была удивительная биография. Он был профессиональный революционер, выполнял
ответственные партийные поручения, он сумел внедриться даже в царскую тайную
полицию... В 1918 году комиссар Ян Свикке под фамилией Родионов был послан в
Тобольск, где руководил отрядом, перевозившим царских детей... Он умер в
1976 году в Риге в возрасте девяносто одного года - в полнейшем маразме и
одиночестве. Он ходил по городу, нацепив на себя всевозможные значки - они
ему казались орденами..."
стрелка. И объяснял: "Следит за священником".
раздевать их при обыске. И еще он ввел некий странный обычай: великим
княжнам не разрешалось запирать свои двери на ночь. Даже затворять двери
своей спальни царские дочери не имели права:
за каких королей отдадут их. Не дождался старик... И будут спать теперь
великие княжны с открытыми по ночам дверями...
месте, - веселился жандарм-революционер.
душка, поймешь как тяжело. Стало светлее. Но зелени еще нет никакой. Иртыш
пошел на Страстной. Летняя погода... Господь с тобой, дорогая". (Это одно из
последних писем Ольги из Тобольска.)
архиепископ Гермоген, предав анафеме большевиков, задумал вместе с
прихожанами прийти к губернаторскому дому и освободить Алексея.
переправить Семью в Екатеринбург? Или действительно пастырь задумал
выполнить то, о чем писала вдовствующая императрица? И, как триста лет назад
тезка Гермогена мечтал прогнать поляков, нынешний архиепископ возымел мечту
прогнать из города большевиков?
смешались с прихожанами. В те дни до всех сроков наступила в Тобольске жара.
Солнце палило нещадно, и прихожане - все немолодые люди - постепенно
покидали процессию. И, по мере ухода верующих, - все ближе к архиепископу
теснились чекисты.
чугунные колосники. Я столкнул его в реку. Сам видел, как он шел ко дну..."
Рассказывал накануне своей гибели.
самый, который привез их в Тобольск. Теперь он вез их обратно - в Тюмень, к
поезду. Поднимается на пароход пестрая толпа - свита, "люди" и охрана. Их
расселяют по каютам.
Нагорного он закрывает на ночь в своей каюте.
ночь, у дверей ставит он часовых - веселые стрелки у открытых дверей каюты
девушек.
с Нагорным запер снаружи замком. Нагорный устроил даже скандал: "Какое
нахальство! Больной мальчик! Нельзя даже будет в уборную выйти". Он вообще
держал себя смело с Родионовым, и будущую свою судьбу предсказал себе сам".
птиц. Стреляли из пулеметов...
год от рождества революции под беспорядочную стрельбу мимо притихших берегов
плыл этот безумный пароход, называемый "Русь".
"Огонек" "Расстрел в Екатеринбурге". - Авт.). Читал в два приема - так
устало сердце от всех этих ужасов... Хочу Вам сообщить, правда не знаю, так
ли все это, но вы проверьте. У нас в доме жил старик, солдат из
красногвардейцев, дядя Леша Чувырин, или Чувырев... Он умер в 1962 году, не
позднее... Он рассказывал, что в молодости ехал на пароходе из Тобольска
вместе с детьми царя. Караулил, когда их перевозили. И он рассказал такую
вещь, даже не знаю стоит ли писать. Великие княжны должны были ночевать с
открытыми каютами, и ночью стрелки надумали к ним войти. Конец этой истории
он каждый раз говорил по-другому: то им воспретил старший, то они спьяну
проспали".
грязи, расправ с мужиками, подвалов ЧК - чистые, очаровательные девушки...
Кокетливая Анастасия. Ей, пожалуй, он должен был нравиться. А ему?.. Как и
положено железному революционеру - товарищу Маратову - конечно же, Татьяна.
Ненавидевшая революцию. Самая красивая, самая гордая. И он старается
столкнуться с нею в коридоре. И ее царственный, презрительный взгляд.
распуститься. Они остались для него "дочерьми тирана". Он победил себя!
красногвардейцами... С истекающим кровью наследником... Со свитой, которую
уже ждала в Екатеринбурге ЧК! Горькая, горькая наша революция! И там, на
пароходе, "шпион" услышал, как договаривались стрелки из отряда поозоровать
с царскими дочерьми... Что ему до "дочерей тирана", когда тысячи солдат,
оторванных от дома по милости их родителя, исходили мужской силой и свершали
все эти бесчинства... И все-таки, конечно же, он не выдержал и повелел
Родионову затворить на ночь каюту.
Нагорного, бывшего генерал-адъютанта Татищева, бывшую гоф-лектрису старуху
Шнейдер, фрейлину графиню Гендрикову посадили в вагон второго класса.
камер-фрау Тутельберг, баронессу Буксгевден, нянечку Теглеву, ее помощницу
Эрсберг, повара Харитонова и поваренка Седнева - друга Алексея и других - в
вагон четвертого класса. Поезд прибыл в Екатеринбург ночью - 9 мая, в день
Николы Вешнего.
фонари.
Скучная неизвестность.
нескольких часах от города, затем, что они приехали на станцию, и, наконец,
что они прибыли к дому, хотя их поезд стоял здесь с двух часов ночи..."
запретили выходить. Жильяр и Волков видели из окна, как под моросящим дождем
великие княжны сами тащили свои чемоданы, проваливаясь ногами в мокрую
грязь. Шествие замыкала Татьяна. Она следила, чтоб другие не отставали. Она
чувствовала себя истинно старшей, тащила два чемодана и маленькую собачку.
Нагорный. Он хотел вернуться, чтобы помочь княжнам нести чемоданы. Но его
оттолкнули: они должны нести сами! Нагорный не сдержался и что-то ответил.
Ошибся бывший матрос, нельзя грубить этой власти. Нервная эта власть. И
самолюбивая. И единственной платой признает теперь - жизнь. Ею платят и за
неосторожное слово тоже. Возможно, тот, кому он ответил, и был верх-исетский
комиссар Ермаков. Во всяком случае, вскоре заберут в ЧК бедного Нагорного.
расскажет юным пионерам, как он расстрелял "царского холопа - дядьку бывшего
наследника".
снова и обнять после четырехнедельной разлуки и неопределенности. Взаимным
расспросам и ответам не было конца, много они, бедные, претерпели
нравственного страдания в Тобольске и во время трехдневного пути".
графиню Гендрикову, Волкова, Седнева, Харитонова, фрейлин, нянечек и прочих.
Сажают на пролетки.
банку. Банки этой я так и не получил". (Сколько же он потерял - и все забыл!
Андреев Николай
Перумов Ник
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Шилова Юлия