Данила ухватил Волка за холку в момент, когда тот готовился к прыжку. Пэр
заслонил собой раненого юношу.
- Волк, он уже не Кочевник! - крикнул призрак. - Он нашел место!
Но зверь, чья сущность была подчинена одной цели - уничтожению чужаков,
без видимых усилий отшвырнул Данилу далеко в сторону и, скаля алую пасть,
шагнул к лежащему.
- Остановись! - голос Пэра вдруг обрел небывалую жесткость. - Многие годы
я существовал в твоем теле и был твоим разумом! Ты и я - Экзистедер
Ортского и внемиренец-Кочевник принадлежали Судьбе. Посмотри! - он
отступил так, чтобы Волк мог видеть юношу. - Он тоже часть нашей Судьбы.
Ты желаешь уничтожить его? Ты желаешь поспорить с единством, которое
ковали Стихии с начала времен? Смотри на меня! - человеческая рука,
обвитая туманным цвета жизни ореолом сжала огромную морду, заставив зверя
поднять глаза. - Семь Стихий Мироздания здесь, сейчас! Они во мне, в тебе,
во всем сущем, и в этом человеке! И каждый из тех, кто остался на
просторах Судьбы без имени и места бытия, способен обрести себя. Потому
что вырвать их из Миров была всего лишь отвратительная прихоть Великого,
который использовал силу творения, чтобы сломать начавшуюся Судьбу. А
теперь Судьба живет, и в ней мы - Семь Стихий, ее фундамент и двигатель. И
ни Ортский, ни ты, ни какой-нибудь экзистор никогда не заставят нас играть
в чужие Игры.
Продолжая смотреть в лицо Возничего Воздуха, Волк попятился и, наконец,
опустив голову, отошел в тень.
Крупные капли пота на лице, бурное дыхание, а в глазах твердость и
непоколебимая уверенность. Данила молча пожал руку старшего брата, будучи
не в силах выразить словами переполнявшие его чувства.
- Я очень надеюсь, что он понял меня правильно, - произнес Пэр.
Возле дерева, где лежал раненый, раздался шорох. Пэр торопливо обернулся,
но Данила удержал его за плечо и показал в противоположную сторону. Там на
высокой траве колыхалось черное бесформенное пятно. Волк внимательно
следил за ним, сидя в сторонке, но кроме чуть приподнятой верхней губы,
под которой виднелись ровные белые зубы, никаких агрессивных признаков не
выказывал.
- Обманувший Смерть? - почти беззвучно спросил Пэр.
- Угу, - Данила наблюдал за медленным перемещением тени.
- Неужели тот самый?
Вдруг тень начала стремительно обретать плоть. Загудел лес, ветер прижал к
земле осоку, а над вскочившим Волком задрожала холодная пелена рвущейся на
волю Смерти. В то же мгновение многоцветный фонтан Жизни ударил в темную
сень, разорвав ее на два лоскута. От земли до неба пространство расколола
сияющая молния, и сквозь пробитую в Надмирье брешь на Мир взгляд устремил
Космос. Как заботливый опекун, он последний раз полюбовался на того, кто
мог бы стать его вечным рыцарем, и медленно отступил в свое измерение. В
сражении за равновесие бесспорную победу одержали Смерть и Жизнь.
Врата Судьбы стали затягиваться. Гаюнары в немом замешательстве следили за
тающей в синеве небес бездонной щелью, когда Волк внезапно и безо всяких
видимых причин ринулся в Надмирье.
- Стой! - выкрикнул Данила и бросился за фантомным зверем.
Он нагнал существо уже на ребре Пути, а спустя миг рядом появился Пэр в
сопровождении Аполлона и Артемиды. Последнее, что увидели братья до того,
как око Структуры закрылось окончательно - два человека, помогающие друг
другу встать на земле.
17
Ни чувств, ни воли, ни бытия. Не то полет без движения, не то постоянное
равномерное падение в никуда. Время отсутствовало. Обнаженная мысль
странствовала по кругу, натыкаясь на свой конец и не находя начала...
Холод. Это было первое реальное ощущение. Замкнутая петля в сознании
разорвалась, мысль ринулась на свободу и попала в паутину
неопределенности.
"Смерть?" - произнес Донай, но голоса не услышал.
Он не ждал ответа, но вдруг пришло знание, что именно некий образ Стихии
уже много-много часов удерживает его на краю существования, не позволяя
телу раствориться в убаюкивающем вакууме.
"Это всего лишь выдумка экзистора", - попытался убедить себя Ви-Брук, но
как ни старался сконцентрироваться на чем-либо действительном, вокруг
неизменно висела фантастически кромешная темнота.
Бесцельное созерцание собственного "я", единственного, что присутствовало
во мраке, продолжалось еще неопределенное время, и чем глубже уходил
рассудок, тем больнее и больнее буравило сердце одиночество. И когда
сознание готово было закрыться, спасаясь от изнуряющей бесплодной думы,
Донай неожиданно ясно вспомнил момент, как стоя на вершине башни в замке
Дымиуса, оттолкнул затянувшуюся Игру с самим собой и понял, что нужен
Белому князю. Тогда он шагнул вслед за братом в Пути Судьбы, без сожаления
переступив барьер внутри себя.
Бездна Каллиста медленно уводила в прошлое. Удовлетворенность и тщеславие
- пособники гордыни, заполнявшие нереальное, созданное как подобие
сущности экзистора пространство, принялись стучаться в душу пленника.
"Нет! - будь у Синего князя возможность, он сжал бы кулаки. - Оливул! Я
найду тебя, брат!"
В ушах поднялся неописуемый гул. Чернота лопнула. Тонкий лучик света
нарисовал на стене серую дорожку и утонул в вязкой слизи, обитавшей между
щелей. Донай обнаружил, что стоит по колено в зловонной луже на дне вполне
материального колодца, куда с огромным трудом прорвался угасающий
солнечный свет.
- Смерть! - выкрикнул он прежде, чем успел внять собственному рассудку.
Ладонь сомкнулась на эфесе, и сталь полыхнула заревом заката. Оглушенный
бурей вырвавшихся из заточения чувств, Донай непонимающе смотрел на Меч.
"Ты освободил меня, - подкрался беззвучный голос. - Я больше не играю
роль, я вновь сущее".
От стены отделилась тень. Ви-Брук вздрогнул всем телом и, рефлекторно
перехватив эфес, изготовился к бою, однако ощущение опасности промелькнуло
и исчезло. Он быстро оглянулся по сторонам, опять перевел взгляд на тень,
слишком уж похожую на его фигуру, и догадался: не имея носителя, Стихия
Смерти воспользовалась для общения с Витязем частью его самого.
- Откуда ты? - задал он вопрос, и слова глухим перепевом отразились от
стен.
"Я было всегда. Можно заставить Мир не слышать меня, но я есть. Я одно из
тех, что всюду".
- Смерть, - Донай шагнул к тени, но та не приблизилась ни на вершок. -
Смерть, почему ты не в камне?
"Пока ты блуждал во тьме, Огонь видел Твердь в оковах. Полководцу сил ее
грозит беда. Иди на битву, мой Витязь, а я остаюсь с тобой, как повелось,
в стали твоего клинка".
Каменный колодец, затхлая вода, черные от гнили стены. Никаких признаков
только что присутствовавшего здесь фантома не было. Возможно Ви-Брук и
занялся бы поиском источника странного образа, но мысль о брате заставила
вмиг забыть о посторонних проблемах.
- Оливул, - он стиснул зубы. - Если с твоей головы упал хоть один волос,
великолепный мерзавец может считать себя покойником!
Донай убрал меч в заплечные ножны и повернулся к бледному лучу, упрямо
царапающему многовековые стены. Он проследил взглядом за спасительной
нитью порожденной огнем и, решив не считать, сколько саженей вверх
предстоит ползти, нащупал первую доступную щель между камней, подтянулся и
начал восхождение.
?
Томный зной раннего вечера вальяжно шествовал на запад, и море, сменившее
искрящийся зелено-голубой наряд на строгие синие покрывала, приветствовало
приближающуюся ночь. Грег-Гор летел над волнами, стараясь сохранять
постоянную скорость, но стоило одной из голов бросить взгляд на блеклый
неровный диск луны, проявляющийся в небе, крылья сами собой начинали
работать быстрее, и эти рывки изматывали больше, чем многочасовой полет. А
залив, где лежал остров колдуна, до сих пор не был виден.
Опасаясь потеряться над необъятными океанскими просторами, Грег-Гор взял
за правило двигаться вдоль земли, но поздно заметил, что береговая полоса,
будто насмехаясь, то уводит его вглубь суши кривыми заливчиками, то
выбрасывает в море длинными песчаными косами. И когда он уже решился
оторваться от надежного ориентира, на высоком утесе впереди показалась
неподвижная фигура человека. Не узнать Каляду было невозможно. Дракон
издал трубный клич и устремился к капитану.
"Оливул в плену у экзистора! - крикнул он издали. - Я должен успеть туда
до заката!"
Он намеревался сделать круг над Серафимой и, не прерывая полет, продолжить
путь, но та призывно махнула ему рукой, и до сдвоенного сознания донеслась
ментальная речь.
"Я знаю, время дорого. Но ты не поможешь брату, если будешь продолжать
поиск вслепую".
Черный князь шумно опустился на землю. Каляда шагнула к нему сквозь клубы
поднятой пыли.
- Люди кланоида рассказали мне о здешнем экзисторе и предоставили
возможность изучить местность по своим картам, - вслух заговорила она. - Я
передам эти знания тебе.
Серафима опустила руки на обе склонившиеся к ней головы. Грег-Гор
опомниться не успел, как на него хлынул поток энергии Посредника. Единение
разумов было коротким. Женщина отступила от друга и, пока тот разыскивал в
калейдоскопе обрушившихся на него новых образов картины окружавшей
реальности, сказала:
- Кочевники приблизились к Первому Экзистедеру так, что в нашем
Андреев Николай
Роллинс Джеймс
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Роллинс Джеймс
Майер Стефани