Чтение 72–й страницы книги ~Время меча~

-- Ну, например, показательный бой с его стражниками, -- предложила
Элина, которой не терпелось узнать, каковы странные кундийские мечи в деле.

-- Нет! -- испуганно воскликнул варсалиец, -- во дворце нельзя обнажать
оружие -- никому, кроме телохранителей. Да и вообще, нынешний раджа не любит
насилия, даже ненастоящего.

-- Тогда, возможно, он любит музыку? -- предположила графиня. Эльф
кинул на нее испуганный взгляд.

-- О да, раджа Бхаваганан -- ценитель и покровитель искусства! А кто из
вас музыкант? Во дворце, наверное, найдется подходящий инструмент...

-- Эрвард! -- умоляюще прошептал Йолленгел.

-- Надеюсь, -- продолжила Элина, успокаивающе пожимая эльфу руку, --
его любовь и покровительство не простираются настолько далеко, что он
оставляет музыкантов при дворе против их воли?

-- Что вы, как можно. Бхаваганан -- гуманный и просвещенный правитель.
Он даже отменил в Дулпуре смертную казнь, хотя, -- купец понизил голос, --
лично я сильно сомневаюсь в мудрости такого решения.

Резиденция раджи находилась всего в двух кварталах от гостиницы, и
вскоре путешественники уже вступили под своды величественного здания с
большими полукруглыми куполами и яркими изразцовыми узорами на стенах. При
входе им пришлось отдать стражникам мечи, однако тем дело и ограничилось --
их, незнакомых чужестранцев, пропустили внутрь без личного обыска, и, таким
образом, Элина -- как наверняка и Редрих с Эйрихом -- прошла внутрь с ножом
под курткой. Графиня подумала, что раджа излишне беспечен.

Владыка Дулпура принял их, можно сказать, по-домашнему -- в помещении
хотя и просторном, но все же не настолько обширном, как тронный зал
роллендальского дворца, где во время больших и особо торжественных церемоний
присутствовало более трех сотен человек, и притом отнюдь не чувствуя себя в
тесноте. Впрочем, и прием иностранных купцов был мероприятием куда менее
торжественным, чем прием послов -- хотя в мирное время благосостояние
государства больше зависело от первых, чем от вторых.

Помещение, куда провели гостей с Запада, одной своей стеной (левой,
если смотреть от входа) полностью выходило на открытый балкон, и с улицы
доносился аромат свежей листвы. Остальные стены на высоте чуть больше
человеческого роста украшал затейливый барельеф, где чередовались фигуры
танцующих женщин, сплетающихся змей, порхающих птиц и цветущих лотосов.
Элина обратила внимание, что ни одна из фигур не повторяется. Черные
каменные плиты пола окаймлял вдоль стен сложный золотистый орнамент. Высокий
куполообразный потолок изображал небесный свод: темно-синий фон был расписан
крупными золотыми звездами. Взглянув на них повнимательнее, Элина поняла,
что над ней -- не декоративный узор, а настоящая карта звездного неба.

В противоположной входу части зала располагался невысокий помост, а на
нем под голубым балдахином стоял трон раджи. К трону не вели дополнительные
ступени -- это было просто кресло, и даже не очень высокое. Слева и справа
от трона стояло по гвардейцу с копьями чуть выше их роста, а сзади и справа
пристроился слуга с большим опахалом -- хотя и в этих теплых широтах до жары
было еще далеко.

Радже Бхаваганану было лет шестьдесят. При нем не было какихто
специальных атрибутов монаршей власти, вроде мантии или скипетра; по одежде
его можно было бы принять просто за богатого горожанина. Вот разве что
изумительной чистоты сапфир на голубой чалме для "просто горожанина" был
великоват. По комплекции раджа был не то чтобы толстым, но рыхлым; глаза,
однако, не прятались в сонные щелочки, а смотрели живо и с интересом. Элине
показалось забавным увидеть монарха, смуглого, словно землекоп -- на Западе
загар считался вульгарным и простонародным, и лишь для рыцарей, вернувшихся
из похода с его простым и грубым стилем жизни, надменная мода делала
исключение. Элина понимала, что здесь не Запад и такой цвет кожи естественен
для кундийцев -- но все же не удержалась от улыбки, тем паче что с темной
кожей контрастировали седые волосы правителя.

Раджа тоже улыбнулся, и в этой улыбке не было ничего от восточного
лицемерия -- напротив, она была искренней и располагающей. Варсалиец
выступил вперед и, поклонившись, обратился к правителю с церемонным
приветствием. Переводил дулпурский подручный купца. Раджа ответил, что рад
видеть у себя гостей с далекого Запада и мечтает о временах, когда узы
дружбы и взаимовыгодной торговли вновь свяжут людей разных стран,
разобщенных после крушения эпохи магов. После обмена любезностями наступил
черед даров; по знаку Ингрильо слуги, сгибаясь под тяжестью, внесли три
больших ларца -- черного дерева, красного дерева и серебряный. Там были
украшения, парадные наряды, дорогие кубки, изящные чеканки и статуэтки.
Особое внимание раджи, как и рассчитывал купец, привлекло чудо западной
механики -- золотая птица с изумрудными глазами, серебряным клювом и
осыпанным мелкими бриллиантами хохолком; заведенная ключом, она расправляла
крылья, поворачивала голову и разевала клюв, а внутри у нее в это время
играла мелодия, правда, довольно незамысловатая. Бхаваганан отблагодарил
купца ответными подарками, в число коих входили тонкие, почти прозрачные
ткани, восточные благовония и специи, изделия из золота и слоновой кости.
Среди этих последних были 32 статуэтки, предназначенные, вместе с квадратной
доской, поделенной на 64 клетки, для замысловатой игры, которую раджа назвал
"царем игр и игрой царей"; он также сообщил, что к доске и фигурам приложен
манускрипт с описанием правил и основных комбинаций, разработанных
кундийскими мудрецами. Элина подумала, что если этот дар и достигнет
варсалийского монарха, то, скорее всего, будет пылиться в его сокровищнице
вместе с другими дорогими безделушками -- король не захочет вникать в
тонкости восточной мудрости, предпочтя более простые и доходчивые
развлечения вроде охоты и рыцарских турниров. "Артен во многом прав, -- с
сожалением подумала графиня, -- и Ральтиван тоже. "

Меж тем варсалиец, со значением посмотрев на эльфа и получив в ответ
неуверенный кивок, испросил разрешения "после механической мелодии усладить
слух его высочества живой музыкой". Раджа охотно согласился и велел слугам
принести подушки, дабы слушатели могли наслаждаться музыкой сидя. После того
как все, кроме слуг, расселись, Йолленгел извлек из-под куртки флейту и
начал играть.

Эльф уже давно не музицировал и к тому же волновался, поэтому начало
вышло несколько смазанным, однако он быстро исправился, и вскоре нежной и
печальной мелодии внимали все, не исключая даже застывших с копьями
телохранителей. Бдительное ухо Эйриха, однако, первым уловило какой-то
посторонний шум, доносившийся из глубины дворца. Затем и Редрих
подозрительно оглянулся на дверь. Несколько секунд спустя она распахнулась,
и вбежал гвардеец с обнаженным мечом в руке. Он обернулся к радже и что-то
взволнованно крикнул. Бхаваганан выпрямился в своем кресле, сжав
подлокотники. Телохранители перехватили копья наизготовку. Йолленгел
растерянно отнял флейту от губ, озираясь по сторонам. Подручный варсалийца,
служивший переводчиком, похоже, не мог вымолвить ни слова от испуга и
неожиданности.

-- Что происходит? -- требовательно спросила Элина.

-- Похоже, переворот, -- ответил Эйрих, поднимаясь. -- Сюда идет
Джавариш со своими солдатами.

-- Джавариш -- племянник раджи, -- пояснил Ингрильо, который тоже был
уже на ногах. -- Проклятье, вот ведь некстати!

Рука Элины схватила пустое место там, где обычно был меч. Редрих сделал
этот жест секундой раньше. Они посмотрели друг на друга, но им было не до
улыбок.

В тот же миг мятежники ворвались в помещение. Буквально за пару секунд
внутри оказалось человек десять солдат с мечами наголо; один из клинков был
в крови, но только один -- как видно, лояльность дворцовой гвардии стоила
недорого. Раджа медленно и величественно поднялся со своего трона и тоном,
исполненным презрительного достоинства, что-то сказал бунтовщикам. Те
остановились в нерешительности; должно быть, грозный вид разгневанного
владыки все еще внушал им робость. Но тут за дверью вновь послышались
быстрые шаги еще нескольких человек, и на передний план, раздвигая солдат с
мечами, вышел стройный молодой человек в белоснежной одежде и с кривой
восточной саблей в дорогих ножнах на поясе; как видно, это и был принц
Джавариш. Он обратился к дяде требовательным тоном -- и получил в ответ лишь
одно слово. Слова этого было достаточно, чтобы красивые черты лица принца
исказились судорогой ярости. Он обернулся через плечо и махнул рукой. Вперед
вышли четверо лучников, натягивая тетивы.

Слуги уже давно прижались в ужасе к стенам, но гости с Запада все еще
оставались посередине помещения, между раджой и мятежниками. Джавариш
брезгливо дернул кистью, приказывая им отойти с линии стрельбы. В этот
момент гвардеец, принесший запоздалую весть о мятеже, кинулся с мечом на
принца, но оступился и упал под ноги солдатам. Сразу двое вонзили в него
мечи.

-- На балкон! -- скомандовал Эйрих и подал пример. Остальные не
заставили себя ждать, и хотя несколько солдат двинулись, чтобы их
перехватить -- неразумно было просто так отпускать свидетелей переворота --
они бы успели выскочить на балкон, если бы не Редрих.

Раджа Бхаваганан, конечно же, ничем не походил на его отца, покойного
герцога Урмаранда и регента Тарвилона, да и свидетелем той роковой для
Урмарандов ночи во дворце почти девять лет назад Редрих не был. За несколько
часов до того, как дворец был взят восставшими, телохранитель, ставший
впоследствии воспитателем юного Редриха, вывел его самого и его мать из
здания тайным ходом. Но теперь в сознании молодого герцога словно что-то
щелкнуло, соединяя те давно минувшие события с картиной, представшей его
глазам. Перед ним был законный правитель -- и были презренные узурпаторы и
изменники, пришедшие, чтобы убить его и захватить власть.

Редрих остановился. Даже преследовавший его солдат попятился, увидев,
каким бешенством полыхнули глаза молодого человека. Герцог выхватил нож с
узким лезвием и со всей силы метнул его в сердце Джавариша.

Принц успел заметить опасность и попытался увернуться, но бросок был
слишком стремителен. Острие впилось в грудь, и претендент на престол
повалился на руки стоявших сзади гвардейцев. Это словно стало сигналом для