соткутся над призрачным озером... и я так скажу: если всякая магия, помимо
казенных чародеев, черная, то и это черная магия.
поймали вора, который показал, что унес у Арравета двадцать тысяч.
Арравет, конечно, отперся: "Я - мелкий чиновник, откуда у меня такие
деньги?" Наутро вора нашли в городской тюрьме задохнувшимся.
непристойные картинки, причем прямо приспособил под это официальный цех.
доложили, справедливую цену нарушили, деньги разделили между сообщниками,
- разве может все это хорошо кончиться?
что пойдет в веселый дом и не успокоится, пока не перепробует каждой
позиции. Арравет дал Даттаму и Харсоме целую кучу денег, да-да, прямо-таки
мешок. Даттам поблагодарил Харсому и сказал:
человека, как Арравет.
чертежами. В них были военные повозки с приделанными к ним мельничными
крыльями, движимыми ветром, и с хитроумной системой трансмиссии к колесам;
была лодка, в которой весла были заменены пропеллером, вращаемым двумя
лодочниками, мосты, в которых настил покоился не на сваях, а плавал на
бурдюках с воздухом, - Даттам услышал, что варвары переправлялись через
реки на мехах, и попытался рассчитать количество воздуха и выдерживаемый
им вес; было изображение вечного двигателя со ртутью в семи подвешенных к
колесу мешочках - этот двигатель Даттам срисовал с манускрипта в Небесной
Книге, но двигатель не работал. Была там и осадная башня с движущимися
лестницами-платформами, которые сами поднимали солдат кверху. Эту башню
Даттам придумал сам.
глубоких штолен. Арравет часто говорил о том, что такая машина ему очень
нужна, потому что в стране мало железа сверху и много - внизу. В
государственных рудниках воду откачивали с помощью древнего винта,
изобретенного еще десять династий назад. Этот винт вращает под землей
слепой осел или штрафник, а люди выливают в винт бадейки. Арравет такой
винт использовать не мог. Во-первых, это стоило бы слишком дорого,
во-вторых, Арравет и так боялся ареста, а если спустить сотню
неквалифицированных рабочих под землю, только чтобы они черпали воду - как
есть донесут!
откачки воды и показал, как та работает.
Требовалось совсем немного - вытравить кислотой имя или цифру, и вписать
другую, или состарить бумагу или шелк до подходящего возраста. Даттам с
досадой спросил:
меня!
этакой бумагой отправиться прямо к "желтым курткам", да еще и будет всю
жизнь гордится своей верностью правопорядку.
от дяди. Отец Даттама умер, и было много хлопот с виноградником, купленным
в Нижнем Городе на имя жены. Харсома выхлопотал Даттаму отпуск, и тот
поехал в Варнарайн, но к его приезду все уже уладили.
Так получилось, что он единственный из старшин цехов осмелился сцепиться
со сворой наследника, и от этого имя его гремело весьма широко. Строгостью
своей жизни он вызывал почитание народа, чем и пользовался для нападок на
вышестоящие власти. Алтари патрона цеха, небесного кузнеца Мереника, стали
появляться в самых разных уголках провинции.
из-за проповедей Рехетты, и в числе их была любовница наместника; это
рассердило наместника до крайности.
Небесного Кузнеца запахом и огнем, оставшееся съели сами. Даттам от имени
Арравета предложил мастерам из цеха использовать свой гравировальный
станок, но те решительно воспротивились.
цех сейчас враждует с людьми экзарха. Если они прознают об этих станках,
они тут же навяжут их нам, чтобы испортить цену и прогнать половину
мастеров за ненадобностью.
народа почернели от лотосовых корней. Люди наследника, как оборотни, пьют
кровь народа и сосут его мозг. В почетной охране наместника - две тысячи
головорезов, рыщут по деревням и понуждают людей усыновлять чиновников...
Луга и поля исчезают из земельных списков, общие амбары пустеют, и народ,
будучи не в состоянии прокормиться, вынужден заниматься торговлей. Скоро в
Варнарайне не останется свободных людей. Увы, страшно подумать, - что
будет после смерти государя?
небесному кузнецу Меренику.
деньги в обход государства?
изобретения нужны только бесам, я буду работать на бесов.
пустяковое дело, а чиновники в управе вдруг стали кланяться, как
болванчики, и отвели Даттама в кабинет ко второму секретарю наместника,
господину Харизу.
гобелены, на гобеленах красавицы, от которых рушатся царства, перед
гобеленами столик в золоте и нефрите, вино и фрукты, черепаховая шкатулка
с благовониями: все, знаете ли, совершенно неподобающее чину и
присутственному месту. Надо сказать, что Хариз был тот самый чиновник,
который много нажился на Государевом Дне, но благодаря своей
матери-колдунье избегнул правосудия.
успехами в учении, - будущий, как говорится, опора трона, слуга народа, -
и вдруг вынул из черепаховой шкатулки часы-яичко.
насмешку. Мол, епарх отдает деньги в рост. Часы считают время, а он на
времени наживается: и то, и другое неправильно...
решает за наместника все дела, городскому судье протоколы приносит на
подпись пачками, а допрашивать любит прямо рядом с кабинетом, за
красавицами, от которых рушатся царства. А господин Хариз взял персик и
стал очищать кожицу. О слушатель! Разве справедливый человек, когда зубы
крестьян почернели от весенних кореньев, будет есть тепличный персик?
расчислил цены, учредил цеха и села. Если бы государству требовалось вдвое
больше, скажем, фарфоровых ваз, то людей в фарфоровом цеху было бы вдвое
больше, или работали бы они не треть дня, а две трети. Но государство
заботится не о вещах, а о людях, которые делают вещи. Если ныне удвоить
производительность труда, то куда же деть лишних рабочих?
возрасте вы думаете лишь о благе ойкумены. Я слыхал, вы построили
водоотливное колесо... А вот епарх вашего цеха и в самом деле берет
взятки. Ах, если бы такой человек, как вы, были на его месте...
сказать, что никто из мира людей подслушать этого разговора не мог. Но в
левом углу на полке стояли духи-хранители; господин Хариз побоялся
оскорбить небо и потому предложил персик, что на языке плодов значит
"десять тысяч". Но Даттам был непочтителен к богам и сказал:
съешь - через час испортится.
Хариза. Цоп, - косточку от персика, бросила ее в серебряную плошку,
посмотрела и говорит:
душа у него - пустая: вечно будет желать, чем наполнить. Любит число и
разум: людей жалеть не будет. Таит внутри себя беса, - вечно, стало быть,
Суворов Виктор
Посняков Андрей
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Распопов Дмитрий
Перумов Ник