, вам, наверно, некогда? - Она многозначительно
посмотрела на него, как бы собираясь сказать: "Ваши родственники не
слишком вами интересуются". Но он определенно начинал ей нравиться, и
потому она спросила только: - Вы все лето оставались в городе, да?

- Да, пришлось! - просто и весело ответил Клайд. - Видите ли, меня
удерживала работа. Но я часто встречал ваше имя в газетах, читал о ваших
экскурсиях, о теннисных состязаниях и видел вас в июне во время праздника
цветов. Вы были прекрасны, прямо как ангел!

В его глазах светилось такое восхищение, что она была совсем очарована.
Какой милый молодой человек, совсем не то что Гилберт! Подумать только, он
так явно и безнадежно увлечен ею, а у нее он может вызвать лишь мимолетный
интерес! Ей стало немножко грустно и жаль Клайда. А что подумал бы
Гилберт, если бы узнал, что она совершенно покорила его двоюродного брата?
Как бы он разозлился... он ведь считает ее пустой девчонкой. Для него было
бы хорошим уроком, если бы кто-нибудь помог Клайду и проявил к нему такое
внимание, на какое самому Гилберту нечего и рассчитывать. Эта мысль
привела ее в восторг.

На беду, в эту минуту автомобиль остановился у двери миссис Пейтон.
Интересное для обоих приключение, по-видимому, окончилось.

- Ужасно мило, что вы так говорите! Я этого не забуду.

Она лукаво улыбнулась, шофер открыл дверцу, и Клайд выскочил из
автомобиля; он был глубоко взволнован столь важной и необычной встречей.

- Так вот где вы живете... Вы собираетесь всю зиму пробыть в Ликурге?

- Да, безусловно. Во всяком случае, надеюсь, - прибавил он мечтательно,
и глаза его ясно выразили его мысль.

- Ну, тогда, может быть, мы с вами еще встретимся как-нибудь! Во всяком
случае, надеюсь!

Она кивнула ему и с самой очаровательной и лукавой улыбкой протянула
руку, а он, до безумия обрадованный, воскликнул:

- Я тоже!

- Всего хорошего! - крикнула она, когда автомобиль уже тронулся.

А Клайд, глядя вслед, спрашивал себя, увидит ли он ее когда-нибудь
снова так близко, наедине? Неужели они еще когда-нибудь встретятся, как
сегодня? И она говорила с ним теперь совсем не так, как в первый раз, - он
хорошо помнил, что тогда она не проявила к нему никакого интереса.

Задумчивый, полный надежд, он направился к своей двери.

А Сондра... Почему это, - старалась она понять, пока автомобиль мчал ее
по улицам Ликурга, - почему Грифитсы, видимо, так мало интересуются своим
родственником?..