участия и принуждения. Ежедневно Подорожник проводил для пилотов что-то
вроде утренней линейки, где устраивал им "разбор полетов". Его боялись и
слушались. Оставшись без Надежды, он преобразился, стал злым и угрюмым,
перестал прощать другим ошибки и промахи. Мне казалось, ему нравится
наказывать людей, когда кто-то нарушил дисциплину или сплоховал в чем-то.
бомбовозы припасы, на ночь я выставил возле них охрану. Хотя отряда
карателей больше не существовало, это не гарантировало полной безопасности.
Кроме того, я приказал охранникам время от времени поднимать один
истребитель в воздух и наблюдать за горизонтом. Если небо начнет полыхать
красными отблесками, экспедицию придется отложить, пока Прорва не
успокоится.
но теперь я остался один на один с техникой, которую толком не знал. Все,
что мы умели, это летать, стрелять и менять баки с топливом.
словно был каким-то предзнаменованием. Возле бомбовозов собралась почти вся
деревня. Я организовал в дорогу около пятидесяти человек, все прочие были
провожающими.
и Подорожник - управлять бомбовозами, еще двое сидеть за прицелами.
Остальные - в трюмах, они простые колонизаторы.
крестьянина-"чкаловца", перевязывающего веревками мешок со своей кладью. Они
стояли недалеко от меня, и мне был хорошо слышен разговор.
надо, что там. Может, лучше, а может, нет. Приеду, расскажу. За детишками
гляди...
мы вдвоем вот так, молча и неподвижно, стоим в этой говорящей, волнующейся,
обеспокоенной людской массе. Только нас двоих никто не провожает, и нам не с
кем перекинуться парой слов перед дорогой.
Женщины не уходили до последнего момента, пока не завыли двигатели. Семь
машин - две основных и пять сопровождающих - поднялись в воздух,
перестроились из произвольного в походный порядок. Один истребитель далеко
впереди, четыре сзади квадратом. В этой "коробочке" - два бомбардировщика.
Построение и следование в заданном порядке мы отрабатывали два дня.
подобрал нас после трагедии в горах. Он сразу начал развлекаться - ухватил
прицел и стал разглядывать через него окрестности, сделав максимальное
увеличение. Я потому и выбрал в напарники этого беспечного юнца, чтобы,
глядя на него, самому быть бодрее.
поля, где крестьяне сразу бросали работу и задирали головы, провожая нас
удивленными взглядами. Истребители охраны поднимались в воздух и некоторое
время летели рядом, демонстрируя добрые пожелания в дорогу.
Ветер.
Потом мне расскажешь...
истребителя сошли с курса и играючи разбили его в пух и прах. После этого
аэроиды стали встречаться чаще, и порой нам приходилось менять направление,
чтобы не ввязаться в крупное побоище.
действительно, вскоре на горизонте появились зазубренные вершины пограничных
гор. Догнавший Ветер долго смотрел на них через прицел, затем спросил тихо:
чего боялся, наверное, всю жизнь.
вернулся.
земли один за другим.
соблюдая большую дистанцию и не отвлекаясь на одиночные аэроиды. Их полно
летало впереди, но пока расстояние было безопасным. Мы постепенно наращивали
скорость, чтобы проскочить рубеж как можно быстрее.
сам. На фоне серых камней наблюдалось какое-то движение. Определенно, там
ползло одно из чудовищ, рождающих аэроиды. Оно просто передвигалось, прямой
угрозы я не видел. Но даже косвенную угрозу надо предупреждать.
рукоятки покрепче. Клацнули детали спускового механизма, огромное тело
бомбовоза вздрогнуло...
начал метать бомбы второй бомбовоз, а истребители разошлись веером и
принялись расчищать ракетами пространство впереди. Мы двигались вперед,
выжигая все перед собой, превращая воздух в огонь, а камни - в пыль. Это
была настоящая мощь, я пожалел только, что мало взял истребителей. Но лишних
пилотов у нас не было, тем более хороших, - абсолютно все занимались охраной
полей.
Истребители все так же шли впереди строя, и это был добрый знак - значит,
нас не преследовали аэроиды. Во время перестроения я увидел, что побережье
затянулось плотной пеленой пыли, поднявшейся после взрывов. Что пряталось за
ней, рассмотреть было невозможно, но легко догадаться. Ни одного аэроида не
осталось в радиусе километра.
вздохнул, впервые обратив внимание, что вокруг нет ничего, кроме воды.
Новая земля. Снова потянулись группы пустых каменных островов, перемежаемые
светло-зелеными проливами. Мой напарник помалкивал. Он сидел с широко
открытыми глазами и смотрел в океан. Он смотрел и смотрел, а океан не
кончался. В голове молодого погонщика не могло уложиться, откуда, а главное,
зачем в одном месте столько воды.
полоса островов. Я помнил, что нам предстоит еще довольно долгий полет над
водой, прежде чем покажется темная полоса на горизонте. Очень хотелось
поговорить с людьми, подбодрить, объяснить что-нибудь, но это было
невозможно. Надежда так и не смогла наладить связь между машинами.
перекусить. У Догнавшего Ветер были лепешки, соленое мясо и огурцы, а еще он
достал бутылку с легким вином.
истребителям. Континент я увидел, когда солнце уже готовилось нырнуть за
край горизонта.
впервые ступил на Новую землю. Я первый выпрыгнул из кабины, чувствуя только
усталость. Вслед за мной на берег начали выбираться колонизаторы. Я видел,
как опасливо они опускают ноги на песок, как стоят по несколько минут,
оглядываясь и обмениваясь быстрыми осторожными взглядами. Многие подходили к
воде, набирали в ладони, пробовали на вкус, удивлялись, отчего она такая
соленая. Другие забрались на обрыв и улеглись на траве под соснами,
наслаждаясь чувством твердой земли после долгого перелета.
земля - черная, без камней. Если там что-то посадить, будет очень богатый
урожай.
делая аналогии с хорошо знакомой мне географией.
первые дома, а потом здесь будет город. А там хорошая бухта, видишь? У нас
будут корабли, мы станем плавать по всему побережью и везде строить города.
И никакой Пылающей прорвы, ты понимаешь?
ветки для костра.
камню?
Самойлова Елена
Лондон Джек
Панов Вадим
Круз Андрей
Суворов Виктор
Никитин Юрий