было выпущено нечестивыми магами?.. Вот уж действительно мерзкое имя,
достойное дьявольского отродья!
гадко. У них были целые города колдунов, им служили гигантские
механизмы... Однажды дерзнули состязаться с нашим господом богом и тоже
совершить акт творения, безумцы! Как будто это уже не проделывал раньше
дьявол, но самое лучшее, что он смог сделать, это обезьяну - карикатуру
на человека...
возмущенный такой дерзостью, метнул молнию в их город. Начались пожары,
у колдунов разверзлась земля, и появился адский дух, который их
неверными чарами был навечно заключен в грозовые тучи. Он летает над
землей, выискивая, где досадить человеку. Обрушивает град, а иногда и
сам спускается на землю в виде вот такого черного столба...
молота, даже, похоже, понимают не только его силу, но видят и слабость.
Остановились, подзывают других, потом ринутся скопом... И тогда молот
уже не спасет.
разбегается. Я отчетливо видел, как вихрь выдирает из земли траву,
кусты, оставляя голую полосу. В самой чудовищной воронке, где раструб в
тучах, а острие как великанский плуг движется по земле, черно от комьев
земли и всего, что захвачено по дороге.
левее, я вздрогнул, ибо в адском вихре вдруг сформировалось чудовищное
лицо. Мне показалось, что оно перекошено яростью. Хотя нет, выражение
лица меняется ежесекундно, сто тысяч раз в секунду...
какими ни будь героями... Дикая мысль пришла в голову, я заорал бешено:
Нас осадили, вот-вот сотрут в песок!
кружится с космическими скоростями. Нечеловечески огромный голос
загрохотал, будто каменные горы обрушивались на землю, я едва-едва сумел
вычленить в этом сверхнизком регистре слова:
не разорвало?
перед собой крест Гендельсон. Я прижал к груди мешок с мечами, сделал
Гендельсону знак, чтобы спустился ко мне поближе. Дикая мощь рванула в
сторону с такой силой, что у меня едва не оторвалась голова. В ушах
нарастала острая боль, и тут же весь мир завертелся с бешеной скоростью.
Тело налилось свинцовой тяжестью, которая почти сразу же отхлынула, а
боль в ушах исчезла как по волшебству.
бешено вертящегося вихря. Потом все исчезло, подошвы ударились о землю.
Я рухнул, покатился по ровной каменистой земле и как можно быстрее
вскочил на ноги. Слегка тошнит, в двух шагах барахтается железная
фигура. Для Гендельсона шок еще сильнее, он уже наверняка видит себя в
аду. В полусотне шагов колышется исполинская воронка вихря, уже не
черная, а полупрозрачная, но теперь еще страшнее, это прозрачность
силового поля, способного давить в объятиях танки любой защиты. Я
запоздало ощутил страх, понимая, к какой силе обратился за помощью.
тонкую бесконечно длинную иглу. Основание оторвалось от земли, и смерч
словно втянуло в низкие тучи.
сотнях шагов к северу темнеет густой дремучий лес, это через него
пришлось бы ломиться, как лосям. Отсюда не видно, насколько глубок, но
пришлось бы несладко. Смерч словно понимал, в какую сторону идем.
Возможно, мог бы закинуть и в Кернель, если бы я сумел сообщить, куда
стремимся... но вообще-то и так чудо, что этот уже нечеловеческий
интеллект сумел что-то ощутить к такому микроскопическому существу,
понять, даже в самом деле помог, спас...
высокая, почти отвесная стена, настоящая горная цепь. Направо уходит за
горизонт, как и налево, а если карабкаться прямо, то надо быть мухой или
гекконом. Правда, горная цепь выглядит старой, а такие источены норами,
из них дожди и ветры постоянно выдувают и вымывают менее стойкие породы,
пещеры бывают просто невероятных размеров...
но все же несравнимо с тем, что несет Гендельсон. Он стоял с обнаженным
мечом в руке. Лицо было бледным, под глазами синие круги.
ножны.
выше!.. Если такое чудище преклонило колено перед Иисусом, признав его
сюзереном, то кто посмеет...
Гендельсон, если сможете идти, то надо, того... шевелить конечностями.
Кто знает, насколько мы оторвались. В смысле от погони.
Ну и глаза у вас, сэр Гендельсон!.. Как все церковное чуете за милю!
наотрез!
чудаки, что находят в лесу покрученные сучки, искореженные ветки, делают
пару взмахов ножом, и вот уже готова деревянная скульптура. Так и здесь
некий умелец осмотрел горную цепь, выбрал подходящую пещеру, красиво и
очень элегантно оформил по бокам скалы в виде колонн, шпилей, и там, где
я увидел всего лишь массивные скалы и выступы, Гендельсон сразу узрел
надстройки монастыря.
этот черный демон нас истребил, тогда плохо...
***
что ли, мелькнула мысль. А когда приблизились еще, я понял, что в ворота
можно въезжать по четверо, не наклоняя нацеленных в небо длинных
рыцарских копий.
стреловидные врата из темно-коричневого гранита, с затейливой резьбой. В
обе створки вделано по некоему подобию драгоценных камней, но именно
подобию, ибо не бывает камней размером с мой щит. В камнях проступает
изображение креста.
ворота уцелели, выглядят как новенькие. Снова шевельнулось смутное
чувство, что здесь что-то не так. Любое дерево давно бы рассыпалось в
труху...
покрывало от шеи и до пят, только голова оставалась непокрытой. Черные
волосы в беспорядке на плечах. Женщина смотрела в нашу сторону, но я бы
не сказал, что видит нас.
коричневое дерево ворот. Солнечный свет пал на нее, мы видели отчетливо,
как сделала шажок и ушла по ту сторону.
пару шагов, ворота распахнулись, оттуда выехал на огромном черном коне
непомерно высокий всадник в черных доспехах и с черным щитом. Даже перья
на шлеме развевались черные, без блеска. Длинное рыцарское копье было
нацелено острием в небо. С плеч всадника ниспадал пурпурный плащ, все
остальное чернее ночи, даже шлем с опущенным забралом.
почудился подземный гул. Копье начало опускаться, нацеливаясь в нашу
сторону.
вас же есть какие-то масонские знаки...