быстро что-то объяснила ему, а потом снова взлетела в воздух. Теперь
главное было найти принца Корвелла.
преследовал предателя-смертоносца. Монстр опустился на четыре лапы, но
бежать ему было неудобно: передние лапы были немного коротковаты.
Раздвоенный язык извивался между рядов заостренных зубов, пробуя воздух.
Очень смутно Зверь почувствовал след друиды, и сразу из его широких
челюстей закапала слюна. Но в глубинах своего темного разума Казгорот
начал беспокоиться. Уже много месяцев находился он вдалеке от Темного
Источника, становясь все сильнее от зла, которое распространял вокруг
себя. Теперь же силам зла был нанесен тяжелый удар, и власть Казгорота
стала слабеть. Зверь побежал легкой трусцой, а потом и вовсе перешел на
шаг. След Смертоносного Всадника манил за собой и как будто издевался над
слабостями Казгорота. Ощерившись, огромная голова высоко поднялась, а в
глазах застыла убийственная злоба. И снова могучие задние ноги бросили
тяжелое тело вперед - теперь Зверь бежал лишь на двух ногах. Раздвоенный
язык снова выскользнул наружу, пробуя воздух. Зверь больше не искал
сладкий запах друиды или отвратительный след Ларика. Теперь он направлялся
к главному источнику своей силы, забыв обо всем остальном. Его путь лежал
к Темному Источнику - другого выбора у Казгорота просто не было.
на поля опустился густой туман.
десяти футов.
и других лошадей покрывала пена после долгого тяжелого пути. Кантус упорно
бежал рядом с лошадьми; казалось, нет предела его выносливости. Теперь,
когда темнота скрывала почерневший след жеребца Ларика, мурхаунд бежал
чуть впереди, и факелы им не требовались. В течение еще нескольких часов
они скакали вперед, негромко переговариваясь между собой, чтобы не
потеряться. Наконец, после того, как они в восьмой или в девятый раз
потеряли Кантуса, Тристан был вынужден прекратить преследование.
лошадей. Все согласились с ним, и друзья, спешившись, растянулись на
земле, чтобы отдохнуть за те несколько часов, что оставались до рассвета.
Керен негромко свистнул, и Сейбл, вылетев из тумана, уселся рядом с ним на
высоком камне. Не в состоянии заснуть, Тристан поел немного вяленого мяса
и выпил вина, но даже это не помогло ему хоть немного расслабиться.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем густой туман начал светлеть.
Приближался рассвет.
на своих белых лошадей. След, оставленный жеребцом Ларика, лежал словно
чернильная черта на белой странице, и они медленно поскакали по следу,
стараясь разогреть лошадей и согреться самим. Целый час друзья ехали в
молчании. Сумрачный туман постепенно начал светлеть, однако, туман не
рассеивался. Всадники продолжали ехать по полям дальше, а видимость не
превышала ста футов. На фоне бледно-зеленой травы выделялся лишь черный
след, ясно видный в белом тумане. Они следовали друг за другом гуськом:
впереди Кантус, за ним Керен, Полдо и последним Дарус на белой кобыле.
Повсюду рядом со следом Смертоносного Всадника тянулись крупные отпечатки
лап Казгорота, тяжелые задние ноги которого глубоко проваливались в мягкую
почву, оставляя четкие следы когтей. Ранним утром они подошли к тому
месту, где Казгорот повернул на восток, в то время как Ларик вместе со
своей пленницей продолжал уходить на север. Тристан в раздумье посмотрел
на развилку. Остальные тоже остановились и молча наблюдали за его лицом, с
которого не сходило выражение неуверенности. Последовать за Зверем - самым
страшным существом, которое когда-либо появлялось на островах Муншаез - и
убить его? Или поспешить на выручку любимой женщине, если только она еще
жива?
он возьмется за рукоять, ему придется следовать за Казгоротом. И все же,
может ли он поступить иначе? Меч Симрика Хью был выкован столетия назад с
единственной целью - положить конец Казгороту. Если Тристан сейчас не
пойдет по его следу, Зверь скроется в бескрайних просторах Долины Мурлок,
и ффолкам снова будут угрожать неисчислимые страдания. Но мог ли он
бросить Робин, предоставив Смертоносному Всаднику решать ее судьбу?
он, опустив глаза, чтобы не видеть глаз друзей. Ему было очень стыдно
собственных слов, он чувствовал, что предает своих спутников, ффолков и
меч Симрика Хью. Щебет ласточки, пролетевшей мимо его лица, отвлек
Тристана от мрачных мыслей. Птица села на землю, и в клубящемся тумане
стала менять свою форму. Тристан потянулся за мечом, предположив, что это
Зверь вернулся, чтобы сразиться с ним, но перед ним неожиданно возникла
пожилая женщина. Ее глаза задорно сверкнули, когда она улыбнулась принцу
усталой и мудрой улыбкой. Однако, постепенно ее лицо приняло скорбное
выражение.
сейчас не разыщешь Зверя и не уничтожишь его, прежде чем он успеет
восстановить свою силу, другого шанса у тебя не будет никогда, - ее голос
был спокойным и сильным, как у молодой женщины.
мной той ночью во время Весенней ярмарки! Но как ты можешь приказывать
мне, когда Робин - друида! - еще может быть жива?
не выпрыгнуло из груди. - И она не брошена на произвол судьбы. - Но...
об этом? - В ее голосе послышалось негодование. - Мы сделаем все, что в
наших силах, чтобы ее спасти.
возразить, но что-то в глазах друиды заставило его прикусить язык.
настанет день, когда ты будешь королем, если ты сможешь успешно решить
последнюю задачу. А теперь, иди и сделай то, что ты должен сделать!
убить, и только он мог довести это дело до конца. Принц уже собрался
тронуть повод, но в последний момент вспомнил о посохе Робин.
улыбнулась к подошла поближе, чтобы взять посох.
Тристана. Взмахнув шерстяным плащом, друида исчезла. На этот раз сквозь
туман, отчаянно напрягая свои маленькие крылья, полетела летучая мышь.
Несмотря на внешнее спокойствие, Генна Мунсингер знала, что у нее остается
совсем мало времени.
туманного дня, но ее тело было, по-прежнему, охвачено парализующей
слабостью. Девушка могла поднять голову и посмотреть перед собой, но
повернуть голову у нее никак не получалось. Ее руки, связанные кожаным
поводом, совершенно онемели, и Робин перестала их чувствовать.
ужасен. Время от времени Ларик наклонялся к ней поближе и говорил что-то
совершенно неразборчиво, и тогда от его смердящего дыхания у нее начинала
кружиться голова. Еще более отвратительными, чем дыхание, были пальцы
Ларика, холодные и слегка влажные. Изредка, он обнимал Робин за талию или,
еще того хуже, проводил заскорузлой ладонью по щеке и шее.
Она звала смерть, которая могла бы освободить ее от этого кошмара наяву,
но смерть не приходила. Весь этот длинный день густой туман низко висел
над землей, словно богиня не могла собраться с духом и открыть занавес
перед очередным действием разыгрывающейся здесь пьесы. Однако, туман не
сможет защитить актеров. Этот длинный страшный день непрерывной скачки уже
клонился к закату, когда полоса света прорезала тучи на востоке, и Робин
поняла, что этой ночью будет полнолуние. Ларик остановил своего черного
жеребца и спрыгнул на землю. Он грубо сдернул свою пленницу с коня и
бросил ее на траву. На мгновенье у Робин появилась надежда, что он
остановился отдохнуть. Но что-то в пылающих глазах Смертоносного Всадника
подсказало ей, что надежды напрасны.
Падение слегка оглушило Робин. В этот момент туман немного рассеялся, и
яркий свет луны пролился на девушку. Робин увидела, как Ларик достает свой
испачканный кровью, почерневший меч. Даже сквозь ржавчину было видно, что
от оружия исходит мрачное, темное сияние, от которого у Робин заболели
глаза. Смертоносный Всадник повернулся к ней с поднятым мечом, при этом
ужасная улыбка исказила его лицо. Девушка отчаянно попыталась освободить
руки, но ремень никак не поддавался. Понимая, что конец близок, Робин,
однако, ничего не могла сделать, чтобы спастись. И тогда она решила, что
не даст возможности своему отвратительному врагу насладиться ее страхом.
Она подняла гордое лицо навстречу смерти, бесстрашно глядя прямо в его
горящие глаза. Когда он потянулся к девушке, и в груди его заклокотал
торжествующий смех, Робин плюнула ему в лицо.
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Орловский Гай Юлий
Конан-Дойль Артур
Лондон Джек
Свержин Владимир