системы. Я подбираю к нему отмычки, а потом ковыряюсь в его потаенных
пружинах. Раздается приятное: щелк! - и дверь сейфа открывается, как и
сердце женщины.
Петровной.
Пигмалион уже получил оплеуху от своей Галатеи.
чувствам и принять ли ваше предложение?
способны перенести любые удары судьбы, но вы никогда не сможете пережить
своего поражения.
мертвеца. Он загасил свечной огарок.
"франкоткой" в руках; его сопровождала Анита.
Онора? За меня вы не бойтесь.
Клавдия Петровна сказала Быкову:
осознавшая свою великую женскую власть над мужчиной, и мне порою кажется,
что Полынов уже начал ее побаиваться. Я бы тоже не пожалел денег, чтобы
купить такую вот... собаку!
капитан Таиров мог бы и не форсировать реку, он и сам не знал, зачем это
делает, поступая иногда по соображениям, очень далеким от тактики.
Сказывались давняя усталость, постоянный голод, вечные страдания от гнуса,
краткие сны на сырой земле - люди двигались скорее по привычке, уже вяло
соображая, зачем и куда бредут, лишь бы не стоять на месте.
сторонам, и скоро из цепи охранения послышалась учащенная пальба. Не успели
дружинники опомниться, как японцы открыли по ним огонь со всех сторон сразу.
полчаса мы имели уже много потерь и стали ослабевать. К японцам же еще
подошли подкрепления, так что их стало сотни четыре, если не больше".
Матросы в ряд с дружинниками палили из берданок, но патроны им были выданы
еще старинные, начиненные дымным порохом, и струи дыма, плававшие над
травой, сразу называли японцам цель - для верных поражений. Увидев себя в
кольце врагов, люди стали метаться, иные вскакивали, чтобы бежать, но тут же
падали, остальные ползали возле тел погибших товарищей, вжимаясь в землю.
Таиров, по-прежнему стоя на пригорке, вдруг стал размахивать полотенцем,
крича:
малинника. Через просветы в листве наблюдал, что будет дальше. Он видел, как
японцы атаковали горушку, быстро переколов штыками пытавшихся бежать, а
Таирова с офицерами согнали с пригорка вниз. Наступило затишье, и, кажется,
оно длилось долго. Макаренко не покидал своего укрытия, боясь, что снова
начнется стрельба. По его словам, в траве и по кустам затаились еще около
сотни русских. Наконец откуда-то из лощины послышался призывающий голос
Таирова:
правду... Идите сюда! Ко мне. Не бойтесь.
офицера. Макаренко заметил, что, поверив Таирову, поднялись с земли и
матросы. Таиров продолжал взывать из лощины, чтобы ничего не боялись, Чтобы
все без страха собирались к нему. Наверное, он сумел выманить большую часть
отряда, теперь заодно с ним друзей окликали другие голоса:
Архип сел под кустом, жадно поедая сочные ягоды малины. Из кустов выполз к
нему пожилой дружинник.
на луговину с грудами мертвецов. Это были дружинники. Средь них Макаренко
обнаружил и своих матросов, голоса которых еще звучали в его ушах: "Архип,
не бойся... Архип, иди к нам!" Позже он вспоминал: "У всех на глазах убитых
из тряпок были сделаны повязки, а одежда и тела порезаны и исколоты
японскими штыками". Случайно наткнулись и на тело капитана Таирова, который
"лежал несколько в стороне от других, изрубленный на куски, а рядом с ним
валялся обезглавленный труп прапорщика Хныкина... мы с моим спутником
горько-горько плакали над (телами дружины", переставшей существовать.) -
Уйдем отселе, - звал матроса "аграрник".
дикари, они шли две недели подряд, но в селе Отрадна уже были японцы.
Пришлось миновать село и углубиться в тайгу, где им встретилась убогая
деревенька.
числе и фельдшер, обессиленные голодом, пришли и сдались японцам, те
преспокойно связали им руки, завязали глаза и, выведя их к реке, так же
спокойно перекололи всех пятерых, трупы бедняг и теперь валяются в яме".
человек, а какое-то звероподобное существо; это был Архип Макаренко,
заросший седой бородищей, весь облепленный комарьем, укусов которых он уже
не замечал.
примите меня, люди добрые... сироту!
замирал с открытым ртом, прислушиваясь, как из чащоб Сахалина его подзывают
к себе голоса мертвецов:
когда получают много саке. Подождем их здесь, все равно этой тропы к Онору
самураям не избежать.
количестве солдат. Узнаем, сколько телег, есть ли у них пушки, куда они
шагают, - пояснил Полынов.
рассвете Полынов продернул затвор "франкотки", досылая первый патрон до
места.
нам пора... споем свою песню! Надеюсь, что ее мотив ты запомнишь на всю
жизнь...
японцев. Впереди бежали собаки айнов, за ними сытые австралийские кони
влекли телегу, за которой бодро шагали солдаты, пригнувшиеся от тяжести
походных ранцев. Полынов выставил из кустов дуло винтовки: - Вот он, подлец!
Земляной Андрей
Перумов Ник
Жюль Верн
Семенова Мария
Эриксон Стивен
Шилова Юлия