Чтение 72–й страницы книги ~Весна Геликонии~

Один из фагоров держал поводья кайдава. Они стояли уже несколько часов без
движения, глядя на остров.

Держась в отдалении от них, сидел Курд, его собака. Иногда она
жалобно подвывала, иногда заливалась злобным лаем.

Прикусив губу от боли, Аоз Рун попытался продвинуться по своей ветке
так, чтобы увидеть уходящего врага. Тот шел медленно. Так как остров был
мал, то Аоз Рун предположил, что фагор сделает круг и вернется обратно.
Если бы Аоз Рун был в хорошей форме, он непременно устроил бы фагору
неприятный сюрприз - западню.

Он посмотрел на небо. Фреир как бы продирался сквозь переплетения
сучьев. Он, после вчерашнего, был снова цел и полон сил. Беталикс
затерялся где-то в облаках. Аоз Рун хотел поспать немного, но не
осмеливался. Вероятно, фагор ощущал то же самое.

Скорее всего, фагор сейчас устраивает ему западню. Аоз Рун едва
удержался от искушения спрыгнуть с дерева и разведать обстановку. Но
искушение было сильнее его. Он некоторое время собирался с силами.

Двигаться было трудно. Его черная шуба намокла и была очень тяжелой.
Но главная проблема - это его левая нога. Она сильно распухла и ужасно
болела. Колено не сгибалось совершенно. Тем не менее он с трудом скользнул
вниз по дереву и тяжело упал на землю. Он лежал со стонами, будучи не в
силах подняться, ожидая, что в любое мгновение на него может кинуться
фагор и убьет его.

Фагоры на противоположном берегу увидели его движение и теперь
кричали что-то своему товарищу, но их голоса заглушались ревом бегущей
воды. Курд тоже завывал, добавляя свою долю в этот шум.

Аоз Рун поднялся на ноги. У края воды он нашел сук, опершись на
который, он мог двигаться. Страх, боль, холод бурлили в нем и он чуть не
терял сознание. Он чувствовал, что его плоть тяжело обвисла на н ем,
однако жизнь еще теплилась в его некогда могучем теле. Он осмотрелся
вокруг в отчаянии, ожидая нападения фагора. Однако врага не было видно.

- Я убью тебя, монстр, чего бы мне это не стоило... Ведь я лорд
Эмбруддока...

Он двигался вперед шаг за шагом, прячась за грудами камней, чтобы
фагоры с другого берега не видели его. Над рекой, по которой неслись
сучья, стволы деревьев, трупы животных, клубился туман. Весь остров был не
более двенадцати метров шириной. Он был похож на спину огромного
затонувшего чудовища.

Как раненый медведь, Аоз Рун брел вперед, прижимаясь к воде, чтобы
оставить как можно большее пространство между собою и местом возможного
нападения.

Из густых зарослей внезапно выскочил стаг и бросился в воду. Вскоре
из-под воды показалась его красно-коричневая голова с тремя рогами.
Могучее животное, преодолевая мощь реки, описывающей вокруг острова
широкую дугу, поплыло на другую сторону. Однако течение относило его все
дальше и дальше и вскоре Аоз Рун потерял его из виду.

Немного погодя, перебираясь через сваленное дерево, Аоз Рун снова
увидел белую птицу.

Она наблюдала за ним, сидя на крыше грубой каменной хижины. Стены
хижины, сложенные из камня, заросли лишайником и это строение казалось
творением природы, а не разума. Аоз Рун стал обходить хижину, предполагая,
что фагор находится внутри.

Сразу за хижиной остров обрывался. Здесь бурлила вода и через
несколько метров водного пространства остров начинался снова, как корабль,
несущий на своей спине бесполезный груз камней и плывущий неизвестно куда.
Разделяющий два острова поток был не более, чем полуметровой глубины. Там
Аоз Рун смог бы найти безопасное убежище. Ведь фагоры ненавидели воду и
вряд ли его противник смог бы перебраться туда.

Холодная как лед вода стиснула ноги Аоз Руна, как зубы аллигатора. С
трудом он перебрался на другой остров и тут же упал на землю. Затем,
преодолевая боль, он повернулся, чтобы посмотреть на хижину. Его враг был
наверняка там, такой же большой и измученный, как и он сам.

Аоз Рун потащился по острову, осматривая его. По дороге он срезал
ножом две толстые палки. Затем, держа их в руке, он снова переправился на
первый остров. При этом он не спускал глаз с двери хижины.

Когда он приближался к хижине, он почувствовал, как птица фагора
пикирует на него, стараясь ударить клювом в висок. Аоз Рун отбивался от
птицы палками и ножом. Ему удалось ударить птицу ножом, и она отлетела в
сторону, уселась на сук. Перья ее окрасились кровью.

Аоз Рун подошел к хижине и быстро запер дверь хижины, подперев ее
палками. Дверь сразу же начала сотрясаться от ударов изнутри. Фагор
старался вырваться наружу. Но палки держали хорошо.

Аоз Рун хотел отправиться обратно, но тут взгляд его упал на птицу.
Она переступала с ноги на ногу. Кровь лилась из раны на груди. Аоз Рун
высоко поднял над головой свой импровизированный костыль и с силой опустил
его на голову птицы. Та была мертва.

Взяв ее подмышку, Аоз Рун снова переправился через поток.

Там он лег на землю и попытался с помощью растираний вернуть жизнь
своей ноге. Боль изнуряла его. Фагор все еще рвался из хижины. Рано или
поздно одна из палок не выдержит, но пока фагор был выключен из игры, и
лорд Эмбруддока был доволен собой.

Волоча за собой птицу, Аоз Рун забрался в щель между двумя лежащими
деревьями, чтобы обезопасить себя. Слабость накатывала на него волнами. Он
уснул, спрятав лицо в еще теплые перья птицы.

Холод и онемение всего тела разбудили его, вырвали из тяжелого сна.
Фреир висел в нижней части западного неба, утопая в золотистом тумане.
Повернувшись в своем укрытии, он смог увидеть берег реки. Фагоры все еще
ждали там. А за ними, на склоне холма, было место, где погиб Элин Тал. А
над этим холмом висел траурный Беталикс. Признаков Курда нигде не было.
Собака либо убежала, либо ее убили фагоры.

Нога болела уже меньше. Он выбрался из своей щели, встал.

На другом берегу потока в нескольких метрах от Аоз Руна стоял фагор.
За ним была хижина, дверь которой была все еще заперта. Он выбрался из
хижины, разобрав камни на крыше.

Фыркнув, фагор повернул голову сначала в одну сторону, затем в
другую. Кончики его рогов сверкнули на солнце, когда он сделал это
загадочное движение. Вид у него был довольно жалкий, шерсть слиплась от
недавнего пребывания в реке.

Как только Аоз Рун поднялся во весь рост, он стал представлять собой
хорошую мишень. Фагор швырнул грубое копье. Аоз Рун был слишком удивлен,
слишком скован, чтобы увернуться, но импровизированное копье пролетело
мимо. Это была одна из палок, которой Аоз Рун подпер дверь хижины. Видимо,
у фагора болела рука, иначе бы он не промахнулся.

Аоз Рун сжал кулак. Скоро стемнеет. Инстинкт подсказывал ему, что
необходимо разжечь костер. Он занялся сбором топлива, благодаря Вутру, что
он почувствовал себя лучше, сильнее, но тем не менее он понимал, что
болен. Может быть, это голод, сказал он себе. Но пища была рядом, только
нужно разжечь костер.

Собрав сухие сучья, он нашел укромное место среди камней, начал
быстро вращать сухую палочку между ладонями. Дерево обуглилось. Чудо
свершилось, появились язычки пламени. Морщины на грубом лице Аоз Руна
разгладились, когда он смотрел на разгорающийся огонек. Фагор стоял
неподвижно и смотрел, ждал.

- Сын Фреира, ты сотворил тепло! - крикнул он.

Аоз Рун видел только силуэт своего противника на фоне золота
западного неба.

- Да, я сотворил тепло и теперь намереваюсь поджарить и съесть твою
птицу!

- Дай и мне немного!

- Через день или два наводнение кончится. Тогда мы оба сможем пойти
по домам. А пока ты останешься там, где ты есть.

Фагор говорил с сильным акцентом и Аоз Рун сначала ничего не понял из
его слов. Он присел возле костра и изредка поглядывал туда, где темный
силуэт его противника постепенно размывался во тьме опускающегося вечера.

- Ты, Сын Фреира, болен и умрешь этой ночью.

- Болен? Да, я болен, но я все же лорд Эмбруддока.

Аоз Рун позвал Курда, но ответа не было. В наступившей темноте уже
невозможно было разглядеть группу фагоров на том берегу. Весь мир
погружался в ночь, все предметы превращались в свои тени.

Ему вдруг показалось, что фагор пригнулся, готовясь перепрыгнуть
через водную преграду, разделявшую их.

Он погрозил кулаком:

- Ты живи в своем мире, я буду жить в своем.

Даже такая короткая фраза изнурила его. Он поднес руки к глазам и
застонал от слабости.

Фагор долго не отвечал, как бы собираясь с мыслями. Наконец он
произнес:

- Мы живем в одном и том же мире, и поэтому мы должны сражаться.

Эти слова достигли ушей Аоз Руна, но он не мог понять их смысл. Он
помнил только что он кричал Шей Тал о том, что выжить они смогут только в
том случае, если будут едины. Он поискал ее глазами и не нашел. Это
типично для нее: отсутствовать в тот момент, когда она больше всего нужна
ему.

Повернувшись к костру, он подбросил в него сучьев и занялся кровавым
делом - начал разделывать птицу. Он отрезал одну ногу и насадил ее на
острый сук. Затем он протянул сук к огню и тут же почувствовал, как огонь,
сжигающий его кожу, отозвался жгучей болью в костях. Весь его скелет,
казалось, был охвачен огнем. Страшная боль пронизывала все его тело. От
одной мысли о еде его начинало тошнить.

Он вскочил на ноги, побежал к воде, бросился в нее и начал бегать по
мелководью, разбрасывая брызги. Он кричал от боли. Ему казалось, что река