зора (нехватка зубов во рту считалась в народе безобразием, а щербатость
была даже позорной). Безжалостный шарлатан покушался именно на передние
зубы.
бабу четырех зубов, я у четырех по одному выдерну.
с хрустом вытянул первый зуб. Лобойков помог ему раздвинуть стиснутые от
страха челюсти второй бабы.
уксусом, а лекарь обмывал окровавленные руки. Но история не знает, успел
он вставить зубы вдове или нет. Молодухи с вырванными зубами разбежались
по деревне, громко вещая о своем бесчестии. Мужики похватали косы, топо-
ры и вилы. Шарлатан был уничтожен сразу, а прекрасная Дульцинея со своим
любовником бежала в город под защиту власти, и губернатор двинул против
бунтовщиков гарнизонную артиллерию...
терины проплывала мимо этого места. Средь ночи разбуженная залпами импе-
ратрица вышла на палубу "Твери"; поднялся из каюты и английский посол
Маккартней:
что пастухам с ними уже не справиться: вместо того, чтобы щелкать кнута-
ми, они стреляют из пушек...
шел заспанный Никита Панин, переговорил с послом о прискорбной неудаче с
Вышинским... Панин сказал Маккартнею:
приставать к берегам пореже, дабы дипломатический корпус, сопровождавший
ее, не слишком-то приглядывался.
на улице - радуются, а покажи им достойное и похвалы заслуживающее - ко-
соротятся, будто это ради нарочитого показа сама выдумала, чтобы "под-
дать дыму" всей Европе...
видом громадного котла, который в старину кипел на площади, а веселые
ярославцы бросали в кипяток проворовавшихся воевод. Правда, времена из-
менились, и сам народ сделался добычею воевод. Екатерина показывала пос-
лам фабрики и сукновальни, амбары и житницы. Безвестный капрал Вася Шиш-
кин, смотритель за поведением скотины на улицах, удостоился руки импе-
ратрицы, как грозный бич свиней и собак, пожиравших падаль на Фроловском
болоте... За разбитною Костромой проплыла небывалая красота Плеса, Ки-
нешмы и Юрьсвца, близилась Балахна. В каюту к Екатерине притащили ги-
гантскую стерлядь, пойманную в Шексне.
ворили, что Екатерина опять что-то пишет. Князь Лобковиц сказал, что
Фальконе привез ей роман Мармонтеля "Велизарий", запрещенный цензурой во
Франции, и теперь она поспешно перетолмачиваст его для русского обихода.
кому-либо из свиты - для скорейшего перевода. Я все могу понять, кроме
одного: как Григорий Орлов, которому досталась пятая глава "Велизария",
переводит ее на русский, если он, кроме немецкого, иными языками не вла-
деет.
берегу, выдирая из песка ноги в лаптях, тянулись бурлаки, таща к ветре-
ной Мологе расшиву с грудою ярко-красных кирпичей. Увы, твердая русская
политика затворила дельцам из Сити волжские пути в Персию... Галера ощу-
тила мягкий толчок, и датский барон Ассебург сказал:
доложив, что галера с ходу вошла в косяк рыбы, столь плотный, что весла
гребут воду, словно кашу. Екатерина снова обратилась к Мармонтелю: его
Велизарий блуждал по свету, поучая царей, как мудрее властвовать над на-
родами. Роман как бы дополнял ее собственный Наказ - этим он и привлекал
императрицу...
докладывал, что запасов хлеба в магазинах оказалось меньше, чем думали,
продукты в столице неслыханно вздорожали, а в доношении из Лейпцига со-
общали, что начали бунтовать студенты из пажей; перед Екатериной снова
замелькали знакомые имена - Федора Ушакова, Андрея Рубановского, Алек-
сандра Радищева. В дурном настроении она осмотрела Нижний Новгород, ко-
торый ей очень не понравился, зато Казань обворожила ее. Екатерина писа-
ла Бецкому: "Наших кадет должно учить татарскому, ибо великая то будет
для службы польза..." Здесь она нагнала страху на местное духовенство за
их зверства над инородцами и вандализм.
по камушку растащили, как языческое капище, а ведь от Петра Первого указ
имеется, чтобы древность эту не ломать и не портить... Ни о чем не дума-
ют! Живут так, будто с них все началось - ими же все и закончится...
иноземные, но Екатерина решила завершить путешествие в Симбирске. После
оживления Нижнего, после разгульной и пестрой Казани захудалый Симбирск
показался скопищем развалившихся сараев, на городе лежала недоимка в 107
000 рублей. Екатерина в сердцах плюнула за борт и сказала, что с этих
лучинок и головешек казна даже копейки не получит:
богат, хотя цены везде высокие, но хлеб едят и не жалуются... По лесам
же вишни и розаны дикие, а леса иного нет, как дуб и липа; земля такая
черная, как в других местах на грядках не видим. Я от роду таких рыб
вкусом не едала, как здесь, и все в изобилии!" Пересев с галеры в каре-
ту, Екатерина рванула обратно в Москву, примечая в пути, где земли пус-
туют, где леса напрасно вырублены, где крыши ободраны, где хлеба невысо-
ки...
от залихватского пересвиста.
случай открыл футляры с пистолетами.
по тыще франков в год, а ты забыл ей напомнить.
в расчете. Россия - страна не мелочная: переводи в Париж сразу пятьдесят
тыщ франков - на полвека вперед!..
тельной реакции в Европе, а теперь, высылая Дидро сразу полувековую пен-
сию, добилась бурных похвал себе.
Салтыков, и Екатерина встретила почтенного старца стоя, а благо поклон
спины не ломит, сама поклонилась ему нижайше:
к вечеру едва ноги таскаю.
твой, так хоть и совсем не зови меня-не обижусь...
ца взбулгатила Правобережную Украину, из Польши известия поступали тре-
вожащие, от турок всего ожидать можно. Екатерина показала Салтыкову де-
пешу венского посла князя Дмитрия Голицына: Мария-Терезия начала массо-
вые передвижения войск возле самых рубежей Речи Посполитой. Петр Семено-
вич сказал на это:
Пруссии показать: мол, меня-то не забывайте...
ного командования. Салтыков немедля назвал Румянцева.
стащили, а все-таки на высоте Мюльберга устоял. Храбрец! Но поверь, од-
ной храбрости для управления армией маловато.
турок надобно выступать бы в согласии с Веной.