Чтение 71–й страницы книги ~Такси для ангела~

и, чтобы уберечься от возможных осколков, я на всякий случай
укрылась за хрупкой спиной Чижа. - Как вы смеете!..

- За что купила, за то и продаю. А что касается
перстня, то сделать его копию мог кто угодно! Вот так-то. И
потом, в оранжерее нашли ваш платок. Ваш, а не мой.

- Меня подставили, - плачущим голосом прошептала Минна.

- А почему вы не допускаете, что и меня могли
подставить?..

- Я вас не подставляла!

- Но ведь перстень обнаружили именно вы! Да и где бы я
могла хранить настоящий, пока использовала фальшивый? Не во
рту же я его держала, в самом деле! У меня, в отличие от
вас, даже сумочки нет!

Сумочки у Tea действительно не было. В отличие от Софьи
с ее ридикюлем и Минны с ее похожим на солдатский вещмешок
кисетом для табака и трубки. И Софья, и Минна носились с
двумя этими почтенными вещами как курица с яйцом и ни разу
не выпустили их из рук - ни во время обеда, ни во время
убийства, ни во время импровизированного расследования.

- Это еще ничего не значит, дорогая Tea. Вы могли
оставить настоящий перстень где-нибудь в укромном месте в
оранжерее, а потом, когда дело было сделано, просто заменить
фальшивку на настоящий. Только и всего! - не сдавалась
Минна. - Или спрятать его прямо на теле.

- В трусах, что ли?

- А хоть бы и в трусах! Или вот в вашей жилетке! Спустя
a%*c-$c произошло непредвиденное: Минна шагнула к Tea и
бесцеремонно распахнула полы ее желто-красного жилета. Tea и
слова не успела сказать, и пальцем не успела пошевелить. А
застывшему в изумлении обществу предстала совершенно
удивительная картина: внутренняя поверхность жилета была
усеяна карманами и кармашками различных форм, размеров и
модификаций. Судя по всему, в этих любовно нашитых карманах
можно было спрятать все, что угодно: от канцелярской кнопки
до пары ракет средней дальности. В оранжерее повисла
кладбищенская тишина.

- Интересный у вас жилет, дорогая Tea, - проворковала
Минна. Она и не думала выпускать из рук разом обмякшую
мулатку. - Причуды производителя или сами нашивали?
Tea смотрела на Минну, как кролик на удава. Казалось, она
вообще не слышала вопроса.

- Так и будем молчать?

- Это... Это модель от Гая Маттиоло... - пролепетала
Tea. - Я купила ее в Риме... По случаю... Она стоила мне
больших денег...Тысячу восемьсот сорок один доллар...

Священное, как индийская корова, имя преуспевающего
модельера не произвело на дремучую Минну никакого
впечатления.

- Не дороговато ли? Или это карманы на столько
потянули?

- "Единственная цель роскоши - сделать простоту
замечательной"... Вам этого не понять, дорогая Минна. Ваш
потолок - обувь фабрики "Скороход" и районный филиал
магазина "Богатырь".

- Как, вы сказали, его зовут?

- Гай Маттиоло.

- Вы с ним знакомы?

- Господи, как я могу быть с ним знакома! - Tea
попыталась вырваться из цепких лап толстухи, но лишь
запуталась в них еще больше. Раздувшаяся паучиха Минна знала
толк в беспечных мухах, принадлежащих к афро-русскому
подвиду Тропининых-Мкамбе. Обездвижив жертву, она неожиданно
так сильно тряхнула ее, что из жилета посыпались.., ложки!

Самые обыкновенные чайные ложки числом три! Картинно
звякнув, они картинно упали на пол и так же картинно
рассыпались веером.

- Что это? - прокурорским голосом спросила Минна. -
Презент сотому покупателю жилета от торгового дома имени..,
как его... Гая Маттиоло?
Tea молчала.

Молчали и все остальные. А Ботболт, присев на корточки,
шарил руками по ложкам. Перебрав все три, он подбросил их на
ладони, протер вытащенным из кармана куском белой фланели и
меланхолично сказал:

- Это наше столовое серебро. Ранее принадлежало семье
Отто фон Шенхаузена Бисмарка, первого канцлера Германии.
Было куплено хозяином в Лондоне, на аукционе, в позапрошлом
году.

- Не в Риме? - уточнила Минна.

- В Лондоне. Набор из шести штук.

- Что ж вы все не прикарманили, дорогая Tea? А
ограничились только тремя? Или на развод оставили? Так
сказать, для сохранения популяции?

- Сука! - процедила Tea и наконец-то вырвала полы
жилета из тисков Минны.

- Я сука? - несказанно удивилась Минна. - Она ложки
ворует, а я - сука? Интересное кино.

- Я не воровала ложки.

- А как они оказались в вашем тряпье за тысячу
восемьсот сорок один доллар? Из воздуха материализовались?

- Понятия не имею. Может, и материализовались...

- Вы только посмотрите, какая наглость! - Минна
обратилась за поддержкой к присутствующим. - Ее за руку
схватили, а она утверждает, что рука не ее!

- Стыдно, дорогая Tea! - находящаяся в относительной
безопасности Софья, засучив рукава, тотчас же начала
формировать общественное мнение. - Правда, я теперь не знаю,
стоит ли мне по-прежнему называть вас дорогой...

- В гробу я видела, как вы меня назовете!

- Нужно называть вещи своими именами. - Минна никак не
могла успокоиться. - Дорогая Tea - воровка. Воровка!
Домушница! А еще книги пишет! Издается миллионными тиражами.

- Не издается она миллионными тиражами, - поправила
коллегу Софья. - Хотела бы издаваться, да ничего не
получается! Бодливой корове бог рогов не дал.

- Кто это из нас корова? - моментально отреагировала
Tea. - Во мне живого веса пятьдесят четыре килограмма! Не то
что у некоторых! Пишут о субтильных героиньках, а самим
давно пора в клинику ложиться! От ожирения лечиться!

В огород сочинительницы романтических триллеров Минны
Майерлинг был брошен самый увесистый за сегодняшний вечер
камень. Но Минне было плевать на огород, она предпочитала
сад, оранжерейные изыски и кюветки с клубнями голландских
тюльпанов.

- Вы посмотрите, как она стрелки переводит, воровка! -
пророкотала толстуха. - Валит с больной головы на здоровую!
И ваш таинственный поклонник из ЮАР... Может, и не было
никакого поклонника, а перстень этот вы украли! Умыкнули из
какой-нибудь частной коллекции! С вас станется!..

Что ж, империя нанесла ответный удар, и Tea не
выдержала. Она ощерила диковатые, ослепительно-белые зубы и
пустила прозрачную злую слезу.

- Не троньте мой перстень своими вонючими лапами! И..,
если уж на то пошло... Я что, одна должна выступать здесь в
роли дешевой стриптизерки? Почему бы и вам не обнажиться?

- В каком смысле - обнажиться? - заволновался вдруг
Райнер-Вернер, о существовании которого (в дымчато-зеленом
свете последних событий) я как-то подзабыла. - Раздеться,
что ли?
Tea презрительно осмотрела мясомолочную тушу Минны и скелет
Софьи, явственно проступающий сквозь одежду.

- Н-да... Думаю, если мои коллеги начнут раздеваться,
это не доставит присутствующим особого эстетического
удовольствия... Прямо скажем. Пусть они вывернут сумки.

- Это еще зачем? - выдохнули обе конкурентки Теодоры-
Эйприл-Вивиан-Октавии Мкамбе.

- Затем. Я отдуваться за всех не собираюсь.

- Действительно, дамы. - Чиж неожиданно принял сторону
Tea. - Почему бы вам не ознакомить нас с содержимым ваших
сумок?

- Это произвол, - возопила Минна.

- И нарушение закона, - гаркнула Софья. - Может быть, у
вас есть ордер на обыск?

- Замечательно! - гаркнула Tea. - В отношении одних
закон действует, а других можно трясти без всякой бумажки!

- Если хотите, я тоже продемонстрирую содержимое своей
жилетки. И все остальные, думаю, не будут возражать. Правда?

Оранжерейные лианы закачались в моих глазах и
самопроизвольно принялись сворачиваться в удавки. Если сеанс
коллективного стриптиза состоится, одна из них затянется на