князь занемог в нем и умер. Случилось это в 1176-м году. Всего его княжения
было полтора года.
Ростовцы, спеша перехватить власть над пригородами, послали в Новгород за
прежним своим князем Мстиславом Ростиславичем, написав ему: "Ступай, князь, к
нам: Михалка Бог взял на Волге в Городце, а мы хотим тебя, другого не хотим".
Владимиру. Однако он опоздал: во Владимире уже был князь, и князь такой,
который не дал бы этот молодой город в обиду.
град Переяславль, иже на Клещине озере, по брата Михаилова по князя Всеволода
Юрьевича, внука Владимира Мономаха, рекуща: "Господина нашего великого князя
Михаила Юрьевича Бог поял; поиди убо княжити по брате своем на великое
княжение въ Владимиръ".
Золотыми воротами, некогда построенными братом его Андреем Боголюбским,
целовали ему крест. Так, спустя много лет сотворилось по воле Юрия
Долгорукого, прочившего северно-русские земли младшим своим детям. Присяга эта
не имела прежде равной себе на Руси, ибо, подходя к кресту и целуя его,
владимирцы произносили:
замечательнее, что самому Всеволоду тогда едва минуло двадцать пять. Да и
никто тогда на Руси не предполагал, что Бог пошлет Всеволоду и супруге его
ясыне Марии потомство обильное и славное, по которому и нарекут Всеволода
Большим Гнездом.
произрастут от Всеволодова корня. Св. Александр Невский, Св.Даниил Московский,
Иван Калита, Св.Дмитрий Донской - вс„ это Всеволодова Гнезда птенцы. Вся
русская история пойдет отныне его стопами.
что земли северные отныне хотели иметь у себя князей одной ветви рода,
переходя от отца к детям его и не отдаваясь более на волю случайностей. Этой
присягой пред Золотыми вратами при большом стечении духовенства, положено было
начало единодержавия Российского. Фактически это было первой попыткой
осмысления народом исторической судьбы его.
Ростиславича и осадили город. Миролюбивый Всеволод, стремившийся, подобно деду
своему Владимиру Мономаху, избегать пролития русской крови, послал к Мстиславу
грамоту:
сидеть во Владимире; суздальцы же пусть сами решают, кому у них сесть."
объявила ему: "Если ты хочешь мириться, то мы не хотим".
разве отдал бы он тебе добром Ростов? - говорили Мстиславу бояре Добрыня
Долгий и Матеяш Бутович.
владимирцам, сказав Всеволоду: "Ты Мстиславу добра хотел, а он головы твоей
ловит, так ступай, князь, на него, а мы не пожалеем жизни за твою обиду, не
дай нам Бог никому возвратиться назад; если от Бога не будет нам помощи, то
пусть, переступив через наши тела, возьмут жен и детей наших; брату твоему еще
девяти дней нет, как умер, а они уже хотят кровь проливать".
разбил его за рекой Кзою. Мстислав бежал опять в Новгород, но обиженные
новгородцы его не приняли, сказав, что, покинув их прежде, он "ударил Новгород
пятою" и указали Мстиславу путь из города.
Рязанскому и стал уговаривать его:
северные.
разграбил ее и сжег. Всеволод, усилившись союзниками, пошел к Коломне, чтобы
встретить здесь Глеба, однако коварный рязанский князь направился другой
дорогой к Владимиру, пригласив с собой половцев. Половцы взяли Владимир на
щит, разграбили соборную церковь и захватили множество пленных.
и встретил Глеба на реке Колакше. Целый месяц рати стояли по обеим сторонам
реки, не вступая в решительный бой.
свои обозы, ожидая, что рязанцы и особенно жадные половцы сразу начнут их
грабить. Так и произошло. Тем временем владимирцы благополучно переправились
вброд и ударили на Мстислава Ростиславича с тыла:
нарядил полк с Мстиславом Ростиславичем на возы. Всеволод же поскакал на них
со всею дружиной, одних рубя, других связывая. И тут схватили живыми самого
Глеба, сына его Романа и шурина его Мстислава Ростиславича..."
казни. Великодушный же Всеволод медлил с наказанием, не желая проливать крови
своих юных племянников, старшему из которых едва минуло шестнадцать.
Всеволода горожане, он же отвечал им:
ростовских. За что буду казнить их?"
подняли мятеж.
врагов своих на свободе; враги твои и наши - суздальцы и ростовцы: либо казни
их, либо ослепи, либо отдай нам".
поводу. Не выдав владимирцам Ростиславичей, он лишь заточил их с князем Глебом
в темницу. Владимирцы на время поутихли, но вскоре вновь пришли с оружием на
княжий двор и стали требовать: "Чего держать Ростиславичей? Хотим слепить их!"
и Ярополка и ослепили их. Ослепленные князья, плачущие кровавыми слезами,
затем были поведены поводырями своими в Русь и оказались в Смоленске, в
Смядынской церкви Бориса и Глеба, в день убиения св. князя Глеба.
молодых князя прозрели. Прозрев же, нашли приют в Новгороде.
дерзнул князь поднять руки на очи племянников своих".
держались уже во все время великого княжения его - тридцать семь лет.
края. Переяславльский летописец с любовью называет Всеволода "миродержцем" -
держателем мира и тишины. Неохотно обнажая меч, Всеволод Юрьевич делал это
лишь тогда, когда это было необходимо для интересов его земель. При первой же
возможности он склонялся на мир, будучи "благосерд и не хотяй кровопролития".
В то же время Всеволод имел достаточно решительности, чтобы заставить всех
недругов уважать себя.
не кланяется. Недаром носит меч на поясе своем. Ведает, что славная брань
лучше худого мира. Люди же, с худым миром живя, великую пакость земле творят",
- одобрительно говорила владимирская дружина.
Всеволод, даже став старшим во всем роде, принимал участие в жизни других
земель лишь поскольку, поскольку они касались его родного края. В то же время
он был одним из первых князей, воспринимавших Русь как единую целосность, хотя
и раздробленную на несколько отдельных земель.
своему, вследствие чего при детях, внуках и правнуках Всеволодовых Русь стала
быстро собираться волость за волостью, и даже татары не смогли помешать этому
объединительному процессу.
неизменным установленным порядком. Неторопливый, размеренный Всеволод менее
других русских князей был любителем новизны, зато крепко держался обычаев
отцовых и дедовых.
обычаю с величайшим торжеством справлял их постриги - посвящение в мужи. В эти
праздничные для Всеволодова семейства дни в княжеские хоромы призывались
епископ с духовенством, знатные бояре, горожане и вся старшая дружина. По