все вокруг было красочным и радостным. Дверь в дом Соловьева была откры-
та, в холле сидел уже знакомый Насте милиционер, держа в одной руке си-
гарету, в другой - книжку.
приехали?
сотрудник?
как велели, морду ящиком сделал, якобы не понимаю и не знаю ничего. И
сменщика моего он на это дело подбивал. Но майор Селуянов нас про-
инструктировал, так что вы не волнуйтесь. Вы надолго?
два, а то и больше. Вы хотите отъехать куда-то?
вежливый, к столу зовет каждый раз, но мне неудобно. Да и не положено. Я
бы смотался поесть чего-нибудь горяченького, сигарет купить надо, газе-
ты. Можно?
случай минут пятнадцать. Если я за это время не уеду - можете быть сво-
бодны.
по всему, правил собственный текст, так как никакого оригинала на иност-
ранном языке Настя на столе не заметила. Он совсем не ожидал ее увидеть
и в первое мгновение даже не справился с собой, вздрогнул и неловко дер-
нул рукой, смахнув со стола несколько листков бумаги.
ла Соловьева и поцеловала его в губы.
го и усаживаясь на маленький кабинетный диванчик.
пальцами лоб и виски.
должна была догадаться. Может быть, ты вообще единственная, кто мог это
заметить.
фессионально, мог заметить. Другое дело, что такие люди не читают лите-
ратуру, которую ты переводишь. Для них это слишком примитивно. А те, кто
читает боевики и триллеры про ниндзя, якудза и прочие страсти, вряд ли
интересуются японской классической поэзией. Так что вероятность распоз-
навания подделки была достаточно мала. Тебе просто не повезло со мной.
условии, что автор поставлен в известность. Поставлен?
его тексты годятся только для употребления в качестве бумаги. Можно от-
нести в туалет, можно сдать в макулатуру. Он блестящий фантазер, придум-
щик и знаток специфики, но писать он не может вообще. Совсем не может.
Словарный запас - как у десятилетнего ребенка. Этого не смог бы читать
даже самый тупой потребитель. Зато он продает свои рукописи по баснос-
ловно низкой цене. Фактически даром отдает. Ты, вероятно, знаешь, что за
границей цены не такие, как у нас. Там и жилье, и машины намного дешев-
ле, и то, что по нашим меркам считается грошами, для них - очень прилич-
ные деньги.
ботку?
всегда был неплохим стилистом, а вот фантазия бедновата, придумать ниче-
го интересного не могу.
рассказы, но его тексты больше напоминали стихотворения в прозе. В них
не было ни сюжета, ни характеров, ни конфликтов, ни интриги. Зато были
образы, тонкие и необычные сравнения, изящно выстроенные, отточенные
фразы, богатый и яркий язык. Соловьев пытался опубликовать свои опусы,
но ему везде вежливо и доходчиво объясняли, что это написано непонятно в
каком жанре. Не рассказ, не очерк, не новелла. Даже не эссе. Просто неч-
то художественное.
Соловьев пришел в ужас. Безграмотный текст, сплошь состоящий из "он ска-
зал", "она подошла", "он ушел", "она взяла". Он сделал над собой усилие
и дочитал рукопись до конца и только тогда понял, что за этим беспомощ-
ным лингвистическим лепетом скрывается захватывающий сюжет с головокру-
жительными поворотами. Но все нужно было переписывать заново. Причем
так, чтобы ни у кого не возникло сомнений, что автор японец, а не амери-
канец и не русский. Книге, написанной русским автором про японскую
жизнь, цена невелика. Это давно известно.
да, не уверен, что у меня получится. Но в таком виде это никуда не го-
дится. Вы уже купили рукопись у автора или только взяли на ознакомление?
коммерческий директор издательства. - Попробуйте, Володя. Жаль будет,
если деньги пропадут.
лей и подробностей, относящихся к японскому укладу и японской культуре,
но для стилистики изложения необходимо было имитировать особый аромат,
особый флер образов и оборотов. Соловьев пошел по пути заимствований из
классической японской поэзии, и именно это придало выходящим из-под его
пера романам непередаваемое очарование изысканности.
вально через неделю после выхода книги позвонил Семен Воронец, главный
редактор "Шерхана". И предложил для перевода и обработки еще одну руко-
пись. Такую же, если не хуже.
раз вы не смогли разобраться, потому что у вас под рукой не оказалось
переводчика, который посмотрел текст и смог бы его оценить. Но теперь-то
вы уже знаете, что этот автор не может считаться писателем.
нец. - С первой рукописью вы справились просто блестяще. Вы можете де-
лать из этого материала бестселлеры. Разумеется, ваш труд будет должным
образом оплачен.
втянулся, работа ему нравилась, она позволяла быть стилистом и не требо-
вала того, чего он в принципе не умел - создания сюжета и интриги. Это
уже было сделано неким безграмотным японцем - мастером по производству
захватывающих дух историй. Интенсивность труда у этого сюжетопроизводи-
теля была поистине фантастическая, оказывается, он сочинял свои истории
давно, и к тому моменту в его столе лежало десятка три рукописей, кото-
рые никому не были нужны, потому что японские издатели отказывались от
них, взглянув на первые три строчки. "Это не литература, - говорили они,
брезгливо кривясь, - это в лучшем случае сочинение ученика начальной
школы, но даже для сочинения здесь многовато грамматических ошибок".
ца и не мог остановиться. Он был человеком вообще-то не бедным, много
ездил по всему свету, и всюду у него были друзья и родственники, у кото-
рых он жил. Жизненных впечатлений, таким образом, у него хватало, а от-
сюда и рождались идеи, сюжеты, характеры, конфликты. Автор жаждал славы,
он хотел видеть свое имя, напечатанное на ярких глянцевых обложках круп-
ными буквами. Он хотел давать интервью в газетах и по телевидению, он
мечтал о том, чтобы по его нетленным произведениям снимали фильмы, кото-
рые становились бы лауреатами "Оскаров". И не понимал, почему его творе-
ния никто не хочет печатать.
пристроить свои рукописи в других странах, но там ему объясняли, что мо-
гут рассмотреть вопрос только о книге, написанной на общедоступном язы-
ке, например, на английском. Чтобы оценить материал, написанный иерогли-
фами, нужен переводчик, а труд переводчика должен быть оплачен. Кому ж
охота платить переводчику, если нет гарантии, что вещь стоит того? Вот
если бы речь шла о всемирно известном писателе, таком, например, как Ма-
цумото или Ехира, тогда другое дело, потому что это признанные мастера и
тут есть уверенность, что произведение хорошее. А если и плохое, то ведь
такого масштаба имя само себя продает независимо от уровня написанного.
того, что в результате получилось, оценить не смог - английский он знал
очень слабо, только на уровне бытовой разговорной речи, ни писать, ни
читать на этом языке не мог. Вероятно, переводчик строго следовал ориги-
налу, потому что издательство, куда автор принес английский вариант, от-
казалось от рукописи, прочитав первые несколько страниц.
творить. То ли он твердо верил в свою звезду, то ли просто остановиться
не мог. Его произведения больше напоминали очень сжатый пересказ насы-
щенного событиями кинофильма, но автор этого не понимал. Будучи челове-
ком не особенно образованным и начитанным, он не видел разницы между
своими творениями и той литературой, которая издавалась массовыми тира-
жами, он не замечал убогости своего языка, а если и замечал, то сделать
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Орлов Алекс
Прозоров Александр
Каргалов Вадим
Белогорский Евгений