судно, которое плывет вниз?
Женщина запела: "Цветок тысяч, птичье крыло и сладкий моховой глаз.
Сладкое вино, там, где плавают большие корабли..." Ох, ты, баловник!
вытереть его.
затем добавила: - Большинство иностранцев остаются здесь.
видели в течение второй половине дня, чем по какой-либо иной причине -
около двух зери, поднимаясь в горы. Там было пустынно, дороги оказались
усыпанными камнями, тут и там виднелись пятна бурой мох-травы. Сквозь
хилые кусты ханелиса вела прорубленная в них пыльная в них тропинка.
раскинувшуюся подо мной долину реки Ай. На востоке находилась плоская
равнина; пастбища и свежевспаханные поля, занимавшие ее, своим плодородием
были обязаны речному илу. Снова действовали оросительные каналы террас.
Вниз по реке перспективу закрывала цепь холмов.
плитами.
Там, видимо, неоднократно были камнепады. Сохранилось кольцо внешней
стены. Отвесный западный склон имел высоту, составлявшую не менее двухсот
или трехсот футов. Внизу находилась равнина, выглядевшая такой пустынной,
как и горы, и простиравшая до самого горизонта.
даденийских жалобных песен. Мне это вспомнилось во дворе. Прежде я
обращала на это мало внимания.
воду, но края этого нечто не походили на примыкавшие к берегам озеро. Там,
где это касалось бурой пустоши - как я оценила, в семи или восьми зери от
меня, - оно расходилась полосами в стороны. Полосы имели острые кромки,
как расколотый лед на луже, и блестели, как вулканическое стекло.
яркостью.
избавиться от последовательных образов света, и попала на место, где был
установлен камень более позднего времени. На камне имелся высеченный
простым шрифтом следующий текст:
следили за Мерцающей Равниной с целью предупреждение опасности, которая
подкарауливает в Эриэле."
получила такое вот последнее доказательство своего невежества.
печатка на поверхности холма. Прислонившись спиной к нагретой солнцем
кирпичной стене, я смотрела вниз, на Ай.
чей-то измене: я не знала, то ли Берани была предана, то ли сама оказалась
предательницей. И еще там было что-то насчет неверности. "Это очень
подходит ко мне", - подумала я.
что отгоняла от себя в течение всех последний день.
образом излить свою боль, которая сидела во мне с того мгновения. Я дала
ей волю и горько заплакала.
было жаль саму себя. Если меня одолевала жалость к себе, то сейчас мне
предоставлялась возможность избавится от нее.
поддержку? И о Рурик. Что она имела в виду, когда сказала: "Если вы
лгунья..."? И потом это ее требование, чтобы я без всяких гарантий
доверилась правосудию Южной земли... Старая, как мир, детская жалоба:
"Почему мне никто не помог?"
греясь на солнце. Будь что будет, происшествие при дворе Андрете
совершилось. Теперь мне нужно решиться принять их вызов. Халтерн и Рурик
так же обескуражены случившимся, как и я. Виновным в этом не был никто.
того, кто это? Еще один наемник СуБаннасен? Или, может подручные Ховиса?
Тайный враг в Ширия-Шенине? Нет, это было частью какой-то интриги; им мог
оказаться любой из сотни самых разных людей...
пришельцев из другого мира. "Поддерживает ли Сутафиори все еще Доминион? -
спрашивала я себя. - Если нет, то будет очень сложно получить корабль,
чтобы отплыть на Восточные острова."
несколько недель назад ты подумывала, не остаться ли вообще на Орте, а
сейчас тебя проводит в панику даже мысль о том, что это, возможно, тебе
придется сделать и даже против своей воли...
долиной повисли голубые сумерки, где-то далеко мерцали фонари, словно
зирие. Небо было чистым, пурпурным на западе и усыпанным искрящимися
звездами на востоке. На мгновение я испугалось, что не смогу найти
обратной дороги. Потом я поняла, что мне нужно переждать лишь вторые
сумерки, а после них звезды Орте будут светить достаточно ярко, чтобы
указать мен путь.
парусов и едва различимых южнодаденийских гор.
ортеанкой из Южного Дадени, которая с помощью команды, состоявшей из двух
аширен, перевозила желающих на своей небольшой лодке в телестре Морвренна.
и попадете на другой берег. - Она обернулась, выплюнула за борт сок атайле
и крикнула аширен за рулем, чтобы тот направлял судно к пристани.
там, где дороги, что вели из отдаленных телестре, выходили к реке.
Противоположный берег был невидим из-за скрывавшей его дымки, стоявшей над
водой. Здесь Ай впадали в лиман, текла среди песчаных отмелей и боролась с
застоем воды. Широкая река текла между плоским островами к морю.
отличался от того, к какому я привыкла на Британских островах; он был
менее соленым, менее терпким. С суши дул теплый ветер. Визжали
рашаку-базур. Цвет воды менялся от желтого до бурого в зависимости от
содержания в ней песка, приносимого приливами и отливами, происходившими
здесь в результате воздействия солнца.
двести зери южнее Таткаэра. Я застала весеннюю погоду, буквально вплыв в
нее при движении вниз по реке. Шла третья неделя ханиса, и еще возможны
были дожди и бури, но уже стало очень тепло.
течению реки, появились мархацы, и один из всадников приветственно помахал
нам рукой. Я расплатилась с женщиной, но главным образом медью; неразумно
было показаться состоятельной.
- Пусть даст тебе Богиня безопасной дороги.
чтобы снять с себя толстое бекамиловое пальто и привязать его сзади к
дорожному мешку. Джайанте я неловко закрепила рядом с ним.
ступала между толстыми, серебристо-белыми стеблями. Как и ханелис, он рос
близко к поверхности. Стволы толщиной с человека поднимались примерно до
метровой высоты, затем загибались и продолжали расти над землей, извиваясь
между другими стволами. На обращенных к солнцу сторонах их пробивались
пучками желтые листья.
и белыми весенними цветами. Еще ниже, на песчаной почве берега, были
сплошные ковры тех цветов, черных в середине и с лохматыми
оранжево-красными лепестками, которые ортеанцы называют городом-в-огне.
какой-то человек.
своей сети. Я слышала что-то об иностранцах, но не могла понять всего, что
он говорил. Открытость некоторых ортеанцев миру прекращается
непосредственно на границах их телестре.
лопасти ветряных насосов. Не было никаких возвышенностей. Если бы
позволяло состояние атмосферы, я смогла бы видеть все кругом на целые
Эриксон Стивен
Афанасьев Роман
Володихин Дмитрий
Зыков Виталий
Березин Федор
Ильин Андрей