меня будут держать ноги, мы дадим тягу с этой чертовой скалы.
добраться до Северного Бервика, как у Тома началась сильная горячка. Он
пролежал все лето. И кто же, вы думаете, приходил, как добрый сосед,
спрашивать о его здоровье? Лис Лэпрайк! Люди потом говорили, что, когда
Лис подходил к дому, горячка начинала трепать Тома еще пуще. Я-то этого
не помню, зато хорошо помню, чем все кончилось.
что бы я был за мальчишка, ежели б не увязался с ним. Помню, улов был
большой, мы плыли вслед за рыбой и очутились неподалеку от скалы Басе, а
там повстречали лодку Сэнди Флетчера из Каслтона. Он не так давно умер,
а то он бы сам рассказал. Сэнди нас окликнул.
ле, чем наша.
ему взяться, лодки у скалы не видать, а ключ от тюремной калитки висел у
нас дома, в изголовье складной кровати, где лежал отец.
была подзорная труба, он прежде был моряком и плавал капитаном на рыбо-
ловном судне, а судно потом затонуло возле Тэйских мелей. Мы посмотрели
в трубу - верно, там был человек. Вон там, где на зеленом откосе есть
впадина, чуть пониже часовни, он, совсем один, прыгал, приплясывал и вы-
делывал коленца, как полоумная побирушка на свадьбе.
робую-ка стрельнуть в него из ружья. - И Сэнди вытаскивает охотничье
ружье, которое всегда носил при себе: он был лучшим стрелком в нашей
местности.
как бы нам с тобой не нажить беду.
человек. - Только не забывай окружного прокурора, ты, кажется, с ним уже
познакомился.
час вернусь в Северный Бервик, а ты стой тут и не спускай глаз с Того.
Если Лэпрайка нету дома, я вернусь, и мы вместе потолкуем с ним. Если же
он дома, я подыму на пристани флаг, и тогда можешь пальнуть в То из
ружья.
Сэнди: мне думалось, что отсюдато я увижу самое любопытное. Дед дал Сэн-
ди серебряный шестипенсовик, чтобы зарядить ружье вместе со свинцовой
дробью: против оборотней это самое верное средство. Потом одна лодка
пошла в Северный Бервик, другая осталась на месте, и с нее мы следили за
чудищем на зеленом откосе.
кружилось, как юла, порой еще и визжало. Мне случалось видеть, как де-
вушки, словно одержимые, отплясывают всю зимнюю ночь напролет и не могут
угомониться, даже когда наступает зимний день. Но тогда кругом полно на-
роду, и девушек подзадоривают молодые парни, а это чудище было одно-оди-
нешенько. Там, возле очага, пиликает смычком скрипач, а тут оно плясало
безо всякой музыки, разве что под крики бакланов. Там девушки были моло-
дые, кровь у них играла в каждой жилке, а тут плясал большой, жирный и
бледный увалень уже, как говорится, на склоне лет. Вы как хотите, а я
скажу, что думаю. Это чудище скакало от радости, может, то была и сата-
нинская радость, но все равно радость. Я часто думаю, зачем же колдуны и
колдуньи продают дьяволу самое дорогое, что у них есть, - свои души,
ежели все они либо сморщенные, оборванные старушонки, либо немощные,
дряхлые старики? А потом я вспоминаю, как Лис Лэпрайк один-одинехонек
плясал немало часов кряду оттого, что темная радость била в его сердце
ключом. Спору нет, всем им гореть в адском огне, да зато здесь, прости
меня господи, они порой бывают счастливее всех на свете.
флаг. Сэнди только того и ждал. Он вскинул ружье, осторожно прицелился и
спустил курок.
глаза и смотрели друг на друга, думая, уж не рехнулись ли мы. Потому
что, как только мы услышали выстрел и вопль, чудище точно сквозь землю
провалилось. И солнце светило по-прежнему, и ветер дул так же, а на том
месте, где секунду назад прыгало и приплясывало чудище, было пусто.
лучше: в лодке Сэнди все примолкли и только поминали господа бога, а
когда мы подошли к пристани, там на скалах было черным-черно, столько
собралось народу, и все ждали нас. Оказывается, Лэпрайка нашли опять в
беспамятстве с челноком в руке и с блаженной улыбкой. Какого-то мальчиш-
ку послали поднять флаг, остальные столпились в доме ткача. Само собой,
никому это не было приятно, но некоторые остались по долгу милосердия,
молились про себя - вслух-то молиться никто не смел - и смотрели на
страшилище, державшее в руке челнок. Вдруг Лис с ужасным воплем вскочил
на ноги и весь в крови замертво рухнул на станок.
как от буйвола, еле нашли одну дробинку, но дедов серебряный шестипенсо-
вик попал в самое сердце.
ся, впрочем, без последствий. Нийл, как я уже говорил, сам любил расска-
зывать страшные истории. Мне потом доводилось слышать, что он знал все
легенды горной Шотландии и потому был о себе самого высокого мнения; та-
кого же мнения были о нем и другие. Сейчас, слушая Энди, он вспомнил,
что эта история ему знакома.
Мором Макджилли Фодригом и Гэвером Воуром.
он с миром, и Лисом Лэпрайком. Что ты врешь, бесстыжие твои глаза! Дер-
жика лучше язык за своими горскими клыками!
джентльмены низинной Шотландии отлично ладят с горцами, но что касается
простого люда, то приятельство с горцами для них попросту немыслимо. Все
это время я чувствовал, что Энди вотвот рассорится с тремя Макгрегорами,
и сейчас, очевидно, ссора была неминуема.
просто горские скоты! Посмотрели бы на себя со стороны, живо бы с вас
спесь соскочила!
нож.
прижал его руку с ножом, не успев толком понять, что я делаю. Товарищи
бросились ему на помощь. Мы с Энди, были безоружны, вдвоем против трех
Грегоров. Казалось, спасения уже нет, как вдруг Нийл закричал
по-гэльски, приказывая остальным не трогать нас, и с самым униженным ви-
дом выразил полную готовность подчиниться мне и даже отдал нож, который
я, заставив Нийла повторить обещание, вернул ему на другое утро.
Энди, который, смертельно побледнев, прижимался к стенке, пока не кончи-
лась эта стычка, а во-вторых, что я имею силу над горцами, которым,
должно быть, строго-настрого приказали заботиться о моей безопасности.
Но если я убедился, что Энди не хватало мужества, зато я мог рассчиты-
вать на его признательность. Он не докучал мне изъявлениями благодарнос-
ти, но стал обращаться со мной и, очевидно, думать обо мне совсем иначе;
а так как с этих пор он стал сильно побаиваться наших сожителей, то мы
постоянно бывали вместе.
том, я взбунтовался против своей судьбы. Меня мучили и угнетали мысли о
том, что он ждет меня в "Королевском гербе", и о том, что он обо мне по-
думает и что скажет, когда мы встретимся. Ему трудно будет поверить
правде, этого я не мог не признать, но какая жестокая несправедливость -
в его глазах я окажусь трусом и лжецом, в то время как я никогда не
упускал случая сделать все, что только мог придумать. Я повторял про се-
бя эти слова, находя в них горькую отраду, и проверял ими все мои прош-
лые поступки. Мне казалось, что в отношении Джемса Стюарта я вел себя,
как брат; за все прошлое я был вправе гордиться собою, теперь оставалось
подумать о настоящем. Я не мог переплыть море и не мог полететь по воз-
духу, но у меня был Энди. Я оказал ему услугу, и он ко мне очень распо-
ложен - вот рычаг, который надобно использовать! Я должен еще раз пого-
ворить с Энди, хотя бы только для очистки совести.
шина и слышался только негромкий плеск и бульканье воды среди камней.
Каргалов Вадим
Шилова Юлия
Андреев Николай
Свержин Владимир
Прозоров Александр
Мороз Александра