Санта-Мира указывает путь к вымышленному городу Питера Страуба Милбурну,
штат Нью-Йорк, и к Корнуэллу-Кумби, штат Коннектикут, Томаса Трайона, и к
моему собственному городку Жребий в штате Мэн. Возможно даже, что влияние
Финнея есть и в "Изгоняющем дьявола" Блетти; здесь грязные дела становятся
еще грязнее на фоне Джорджтауна, тихого, красивого.., и милого пригорода.
маленького вы-можете-это-видеть-собственными-глазами городка и абсолютной
фантастичностью стручков. Он зашивает этот разрыв такими аккуратными
стежками, что мы почти не замечаем перемен, когда переходим из реального
мира в абсолютно фантастический. В этом главная трудность, но, как у
фокусника, в чьих руках карты как будто совершенно не подчиняются закону
всемирного тяготения, все это выглядит так легко, что вы начинаете думать:
это может сделать любой. Вы видите фокус, но не видите долгих часов
тренировок, которые ему предшествовали.
"Похитителях тел" паранойя становится полной, всеобщей и завершенной. Если
мы все начинающие параноики, если на пирушке, услышав взрыв смеха, мы прежде
всего украдкой оглядываем себя: все ли застегнуто и не над нами ли смеются,
в таком случае я утверждаю, что Финней использует эту зарождающуюся паранойю
сознательно, чтобы управлять нашими эмоциями, чтобы настроить нас
благоприятно по отношению к Майлсу, Бекки и к друзьям Майлса Билайсекам.
ее дядя Айра больше не ее дядя Айра, но глубочайшая убежденность Вильмы
производит на нас впечатление, и сильная беспричинная тревога
распространяется, как головная боль. Мы видим здесь параноидальное видение
мира, столь же безупречное и лишенное швов, как роман Пола Боулза или
рассказ Джойс Кэрол Оутс о сверхъестественном:
прошептала она. - Ждала, когда он пострижется, и он постригся. - Снова она
склонилась ко мне, с большими глазами, со свистящим шепотом. - У Айры есть
небольшой шрам на шее; там был когда-то нарыв, но ваш отец его залечил. Этот
шрам не виден, когда нужна стрижка, - шептала она. - Но когда его шея
выбрита, его можно увидеть. Ну вот, сегодня.., я ждала этого! - сегодня он
постригся..."
шрам, - точно такой, как у дяди Айры!
и крайней паранойи. Конечно, мы верим Вильме с первого слова, несмотря на то
что у нас нет ни малейшего доказательства; но хотя бы из названия книги мы
знаем, что "похитители тел" есть и они где-то рядом.
превращает его в некоего Иоанна Крестителя, вопиющего в пустыне. Нетрудно
понять, почему в начале 50-х годов эту книгу с такой готовностью подхватили
те, кто во всем видел коммунистический заговор или фашистский заговор,
кроющийся под обличьем антикоммунизма. Потому что это действительно книга о
заговоре с явным присутствием паранойи.., иными словами, именно такая книга
будет понята как политическая аллегория политизированными сумасшедшими
любого толка.
паранойя есть полнейшая информированность. Можно прибавить к этому, что
паранойя - это последняя защита перенапряженного мозга. Литература
двадцатого века в лице таких ее разных представителей, как Бертольд Брехт,
Жан-Поль Сартр, Эдвард Олби, Томас Гарди и даже Ф. Скотт Фицджеральд,
предположила, что мы живем в экзистенциальном мире, в лишенном всякой
упорядоченности сумасшедшем доме, где все просто-напросто происходит. "УМЕР
ЛИ БОГ?" - гласит заголовок журнала "Тайме" в приемной сатанинского акушера,
куда пришла Розмари Вудхауз. В таком мире вполне возможно, что умственно
отсталый человек сидит на верхнем этаже редко посещаемого здания; на нем
тенниска "хейнс" <известный товарный знак фирмы, производящей белье,
носки и проч.>, он ест бутерброд с цыпленком и ждет удобного момента,
чтобы из своего заказанного по почте ружья разнести голову американскому
президенту; в этом мире другой умственно отсталый будет несколько лет спустя
ждать на кухне отеля, чтобы проделать то же самое с младшим братом покойного
президента; в таком мире в порядке вещей, что милые американские мальчики из
Айовы, Калифорнии и Делавера во время путешествия по Вьетнаму
коллекционируют уши, в том числе и совсем маленькие; этот мир движется
навстречу апокалиптической войне из-за проповедей восьмидесятилетнего
святого-мусульманина, который, вероятно, к вечеру забывает, что ел на
завтрак.
что Бог отправился в длительный отпуск, а может, вообще скончался.
Примириться можно, но наши эмоции, наш дух и больше всего - наше стремление
к порядку, все эти мощные элементы нашей человеческой маскировки - они
восстают против этого. Если признать, что не было никаких причин истребить
шесть миллионов евреев в лагерях во время Второй мировой войны, не было
причин расстреливать поэтов, насиловать женщин, превращать детей в мыло,
если признать, что все это так получилось, потому что произошло и никто не
виноват, ха-ха, уж простите, - вот тогда мозги у человека отказывают.
столкновения поколений, которое началось с Вьетнамской войны и охватило все,
от внутриуниверситетских часов в кампусах и приобретения права голоса в
восемнадцать лет до всеобщей ответственности за загрязнение окружающей
среды.
взгляды были слишком правыми, чтобы сразу стать радикальными, тем не менее
моя точка зрения на самые фундаментальные проблемы полностью изменилась.
Герой последнего романа Джека Финнея "Меж двух миров" (Time and Again)
выражает это лучше меня:
хранил в неприкосновенности детскую уверенность в том, что люди, которые
нами управляют, знают больше нас, видят глубже нас и вообще умнее и
достойнее нас. Только в связи с войной во Вьетнаме я понял наконец, что
важнейшие исторические решения принимаются подчас людьми, которые на деле
нисколько не осведомленнее и не умнее остальных" <Дж. Финней. Меж двух
миров Пер, с англ. К. Сенина и В. Тальми - М.: Мир, 1972, с 412.>.
тот день в стратфордском кинотеатре, когда управляющий, который выглядел
так, словно у него над ухом неожиданно выстрелили, рассказал нам о русском
спутнике.
последних четырех лет шестидесятых. В 1968 году, когда я учился на первом
курсе колледжа, к нам приходили три "Черные пантеры" <Леворадикальная
партия, выступавшая за права афроамериканцев. Многие ее члены попали в
тюрьму по обвинению в насилии или были убиты> из Бостона и рассказывали
(в рамках серии публичных школьных лекций) о том, что американский деловой
истеблишмент, под руководством Рокфеллеров и AT&T <Американская
телефонно-телеграфная компания, одна из крупнейших корпораций Америки.>,
виновен в засилье неофашизма в Америке, в войне во Вьетнаме, которая хороша
для бизнеса, а также в создании благоприятного климата для расизма, статизма
и сексизма. Джонсон - их марионетка;
тот же самый, что прежний", как скажет год или два спустя "Кто"
<Ежегодник "Кто есть кто в Америке".>; единственный выход - решать
этот вопрос на улицах. Закончили они лозунгом "пантер" "Вся власть в стволе
ружья" и призвали нас помнить Фрэда Хемптона <один из лидеров "Черных
пантер", убитый в возрасте 20 лет. "Черные пантеры" обвинили в этом убийстве
ФБР. - Примеч. автора.>.
совершенно чисты; я верил тогда и верю сейчас, что такие компании, как
"Сикорски", "Дуглас Эйркрафт", "Доу Кемикал" и даже "Бэнк оф Нью-Йорк",
более или менее согласны с тем, что война полезна для бизнеса (но никогда не
отправляйте на нее сына, если можете убедить призывную комиссию использовать
других, более подходящих молодых людей; а по возможности кормите военную
машину латиносами, и ниггерами, и бедными отбросами белых из Аппалачей, но
не нашими мальчиками, о нет, только не нашими мальчиками!); я считал и
считаю, что смерть Фрэда Хемптона была политическим убийством. Но эти
"Черные пантеры" предполагали наличие огромного зонтика сознательного
заговора, а это же смехотворно.., только слушатели не смеялись. Они серьезно
расспрашивали, как действуют заговорщики, кто их возглавляет, как они
получают свои приказы и так далее.
стране действует фашистский заговор? И заговорщики - президенты "Дженерал
моторе" и "Эссо" плюс Давид и Нельсон Рокфеллеры - встречаются в большом
подземном помещении под Бонневиль-Солт-Флэтс, и на повестке дня вопрос:
сколько еще черных нужно призвать для продолжения войны во Вьетнаме?" Я
закончил предположением, что заговорщики прилетают на встречу в летающих
тарелках - что объясняет увеличение числа свидетельств о них с началом войны
во Вьетнаме. И тут на меня заорали, чтобы я заткнулся и сел. Что я и сделал,
отчаянно покраснев и понимая, что испытывают те эксцентричные личности,
которые по воскресеньям взбираются на ящики от мыла в Гайд-парке. И это
ощущение мне не понравилось.
вопросом); он только негромко сказал:
Каменистый Артем
Буджолд Лоис
Самойлова Елена
Мичурин Артем
Лондон Джек
Шилова Юлия