Чтение 72–й страницы книги ~Гонки на выживание~

- Успел?

- Как видишь.

- Кому предназначалась посылка? Вместо ответа Артист показал ему карточку
участника в пластиковой оболочке.

- "Ричард Слейтон, спортивный комиссар от США".

- А чего ты такой встрепанный?

- Пришлось поползать ящерицей да и физически обидеть господина Слейтона.

- Крепко ты его? - спросил Михаил.

- Завтра узнаем, - ответил Семен. - Если окажется на ходу, значит, как
говорят бильярдисты, маленько скиксовал.

- Ну и как считаешь, что здесь? - Михаил кивнул на пакет.

- В первый раз у наших ротозеев свистнули тосол, во второй - специальное
танковое масло. Могу допустить, что здесь - доброе старое вино. А может, и
что-нибудь другое, поинтереснее.

- Хорошо бы, - сказал Михаил. - Но не забудь и про документы. Теперь вот
что... За Штукиным опять шел Добрынин. А за ним - наш славный парень из
Лондона. Моника - чистая подстава, отвлекающий маневр.

- Это мы поняли.

- А вот я пока ничего не понимаю, - сказал Михаил. - Все-таки в небе куда
проще, чем тут, на земле. Ну что, вызываем Олега? Думаю, сегодняшнее
представление закончено.

Михаил связался с Олегом и приказал ему возвращаться...

- Ну а теперь надо выяснить, что в этих канистрах, - сказал Михаил, когда
они собрались вместе.

- А как мы узнаем, что это действительно оно? - спросил Муха. - И как бы
это мог установить тот, кому хотели передать эти канистры?

-Для каждого компонента созданы специальные тесты-анализаторы, - сказал
Михаил. - Вроде лакмусовых бумажек. Они у меня есть. Золотые штыри с особым
белым покрытием, вроде лака. При соединении с тяжелым черным компонентом
через две минуты он краснеет. Для бесцветного - то же самое, только белый
состав зеленеет. Со всеми другими веществами - кислотами, газами,
соединениями - в реакцию не вступает.

- И остается белым? - спросил Муха.

- У тебя что было по химии? - поинтересовался Артист.

- Как - что? Пятерка. И в училище тоже. Везде...

- Заметно, - сказал Артист. - Не растерял знаний. Ну что, приступим к
дегустации?

Как оказалось, у Михаила была с собой тщательно упакованная маленькая
походная химическая лаборатория - несколько реторт, мензурок, тонких
стеклянных трубок. Здесь же, в цилиндрическом футляре, были и стержни -
золотые спицы сантиметров пятнадцать длиной, наполовину покрытые матовым
белым составом.

Артист взял в руки один штырь.

- К белому слою не прикасайся! - предупредил Михаил.

- Занятно, - задумчиво сказал Артист. - А может, попробуем моими? - И он
вытащил из кармана точно такие же тонкие золотые штыри, взятые из кармана
Слейтона, и протянул Михаилу.

- Откуда дровишки? - спросил Михаил.

- От Слейтона, вестимо, - улыбнулся Семен. - Видно, хотел проверить
товар.

- А ведь их уже использовали один раз, - показал Михаил. - Видите, белый
состав как будто облез на концах. Он растворяется после теста. Ну да ладно,
сейчас покажу на своих. Семен, бери камеру и снимай все от начала до конца.

- Господи, благослови, - сказал Муха. Они отвинтили крышки сначала с
одной, а потом с другой черной пятилитровой металлической канистры. Одна из
них весила примерно столько, сколько весила бы и с водой, другая была куда
тяжелее. Михаил осторожно опустил в канистру с тяжелой жидкостью стеклянную
трубочку с маленькой грушей на конце - пневмозаборник - и втянул в канал
какое-то количество неизвестного вещества. Затем извлек его и поднес к
свету.

Со странным чувством смотрели они на черный столбик, поднявшийся по
стеклянной трубке. Михаил выпустил каплю черного вещества в плоскую чашку
Петри. Артист наклонился и понюхал.

- Вроде не пахнет ничем.

- Ну, займемся алхимией, - сказал Михаил и опустил в черную каплю белый
кончик золотого стержня, посмотрел на часы.

Все окна в машине были тщательно закрыты спальными мешками - Муха
специально выбирался наружу, чтобы проверить светомаскировку. Прошло десять
секунд, пятнадцать, двадцать... Наклонившись, они, не мигая, смотрели на
белый кончик пробного штыря, и сердца их колотились. Белое оставалось белым.
И вдруг почти сразу сделалось ярко-красным, с минуту оставалось таким, а
потом самый кончик стержня стал золотым - покрытие растворилось.

Они молчали. Да и что можно было сказать?

- Ну что? - нарушил тишину Михаил. - Исследуем содержимое второй?

Через пару минут такая же капля, только прозрачная и бесцветная, как
вода, упала во вторую чашку, а увлажненный этой жидкостью стержень через
положенное время позеленел.

- Я думаю, - сказал Михаил, - что Слейтон вряд ли посредник между нашими
гадами и бесценным эмиром. Вероятно, наш шустрый Шурик решил сыграть со
штатниками свой маленький гейм... Теперь мы поменялись ролями. Эти канистры
уже ищут и будут искать всюду, не считаясь ни с чем. Нам останется только
ждать, когда за ними придут. И тогда мы узнаем все. А документы наверняка у
того, кто вез и канистры.

Две капли были рядом на дне плоских стеклянных чашек. Михаил понял
взгляды своих товарищей.

- Ладно, - сказал он, - черт с вами! Мне самому любопытно. Рискнем.

Он втянул прозрачную каплю в стеклянную трубку и осторожно выпустил ее
над чашкой с черным веществом. Два вещества соединились, капля сделалась
темно-зеленой и как будто закипела.

- Пойдем до конца, - сказал Михаил. - А ну-ка подальше!

И, прижмурив глаза, поднес к кипящей капле самую малость азотной кислоты.
Коротко грохнуло, сверкнула вспышка лимонного цвета. Михаил тотчас отворил
дверь "лендровера", чтобы всем им не отравиться продуктами горения.

- За это бы выпить, - сказал Артист.

- Рано, Семен, - покачал головой Михаил. - Слишком рано.

В этот момент у всех троих завибрировали их черные "зажигалки". Ничего не
понимая, они уставились друг на друга, и Михаил, щелкнув крышкой, выпустил
антенну.

Будьте предельно осторожны, - послышалось из "зажигалки". - Повторяю:
предельно осторожны. Отдан приказ вас ликвидировать. Исполнители: Штукин,
Слейтон, Харрис.

Связь закончилась.

- Что за черт! - сказал Артист.

- Слушайте! - вдруг дошло до Мухи. - Значит, тут еще у кого-то есть такая
цацка! И...

Все смотрели на него и ждали, что он скажет.

- Вы что, не сечете, что ли? - взорвался Муха. - Если так, он
прослушивает все наши переговоры!

Артист яростно потер лоб.

- Прослушивает, точно! Но, судя по всему, он играет на нашей стороне.

- Ну и спасибо ему, - сказал Муха. - Не тот ли это добрый дух, что отвел
от нас смерть еще там, в Москве?

- Он, не он, - сказал Артист, - а сигнал надо принять к сведению. А там
посмотрим...

* * *

- И сколько мы тут еще проторчим, в этой каменоломне? - поинтересовался
Трубач на исходе вторых суток вынужденного привала в горах. - По-моему,
Аллах не помог, и они утратили веру, что мы попадемся им на вертела.

В самом деле, если в первый день небо над равниной то и дело оглашалось
грохотом "вертушек", то к вечеру следующего дня оно сделалось пустынным и
беззвучным, как миллионы и миллионы лет назад.

- Похоже, отсиделись, - заключил Пастух. - Наверное, сочли, что мы
все-таки сумели улизнуть за границу. Логично. Времени было достаточно.
Готовьтесь. Как стемнеет - в путь. За ночь надо промахнуть больше сотни
километров.

- По бездорожью... Без фар... Особо не разгонишься, - заметил Боцман.

- Вот и будут тебе гонки на выживание, - не без ехидства кивнул Пастух. -
И приз тут ку-уда ценней твоего дохлого "форда".

Съехать в вечерней мгле вниз оказалось не менее сложно, чем забраться на
высоту, но с грехом пополам поднатужились и стащили трофейную повозку.

"Джип" катил в темноте почти по прямой. Они отмахали уже много километров
- скоро должен был наступить рассвет, но пока над ними еще нависало низкое
ночное небо с бесчисленными чужими звездами. Было холодно и тревожно, как
всегда в этот час. На коленях Пастуха под автоматом теперь лежала не только
карта, полученная от Буянова, но и армейская топографическая, вроде нашей
трехверстки. Боцман обнаружил ее за солнцезащитным щитком мощной
быстроходной машины, и хотя названия и пометки на ней были набраны мелкой
арабской вязью, карта есть карта. Сопоставляя контуры полетной штурманской и
этой, они уже безошибочно знали, где едут, какие высоты и низины откроются
впереди.

Разжились и биноклем, а также отличным японским компасом со светящейся
стрелкой и разметкой циферблата. Время от времени Боцман притормаживал,
Сергей осторожно освещал участок карты вражеским фонариком, и вновь они
двигались дальше по ночному плоскогорью.

- Нет, - покручивая жесткий руль, объявил Боцман, - что там ни говори, а
все-таки разбой и грабеж неплохая штука! Одним махом - сразу столько
полезных вещей! Если выскочим из этой передряги, пойду в разбойники.

- В соловьи ты пойдешь, а не в разбойники, - сказал Пастух и, обернувшись
на миг, окликнул: - Трубач! Дрыхнешь, что ли?

- Да нет, не сплю. Думаю просто...