многих в эту минуту мелькнуло подобие раскаяния и страха: а не занимаются ли
они здесь преступной травлей избранницы и вестницы божьей? Интерес еще более
усилился. Движение и шепот прекратились; напряженная тишина почти угнетала.
задаваемых Жанне, показывал, что в значительной степени спрашивающий заранее
знал то, о чем спрашивал. Вы также, должно быть, заметили, что они обычно
знали, как и где именно выискивать ее секреты, что она в сущности так или
иначе знали ее главные тайны - чего она никак не подозревала - и лишь
стремились разными коварными методами заставить ее публично выдать их.
руках Кошона? Помните, что на исповеди Жанна свободно и доверчиво призналась
ему во всем, кроме лишь тех немногих божественных откровений, о которых
"голоса" запретили ей сообщать кому бы то ни было, и что бесчестный судья
Кошон, спрятавшись, все время подслушивал ее исповедь?
множество мелочных, каверзных вопросов, - вопросов, тонкость, точность и
изощренность которых были бы просто необъяснимы, если бы не был известен их
источник - подлая проделка Луазелера.
вероломство, пробыв столько лет в аду! Кто поможет тебе? Кто заступится за
тебя? Лишь одна душа, среди душ, искупивших грехи свои, может пожалеть тебя
и, протянув руку милосердия, извлечь тебя из геенны огненной - это душа
благородной Жанны д'Арк! Быть может, она уже спасла тебя.
сказать, но не пройдет и трех месяцев, как все станет известно.
вопрос:
освобождена?
судей; она не скрыла своего удивления и на этот раз. Меня же приводило в
ужас, что мой разум (который я не мог контролировать) критически относится к
этим "голосам" и внушает мне: "Они тут как тут и советуют ей говорить смело,
то есть делать то, что она сделала бы и без посторонней помощи, но когда
следовало бы предостеречь ее, например, объяснить ей, как эти заговорщики
умудряются так ловко проникать в ее дела, - их нет, они отсутствуют,
оставляя ее одну". Я от природы богобоязнен, и когда такие мысли приходили
мне в голову, я трепетал от страха, а когда случалась в ту пору гроза с
громом и молнией, я чувствовал себя таким больным и разбитым, что с трудом
мог принудить себя оставаться на месте и продолжать свою работу.
кое-кто из тех, кто желает, чтобы я покинула этот мир, сами уйдут из него
раньше меня.
точно.
измученной узницы! А я? А Ноэль Ренгессон, притаившийся там в углу? Да мы
были просто захлестнуты волною радости, окатившей нас с ног до головы! Не
знаю, как мы смогли усидеть и удержаться от роковой ошибки - неосторожным
движением выразить свои чувства и выдать себя.
ее и поняли. Так сказали ей "голоса", и сказали правду, даже сообщили день -
30 мая. Но теперь мы знаем, что они милосердно скрыли от нее, как именно она
будет освобождена; и она пребывала в неведении. Вернется домой! - вот как мы
с Ноэлем тогда поняли ее слова, об этом мы только и мечтали, и теперь мы
готовы были считать дни, часы, минуты. Они пролетят быстро; не успеешь
оглянуться - и все кончится. Мы на руках принесем домой наше божество, и
там, вдали от суетного шумного света, заживем прежней счастливой жизнью, как
некогда в детстве, - на свежем воздухе, согретые солнцем, в дружбе с
кроткими овцами и добродушными людьми, в своем кругу, среди прелестных
лугов, лесов и рек, в блаженном спокойствии. Да, об этом мы мечтали все эти
три месяца, вплоть до страшной развязки, самая мысль о которой, мне кажется,
убила бы нас, если б мы знали о ней раньше и если б нам пришлось хранить эту
горькую тайну в своих сердцах хотя бы даже в течение половины тех тяжелых
дней.
совесть, и он вместе со старыми боевыми друзьями Жанны, ее соратниками -
герцогом Алансонским, бастардом Дюнуа и Ла Гиром, решит спасти Жанну, и что
ее освободят в конце этого трехмесячного срока. Итак, наши мысли были
подготовлены, и мы надеялись принять в этом деятельное участие.
точности назвала день своего освобождения, но этого она не могла сделать.
Этого не разрешали ей "голоса". Более того, "голоса" не называли ей точной
даты. Но после того как исполнилось пророчество, я всегда был убежден, что
Жанна видела свое избавление в смерти. Но не в такой смерти! Исполненная
божественного наития, неустрашимая в бою, она все же оставалась человеком.
Она была не только святой, не только ангелом; она была также девушкой из
плоти и крови, - такой же точно земной девушкой, как и всякая другая, полной
нежности, чувствительности и любви. И вдруг - такая смерть! Нет, мне
кажется, она не могла бы прожить те три месяца, предвидя такой исход. Вы
помните, что когда она впервые была ранена, она испугалась и заплакала, -
точно так же, как сделала бы всякая другая семнадцатилетняя девушка, хотя
она и знала за восемнадцать дней вперед, что будет ранена в тот самый день.
Нет, она не боялась обычной смерти, и, как мне думается, обычная смерть была
в ее представлении лишь таинственной гранью перед просторами жизни вечной,
ибо на лице ее было выражение радости, а не ужаса, когда она произносила
свое пророчество.
сражении под Компьеном "голоса" уже предсказали ей то, что должно было
случиться. Они не назвали ей ни числа, ни места, но сказали, что ее возьмут
в плен и что это свершится накануне праздника святого Иоанна. Она просила:
если смерть неизбежна - пусть она будет мгновенной, если плен неизбежен -
пусть он будет недолгим, ибо душа ее возлюбила свободу и не приспособлена к
ограничениям. "Голоса" не дали ей никаких обещаний, а лишь велели ей
мужаться и твердо переносить все невзгоды и испытания. Но так как они не
отказали ей в скоропостижной смерти, то такое полное надежд юное существо,
как Жанна, естественно, удовлетворилось и этим, лелея свою мечту о жизни
будущей. И теперь, когда ей внушили, что она будет "освобождена" через три
месяца, мне кажется, она поверила, что умрет внезапно на своей постели в
тюрьме; вот почему она была так счастлива и довольна - перед ней открывались
врата рая, она навсегда избавится от бренных забот; и срок был так краток, и
награда так близка... И это придавало ей силы, она выдержала и довела бой до
конца, как и подобает солдату - спасай себя, защищайся, борись до последней
возможности, а если ее нет, умри храбро, лицом к врагу.
убеждение (если только у нее было такое убеждение, а я уверен, что оно у нее
было), убеждение, что ее "освободит" смерть в тюрьме, должно было
значительно укрепиться, и это понятно.
время, когда она будет освобождена из заключения.
Меня освободят, но я должна испросить у моих голосов позволения сообщить
вам, в какой именно день это будет. Вот почему я хотела бы, чтобы с этим не
торопились.
повторяю еще раз, он вернет свое королевство. Я это знаю так же твердо, как
и то, что нахожусь в вашем присутствии. - Она вздохнула и, после краткой
паузы, добавила: - Меня бы уже не было в живых, если бы не это откровение,
которое всегда утешает меня.
Михаила и его внешнем виде. Она отвечала на них с достоинством, но было
заметно, что это ей причиняет обиду. Помедлив немного, она сказала:
пребываю вне смертного греха... Иногда святая Маргарита и святая Екатерина
позволяют мне исповедоваться им, - добавила она совсем наивно.
детской наивностью.
бременем смертного греха?
откровениям, ниспосланным королю, - к тем тайнам, которые они столь упорно
пытались выведать у Жанны, но всегда безуспешно.
глазу на глаз в присутствии лишь двух-трех посторонних. Стало известно - с
помощью Луазелера, конечно, - что знамением этим явилась корона,
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Орлов Алекс
Березин Федор
Володихин Дмитрий