теперь ты, благосклонный читатель, зришь эти строки, в Риме появился новый
Цезарь". "Норма Галликан опровергла слухи, утверждающие, что отцом ее будущего
ребенка является Корнелий Икел. Имя своего любовника она назвать отказалась".
времена Третьей Северной войны их варили на верфях Новой Атлантиды и гнали
стадами на помощь Империи. Они были надежны и просты, лишь холодные
гиперборейские воды грозили опасностью их сварным корпусам. Многие из них и
спустя двадцать лет бороздили океан. "Чав-чав-чав", - бессменно раздавались в
машинном отделении вздохи паровой машины. Ходили шатуны, их блестящие стальные
руки год за годом поворачивали укрепленный в огромных подшипниках вал.
отделении было светло и чисто. Моторист в черной тунике ухмыльнулся при виде
пассажира и поскреб пятернею скулу.
Позади серо-зеленого корпуса вспомогательного двигателя на куче обтирочного
тряпья спал гений судна - толстый змей с маслянисто поблескивающей кожей. Пробу
показалось, что от змея пахнет машинным маслом.
теперь каждодневно ставили перед ним тарелку с едой и бокал галльского вина. Он
ел и пил. И - как верили моряки - охранял свой корабль.
в полосу тумана и тю-тю. Это я его увел, - сообщил гений. - Видишь вино? Мне
ставят его мотористы. И еще яичницу. Я обожаю яйца. Разделишь со мною трапезу?
долговечны. Зато как интересно! Скучно быть гением какого-нибудь дома и тысячу
лет сидеть на одном месте, глотая пыль на чердаке. А я дышу соленым горьким
воздухом, глотаю морскую пену.
знаешь заказчиков. Гений не отвечал, лишь пыхтел все громче.
Тебе недолго осталось плавать, гений. Неужели не хочется перебраться на
какой-нибудь новенький, блестящий краской теплоход и...
пыхтенье. И наконец центурион разобрал невнятный шепот:
увидишь... Вики не потопили. А эти угробят - точно...
Жара. Элий отер ладонью лоб. Откуда у человека появляется уверенность, что он
может изменить судьбы мира? Откуда хотя бы уверенность в своей правоте? Разве
можно быть хоть в чем-то уверенным? Даже в собственном существовании? Ах нет, в
одном можно быть уверенным - в смерти. Она-то непременно наступит. "Еще немного
- и ты прах или кости; останется одно лишь имя, а то и его нет"*.
Чингисхана" - смесью бензина, керосина и смолы. От этой смеси осадные машины
замечательно горели. Камилл скинул тунику, оставшись только в кинктусе**. Плечи
его стали коричневыми и обгорели до пузырей. Кожа шелушилась и слезала белыми
шкурками. Среди римлян вдруг прошел слух, что раны на загорелой коже срастаются
быстрее и без осложнений. И теперь многие преторианцы разгуливали по внутренней
крепости нагишом, принимая солнечные ванны.
уже и сам не знал, кем считать Квинта).
рано. Ведь они спали еще до свадьбы. Роды в срок. Но девочка Руфину не нужна, -
ухмыльнулся Квинт и хитро подмигнул Элию.
хлопнул в ладоши. Квинт не сразу понял, что Элий смеется.
плечами.
посмотрел на Цезаря. А Тит продолжал заниматься своим делом.
устали... Держаться больше нет сил... - префект заломил унизанные перстнями
руки. - Устал... И вы устали... вы тоже... варвары нас пощадят.
на шитые золотом одежды. Окна в доме префекта были закрыты железными ставнями,
повсюду горели масляные светильники. Было невыносимо душно.
чудовищно... в двадцатом веке...- Дионисий по-настоящему всхлипнул.
Нисибис не может сдаться. Дионисий растерялся.
будто собирался немедленно бежать на стену.
пистолет из кобуры и взвел курок.
если стены падут,- сказал Элий, когда они вышли из дома префекта.
протянул флягу Цезарю. Тот сделал глоток. Рутилий же приложился изрядно. -
Руфин через пять дней будет здесь. Осаду снимут. Тебе на голову наденут дубовый
венок. Римляне будут носить тебя на руках. Скавр даст тебе чин трибуна...
тихо ненавидеть.
появлением. - Рутилий вновь глотнул из фляги.
благо. Элий остается Цезарем, он рассудителен, честен, смел, - заявил вчера
старейший сенатЬр Макций Проб. - История Второго Тысячелетия знала немало
примеров, когда титул императора доставался не прямому наследнику. Главное -
сохранить равновесие между властью императора и сената. И в данном случае Гай
Элий Мессий Деций - наиболее подходящая фигура".
фунту и сестерцию Новой Атлантиды".
подгоняли к стенам пленников и тут же отступали. Их пушки молчали. Казалось,
они ждали чего-то. Но чего? Руфина все не было. Каждый день осажденные
вглядывались в горизонт, надеясь, что вдали появится пыльное облако и, ширясь,
охватит полнеба, приблизится, и из него выступят, маршируя, легионы в горящих
на солнце броненагрудниках, в красных походных плащах. Мыслилось все это
по-картинному великолепно. И бегство варваров тоже должно выглядеть картинно -
Березин Федор
Быков Василий
Ковальчук Вера
Березин Федор
Пехов Алексей
Громыко Ольга