когда сеть снова пошла вниз. Мун цеплялась за край дыры, старательно
расширяя ее ножом, и кричала:
дикую какофонию звуков, издаваемых охваченными паникой мерами, и сама
почти рыдая от бессильной ярости. Но паника эта оказалась неподвластной
ясному мышлению, и те немногие из меров, кто неуверенно выбрался наружу,
были всего лишь вытолкнуты остальными, копошившимися в сетях. Мун
поискала среди них свою приемную мать, но не нашла, и начала снова
рубить сеть, расширяя дыру, громко ругаясь и задыхаясь. Но меры тонули,
беспомощные, не желающие сопротивляться своим убийцам, и она, Мун, не
могла спасти их...
акустическими ударами, израненный. Она вдруг заметила, что к нему
устремились двое охотников-диллипов, что они уже опутали его своими
щупальцами и пытаются оторвать от сети...
когда она попыталась повернуться к нападающему лицом. Как извивающиеся
змеи, щупальца скользнули по ее маске, отыскали загубник и вырвали его
изо рта. Ледяная вода хлынула в отверстие, но ужас, только придал Мун
сил. Она яростно сопротивлялась, однако Гончие были сильнее...
глотнули наконец воздуха - она никак не могла надышаться! - она
догадалась, что Гончие вовсе не собирались топить ее, что ее они
"отложили на потом"...
глаз яростные слезы, увидела, как море бьется о берег, который оказался
совсем близко. Две Гончие схватили ее и выволокли из воды, швырнув прямо
на камни. Здесь прежде было лежбище меров. Теперь оно было совершенно
пустынно. Она лежала ничком, кашляя и задыхаясь. Потом услышала, как
рядом с ней шлепнулось еще чье-то тело; это был полумертвый Силки. Она
на локтях подползла к нему, пытаясь рассмотреть его рану, но понять
ничего не смогла, лишь слабо пожала ближайшее щупальце.
измученное удушьем горло. Она стащила свою грязную маску, и в лицо ей
ударил резкий ледяной ветер. Через несколько минут рядом с ними из воды
вынырнуло сразу несколько Гончих, они тащили тела мертвых меров. Мун в
бессильной ярости ударила кулаком по камням, тихо плача, но не о себе -
о мерах.
маске с рогами, похожего на некое тотемное существо. Он наблюдал за
работой- Гончих, потом махнул рукой, и до нее долетел его безжизненный
тихий голос, заглушаемый ветром, - голос был человеческий. Первых меров
уже заволокли на прибрежные скалы; блеснули ножи, и кровь залила мягкий,
пушистый мех, стекая в подставленную посудину. А потом, когда изящество,
радость, красота меров и сама их жизнь были уничтожены, Гончие бросили
тела на берегу, словно приглашая стервятников собираться на пир.
Тошнота поднималась к горлу, в сердце кипела жгучая ненависть. Мун
стиснула тяжелый камень, потом поднялась на колени. Рядом с ней Силки
тоже рывком приподнялся и встал на ноги, опираясь на ее плечо. Мун
слышала, как он что-то сказал, но не разобрала слов, хотя и без слов
почувствовала ту смертельно глубокую рану, которую ему нанесли прямо в
сердце, убив его лучших друзей. Силки, спотыкаясь, сделал несколько
шагов вперед, по направлению к человеку в черном и собравшимся вокруг
него Гончим.
сжимая в руке камень, и двинулась за ним следом.
оторвались от стаи, чтобы преградить Силки путь. Последовал взрыв
непонятных шипящих звуков, потом Мун увидела, что они дерутся. Щупальца
свистели, нанося удары по головам, по перламутровым глазам, потом снова
блеснул нож...
нее сбоку - как раз в тот момент, когда зазубренный нож вонзился в тело
Силки. Она вскрикнула так, словно ножом ударили ее. Силки упал точно
подкошенный. Человек в черном обернулся, услышав ее крик, и тут она изо
всех сил ударила камнем напавшего на нее убийцу и сбила его с ног. На
нее тут же набросились остальные; несмотря на ее отчаянное
сопротивление, они повязали ее своими щупальцами по рукам и ногам, а
тот, кого она ударила, поднялся, обливаясь кровью, и сорвал с нее
капюшон костюма, обнажая горло. Волосы рассыпались у Мун по плечам; в
них тут же запутались щупальца, оттягивающие ее голову назад.
замелькали, как в калейдоскопе, белые облака и синее небо над головой, и
нож, совсем близко от ее горла...
Гончих и рывком швырнул на землю.
побрал! - Тяжелые башмаки человека в черном и его широко расставленные
ноги как бы отгородили ее от Гончих; она спряталась за ним, словно за
деревом, защищающим ее от ураганного ветра. Потом подняла глаза выше и
увидела лишь незнакомый черный силуэт на фоне пустынного каменистого
берега. - ...Это ведь сивилла! Вы что, хотите, чтоб меня прокляли?
Оставьте ее в покое и уберите этот нож к чертовой матери! - Он
повелительным жестом отогнал их, они повиновались, а он присел возле Мун
на корточки.
теплым ручейком стекала в ложбинку у горла, где изображен был
трилистник, впитывалась в воротник рубашки, текла между грудями.
видела только, как в прорезях поблескивают его глаза; глаза были
серо-зеленые. Он неуверенно потянулся рукой в перчатке к ее горлу. Она
испуганно шарахнулась, но он всего лишь стер кровь, открывая взору
трилистник, и вздрогнул. Потом как-то лихорадочно начал вытирать
перчатку о гальку.
подтверждения собственной догадки. - Нет, ты не настоящая... Ты не
можешь быть настоящей! Кто ты такая? - Он взял ее за подбородок и
повернул лицом к себе; потом отпустил, мазнув перчаткой по щеке, по
волосам - словно коротко погладил. - Не она... Кто же ты? - Это звучало
почти как мольба.
от уха до уха и от подбородка до грудины, пытаясь скрыть от него свою
рану, свой трилистник...
имя, но благодарная за то, что у нее хватило сил это имя выговорить. -
Сивилла... - Ее голос окреп. - Да, я сивилла! И я утверждаю, что [ты]
совершил убийство.
разумные существа! Никто не имеет на это права! - Она старалась не
смотреть на залитый кровью берег. - Это убийство, убийство!
оторвать глаз от ее лица; в глазах был мучительный вопрос. - Будь ты
проклята! Что ты здесь делаешь? Как ты могла попасть [сюда!] Да еще во
время... Ведь ты меня бросила... Я мог бы убить тебя за это! - Он
покачал головой, стараясь не смотреть на нее, точно выплевывая невнятные
горькие слова.
будь ты проклят! - Она резким движением подставила ему свое горло. -
Пролей и мою кровь - пусть она падет на тебя проклятием сивилл! - Мун
своими окровавленными пальцами пыталась дотянуться до него, испачкать
его своей кровью...
медаль, поблескивавшую поверх его черного костюма, - знак Гегемонии, ту
самую медаль которую она привыкла видеть с детства... Ее рука снова
поднялась и коснулась медали; человек в черном не препятствовал ей.
Медленно, очень медленно она подняла глаза, понимая, что через мгновение
узнает...
провалилась во тьму.
одетая в полицейскую форму и с самой лучшей своей дежурной улыбкой на
устах. Ветер похлопывал ее по плечам ледяными ладонями, пытался сорвать
расстегнутую куртку, распахнуть ее для своих грубоватых ласк. [Черт бы
побрал эту погоду!] Она с трудом сохранила на лице улыбку.
стороны мастерских; его позвали работники, увидевшие, как она причалила
к берегу. Он улыбался все шире, от всей души радуясь ее приезду, и ее
улыбка тоже начала понемногу теплеть. Однако она успела заметить в его
глазах некое замешательство, когда предстала перед ним в форме. -
Давненько мы с вами не виделись!
только то, что они так долго не виделись, послужило причиной его
странного взгляда? - Как... как вы живете. Миро?
Посняков Андрей
Контровский Владимир
Корнев Павел
Андреев Николай
Круз Андрей
Березин Федор