Чтение 72–й страницы книги ~Время игры~

Игры?

- Совершенно в том же, что и ваших. Люди, когда у них есть
соответствующие возможности и им нечем заняться, играют в домино,
преферанс, гольф, рулетку простую и "русскую", устраивают гладиаторские
бои. Конкретные правила несущественны. Иногда испытывают судьбу, иногда
- собственное умение. Часто - то и другое сразу. Уходим же мы потому...
Вот играешь ты с другом в шахматы.

Появляется ребенок и начинает вмешиваться, задавать вопросы,
подсказывать, хватать с доски фигуры. Ты бы встал и ушел?

- А... Почему бы не?..

Игрок не дал ему договорить. Может быть, чтобы не позволить сказать
неприличную глупость.

- Но это же ребенок! Может быть, со временем из него вырастет новый
Капабланка или Алехин. Но если даже и нет... - Прозвучало это
укоризненно-увещевающе.

Мысль была понятна, и даже нравственная позиция говорящего.

Только неувязочка получалась... - Если все так... Как же вы
позволяете людям воевать, убивать миллионы себе подобных? И нам тоже
позволяете... В голосе Игрока послышалась досада.

- Тебе нужно объяснять, в чем разница между ребенком у доски и
шахматной фигуркой на ней?

Шульгин глубоко затянулся сигарным дымом, чего ни по каким канонам
делать не полагалось.

- Спасибо, не надо, - давясь кашлем, ответил он.

- Это хорошо. Мы почти договорились. Последнее - если хочешь найти
своего друга, отправляйся прямо сейчас. Не возвращаясь на Землю. Как
вернуться "оттуда"

- догадаешься сам.

- Хорошо, хорошо, я понял. Только зачем Андрей там, и что нам нужно
сделать в будущем? Хоть намекни, что это за реальность, какое у нас к
ней отношение?

Шульгин отчаянно старался заставить своего собеседника сказать что-то
конкретное или - вынудить его проговориться. Отправляться в неведомую
реальность, не зная, что там делать, как себя вести, с сомнительными
шансами на возвращение не очень хотелось.

Изобразить благородство, сочувствие, трогательную заботу о "меньших
братьях" могущественному Игроку, который не отвечает ни за что ни перед
кем, - раз плюнуть. Вполне возможно, что все совсем наоборот. Выкинули
из реальности Новикова, сейчас предлагают добровольно уйти туда же
ему... Вовремя сбежав с яхты, Сашка спутал им карты, вот они и
исправляют сейчас свой промах.

- И это - ваше дело. Сами во всем разберитесь, поймите условия и
правила.

Времени и возможностей у вас достаточно. Играйте, парни, играйте. Нет
ничего увлекательнее хорошей игры с сильным партнером... Сашке
показалось, что он услышал звук опускаемой на рычаги трубки и короткий
гудок отбоя.

Почему и нет? Он ведь сам придумал себе такой образ связи с Игроком.

...Удолина он нашел там же, где и оставил. Несмотря на то, что
профессор успел отдать должное даровому угощению, ему хватило
благоразумия не вообразить себя отважным исследователем, самостоятельно
отправившись на поиски нового знания.

- Все, Константин Васильевич, нам пора покинуть этот гостеприимный
уголок.

Срочно возвращаемся домой. Потом придем сюда еще, после
соответствующей подготовки. Чувствую, ждет нас тут много неожиданного и
интересного... - Готов. Полностью доверяюсь вам. Никогда не думал, что в
"тонком мире" бывает и такое. Впрочем, отчего же? Мы все в плену
стереотипов. Если сталкиваешься с потусторонним, то обязательно ждешь
этакого... - Он изобразил в воздухе причудливую фигуру левой рукой,
поскольку правой продолжал цепко удерживать полупустую круглую бутылку
драгоценного "Арманьяка". - Демонов, чертей с рогами и хвостами, на
худой конец, алмазную гору, у подножия которой восседает Будда
Шакьямуни. А то, что равновероятен и такой на первый взгляд приземленный
вариант... Как всегда, после пятой примерно рюмки профессора несло, и
его философские построения раз от разу становились все неожиданнее и
оригинальнее.

Но тут же мысль его сделала неожиданный скачок.

- Вот как вы думаете, милейший Александр Иванович, что, если
исключительно в виде научного эксперимента захватить отсюда пару
бутылочек этого нектара, настоянного на амброзии? Удастся ли пронести
его через грань миров, или же он растает в волнах эфира?

- Ну и проверьте, - с усмешкой сказал Шульгин. Побуждения Удолина
были ему понятны. А ведь может и получиться, раньше они свободно
перемещали материальные предметы отсюда на Землю и обратно.

В карманах профессорского сюртука поместилось всего четыре бутылки.
Он с сожалением окинул напоследок почти не поредевшие ряды алкогольной
рати и, вздохнув, последовал за Шульгиным.

Когда Удолин, подобно индийскому факиру, растворился в воздухе на том
самом месте, где они высадились (Шульгин предположил, что это может
иметь значение, а то вдруг в Стамбуле профессор возникнет не в своем
гостиничном номере, а на уровне третьего этажа над Токатлианом), Сашка с
сожалением подумал, что не скоро узнает, чем завершился эксперимент.

И шагнул вперед, твердо рассчитывая оказаться там, где нужно, и в
нужное время.

ИЗ ЗАПИСОК АНДРЕЯ НОВИКОВА

Октябрь 2055 года.

Австралия.

...Простившись с девушками и дав им последние руководящие указания,
мы с Джонсоном спустились в резиновый клипербот с подвесным мотором.
Капитану Ларсену на всякий случай было предписано дрейфовать за
пределами 12-мильной пограничной зоны.

По реке мы поднимались вверх больше двух часов, а когда увидели
вдалеке, на пологой возвышенности, громадную эвкалиптовую рощу, под
кронами которой гостеприимно краснели крыши аккуратных и вполне
зажиточных на вид коттеджей, спрятали лодку в густых прибрежных зарослях
и километра четыре прошли пешком по классическому бушу. Красноватая
земля, редкие купы колючих кустарников, палящее солнце и горячий, почти
неподвижный воздух.

Первая встреча с населением Земли Обетованной оказалась волнующей
эмоционально, но только лично для меня. Роботу на сей торжественный миг
было наплевать, да и аборигенам тоже.

Пряча на всякий случай пистолеты в кобурах под просторными
бледно-зелеными френчами, надвинув на глаза широкополые стесоновские
фетровые шляпы, мы вошли в ограду придорожного кемпинга, отделенного от
собственно поселка примерно милей пустынного шоссе.

"Кемпинг Марри-Бридж" значилось на вывеске, исполненной без всяких,
вполне здесь ожидаемых новомодных штучек. Обыкновенной флюоресцентной
краской на обыкновенном листе кремового пластика в металлической
окантовке.

И внутри ограды ничего столь уж экзотического. На пыльной
бетонированной площадке, напротив очень похожей на наши бензоколонки
(только на белой табличке ясно обозначено "Hidrogen-mikst", водородная
смесь по-нашему) одиноко грелся на солнце автомобиль тоже почти
традиционного вида - 4 колеса, светло-синий кузов-купе, ну, может,
образующие линии, выштамповки капота и крыльев слегка непривычны, да,
заглянув в окно, я вместо рулевого колеса увидел нечто вроде штурвала
бомбардировщика: слегка изогнутую поперечину на рулевой колонке и два
коротких отростка на концах.

Невелик прогресс для семидесяти прошедших лет. Правда, неизвестно,
что там за движок под капотом, может, размером в кулак и в триста
лошадей мощности.

Опять же, судя по топливу, атмосферу не загрязняет, на выхлопе вместо
СО и прочих пакостей - обычный водяной пар.

Об эвкалиптах и прочих деревьях и кустарниках, окружающих стоянку, я
не распространяюсь, поскольку флора не меняется миллионы лет, а я
настолько слаб в ботанике, что не заметил бы особой разницы даже по
сравнению с мезозойским периодом.

Конечно, я бы хотел, чтобы мои записки несли в себе такой же
информационный и эмоциональный заряд, как, скажем, очерки Солона о
посещении Атлантиды, но увы... Пока что ничего экстраординарного вокруг
не наблюдалось.

Совершенно так, как в любом придорожном кафе вдоль Панамериканской
магистрали в 1979, скажем, году, за стойкой боролся с дремотой бармен
или лично хозяин заведения, типичный до нарочитости.

Мужик лет сильно за пятьдесят, загорелый, кряжистый, полуседой, не
слишком бритый, в кремовой рубашке с пятнами пота на груди и под
мышками.

В легком здании с настежь открытыми окнами кондиционер смысла не
имел, а вполне традиционный вентилятор под потолком только бессмысленно
перемешивал вязкий и теплый, как кисель, воздух.

Вот телевизор, или то, что его здесь заменяло, был действительно
хорош.

Справа от стойки висел в воздухе куб не куб, сфера не сфера, а нечто
среднее, короче, абсолютно трехмерное изображение, обойдя которое можно
было увидеть персонажей какого-то приключенческого фильма и сбоку, и
сзади. Они бегали, стреляли, разговаривали, скакали на конях, и