его времени, а тем более его возраста, не терпел, чтобы трапеза прерыва-
лась чувствительными разговорами.
жайся, а когда отдохнешь, мы потолкуем.
ты. Я должен сейчас же ехать в Париж.
нешься.
какал, чтобы вам об этом сообщить.
со мной, а Оливен вернулся в Париж. Я следую распоряжениям графа.
схватил его за руку.
те меня в такой тревоге. О Гримо, говори, говори, ради самого неба.
ваетесь, не принадлежит мне. Вы встретили монаха?
улице, в церкви, все равно где, наступите на него ногой и раздавите без
жалости, без сострадания, как раздавили бы змею, гадину, ехидну. Разда-
вите и не отходите, пока не убедитесь, что он мертв. Пока он жив, жизнь
пята людей будет в опасности.
ков, Гримо, не прибавив больше ни слова, поспешно вышел из комнаты.
вам, что этот монах производит на меня впечатление гада?
к окну. Это Гримо возвращался в Париж. Он приветствовал виконта, взмах-
нув шляпой, и вскоре исчез за поворотом дороги.
его лошадь не выдержит и десяти миль; второе - что у него нет денег.
только сильнее. На первой же почтовой станции он продал свою лошадь и на
вырученные деньги нанял почтовых лошадей.
вбежавший в комнату, где произошла только что описанная: нами сцепа, с
громким криком:
ты. Молодые люди расспросили хозяина и узнали, что неприятель действи-
тельно надвигается через Гуден и Бетюн.
отъезду, оба молодых человека взбежали к верхним окнам дома, откуда было
видно далеко кругом, и действительно заметили начинавшие выдвигаться на
горизонте, со стороны Марсена и Ланса, многочисленные отряды пехоты и
кавалерии. На этот раз то была не бродячая шайка беглых солдат, но целая
армия.
менжа и поспешно отступить.
вен держал в поводу лошадей молодых господ, а слуги графа стерегли плен-
ного испанца, сидевшего на маленькой лошадке, нарочно для него куплен-
ной. Руки пленного из предосторожности были связаны.
принца. Но тот еще накануне отступил оттуда в Ла-Бассе, получив ложное
донесение, будто неприятель должен перейти Лис около Эстсра,
Бетюна и собрал все свои силы между Вьей-Шапель и Ла-Вапти. Он только
что с маршалом до Граммоном осмотрел линию войск и, вернувшись, сел за
стол, расспрашивая сидевших с ним офицеров, которым он поручил добыть
разные сведения. Но никто по мог сообщить ему ничего положительного. Уже
двое суток, как неприятельская армия исчезла, словно испарилась.
следовательно, и опасна, как в тот миг, когда она вдруг бесследно исче-
зает. Поэтому принц был, против обыкновения, мрачен и озабочен, когда в
комнату вошел дежурный офицер и сообщил маршалу Граммону, что кто-то же-
лает с ним говорить.
двери. Никто не решался промолвить слово, боясь прервать его размышле-
ния.
ту сторону, откуда донесся шум. Этот звук был ему хорошо знаком: то был
пушечный выстрел.
комнату, - не угодно ли будет вашему высочеству разрешить моему сыну,
графу де Гишу, и его спутнику, виконту де Бражелону, войти сюда и сооб-
щить нам сведения о неприятеле, которого мы ищем, а они уже нашли.
разрешаю, но хочу этого. Пусть войдут.
принцем.
всего рассказывайте, а уж потом обменяемся обычными приветствиями. Для
нас всех в настоящую минуту самое важное - поскорее узнать, где находит-
ся неприятель и что он делает.
возрастом, но еще и был представлен принцу отцом. К тому же он давно
знал принца, которого Рауль видел в первый раз.
Мазенгарбе.
столь прославившегося уже битвами при Рокруа, Фрейбурге и Нортлингене.
риха Бурбонского, называли для краткости и по обычаю того времени просто
"господином принцем", был молодой человек лет двадцати шести или семи, с
орлиным взором (agl'occhi grifani, как говорит Данте), крючковатым носом
и длинными пышными волосами в локонах; он был среднего роста, но хорошо
сложен и обладал всеми качествами великого воина, то есть быстротою
взгляда, решительностью и баснословной отвагой. Это, впрочем, не мешало
ему быть в то же время человеком очень элегантным и остроумным, так что,
кроме революции, произведенной в военном деле его новыми взглядами, он
произвел также революцию в Париже среди придворной молодежи, естествен-
ным вождем которой был и которую, в противоположность щеголям старого
двора, бравшим себе за образцы Бассомпьера, Беллегарда и герцога Ангу-
лемского называли "петиметрами".
рел, принц понял все. Неприятель, очевидно, перешел Лис у Сен-Венапа и
шел на Ланс, без сомнения намереваясь овладеть этим городом и отрезать
французскую армию от Франции. Пушки, грохот которых доносился до них,
временами покрывая другие выстрелы, были орудиями крупного калибра, от-
вечавшими на выстрелы испанцев и лотарингцев.
имевший целью отвлечь на себя французские войска, или вся армия?
Орлов Алекс
Пехов Алексей
Посняков Андрей
Перумов Ник
Куликов Роман
Мережковский Дмитрий