сторону двери, чтобы задержать погоню. Наклонный ход тянулся вниз, а
дальше пошли темные пролеты лестниц, где кое-как продолжали гореть факелы
в стенах. Я все время спотыкалась.
и поняли, что охота пошла заново.
открыть.
дикие, резкие, яростные звуки. Слор остановился, и остальные воины
замерли, где стояли.
когда они сумеют пробиться мимо нас, доставишь богиню в безопасное место.
крепко сжал Слору плечо, а затем вернулся и увлек меня в темноту.
происходит. Когда мои пальцы наткнулись на камень и я обнаружила, что
коридор кончается глухой стеной, это показалось лишь какой-то ужасной
частью моей муки. Я прислонилась к холодной выщербленной поверхности,
хватая воздух открытым ртом, а Мазлек сунул что то мне в руки.
цвета нижестоящих в Белханноре. Пожалуйста, надень их.
это поможет. Когда я снова оглянулась, то увидела, что он надел поверх
кольчуги тунику из того же материала и тоже простую маску. Кошачью маску я
бросила туда же, куда он бросил свою, а вместе с ней - свой знак и кушак,
но открытые глазницы кошачьей морды прожигали меня взглядом - мое
собственное "я", брошенное на произвол судьбы. Скрежет заставил меня
отскочить от стены. Появилось узкое прямоугольное отверстие, обрамляющее
черноту.
может оказаться полезным.
нами дверь.
увидят, то без кольца она для них все равно бесполезна.
ничего не могла различить, но затем вокруг нас начало рябить зеленоватое
свечение, и я почуяла реку.
путались ярко-зеленые сорняки.
белый, слегка дымящийся день. Путь закончился на низком берегу реки, но не
той реки, какую я видела из окон. Эта походила на маслянистую струйку,
забитую зарослями сорняков и мусором. Из грязи грубо высеченные ступеньки
лестницы вели наверх к узким улицам, обшарпанным домам и военным руинам
нижнего квартала.
благодаря осторожному маневрированию мы избежали лобового столкновения с
ними. Несмотря на обещанное их вождем братство, они вламывались в двери
парфюмерных лавок, к портным и ювелирам и забирали все, что считали
ценным. В одном переулке мы прошли мимо собаки, которую они использовали
для упражнений в стрельбе из луков. Дважды мимо нас поспешно проходили
строевым шагом воины в мундирах цвета древесного угля, искавшие потайные
укрытия. В войске Затора, похоже, было больше порядка.
Многие, думаю, бежали в последнюю минуту в погреба и ходы под домами.
Ближе к стене встретилась целая улица, опустошенная пожаром, все еще
дымящаяся, и там густо валялись мертвецы, некоторых из которых я узнала;
последние солдаты армии Вазкора.
болталась на сломанных петлях. Мы зашли в него, и Мазлек выволок из
внутренних комнат мебель, чтобы забаррикадировать вход. Он не позволил бы
мне помочь ему. Когда баррикада была сооружена, мы зашли внутрь и
поднялись наверх, где нашли узкие пустые спальни. Он заставил меня улечься
в постель и закрыл одеялом.
какая беда.
улице возникло большое волнение, слышались крики, вопли и грохот, но я
слишком утомилась, чтобы встать и посмотреть, и в конце концов шум стих. Я
провела немало времени, размышляя совершенно неуместно о том, что в Нижнем
Квартале, похоже, напрочь отсутствовали какие-либо лачуги. Город дворцов и
домов, каким был Эзланн и какими, как я полагала, были все Города юга -
да, они слишком гордые, чтобы выродиться в трущобы, эти незаконные дети
Сгинувших.
отсюда и не зажигай никаких светильников.
расцвеченная лишь множеством маленьких огней от каминов, мерцающих
розово-красным на потолке узкой комнаты. Дом начал зловеще скрипеть и
трещать, как бывает во всех домах, когда в них есть одинокая жертва. Я
слышала бессчетные шаги на лестницах, тяжелые, жесткие шаги солдат с
ножами, чье обращение с беременными женщинами было мне чересчур хорошо
известно по лагерной болтовне, чтобы остаться невозмутимой. Но все они
были нереальными, кроме последних. Услышан их, я села на постели,
напряженная и совершенно неподвижная. Дверь в комнату распахнулась, и на
пороге появился анашский солдат с высвеченной огнями ливреей и медвежьей
маской, с заткнутым за пояс окровавленным ножом.
этих одеждах все будет легко. Большинство из них пьяны - открыто пьют на
улицах, как скоты. В воротах, несомненно, будут часовые, но, думаю, такие
же небоеспособные, как и остальные. Во дворе стоит лошадь.
лохматую вьючную лошадь, сильную, коренастую, темную зверушку, больше
смахивающую на осла; к седлу была привязана стеклянная бутылка вина.
Мазлек открыл ее и вылил половину красной жидкости на мостовую.
цепляться за меня и смеяться, - он казался до крайности смущенным и
добавил: - Прости меня. Я бы не стал просить тебя об этом, будь какой-то
иной путь.
дурой? Забудь, что я та, кем ты меня считаешь, оттого что убил меня мечом
на хуторе у Воды, а я исцелилась и последовала за вами. Если мы хотим
проделать этот путь вместе, то ты должен понять, что я не представляю
собой ничего очень уж примечательного и особо достойного любых хлопот с
твоей стороны. Я буду делать то, что ты мне скажешь, и буду тебе
благодарна за помощь.
сказанное мной и шокировало Мазлека, то он не подал виду. С миг царило
молчание, а затем он пришпорил лошадь, и мы ускакали.
узорами от света костров и силуэтами фигур на фоне этой красноты. Пьяные
воины кричали нам, но не проявляли особой склонности преследовать. А
сердце города среди дворцов яростно пылало оранжевым огнем, и поднимались
всплески пурпурного дыма. Вот и вся обещанная братская любовь. Мы
добрались до широкого проспекта, и впереди совершенно неожиданно за домами
выросла стена. Это нижние ворота, не шибко важные и, надо полагать, слабо
охраняемые. Мы проехали мимо большого костра на улице, вокруг которого
столпилось много народу, и в коня попал брошенный кем-то предмет. Конь
вильнул в сторону, затем поправился и побежал дальше, вокруг квартала
разграбленных лавок и конюшен, где бродили немногие отбившиеся животные, а
впереди маячили ворота.
удивительным. Внезапно он дернул поводья лошади так, что та запротестовала
и загарцевала, и начал раскачиваться в седле, ревя какую-то нескладную
песню без слон и мелодии. Он отвязал полупустую бутылку и теперь высоко
размахивал ей. Его преображение настолько захватило меня, что я чуть не
забыла про свое собственное, но наконец вспомнила, обхватила его руками и
принялась распевать во весь голос одно из музыкальных выступлений,
слышанных в стане Дарака, при звуках которого некоторые даже здесь могли
поднять бровь от удивления.
гуртовщиков, судя по их ширине и уродливости и количеству
сцементированного с дорогой древнего скотного помета.
масок и, судя по окружавшему их запасу бутылок и мехов с вином, они явно
Сертаков Виталий
Посняков Андрей
Юрьев Сергей
Никитин Юрий
Шилова Юлия
Белов Вольф