Чтение 72–й страницы книги ~Автономный рейд~

усвоил в этой области. Но мне легче: думаю только за себя. В силу невеликого
ума действую методом "тыка". Сделал -- посмотрел: ага, прошел номер. Значит,
правильно. А если вслед за действием тебе врезали, значит, не туда полез.
Это порой очень болезненно, но и наглядно. Вот и сейчас, стоило мне
сосредоточиться на попытке понять Его волю при данных обстоятельствах, сразу
боль в измочаленном теле куда-то отступила, а в мыслях начал наводиться
порядок.

Вспомнилось зачем-то, что кличка Каток может быть не только от фамилии,
не только от того, чем асфальт вминают и накатывают.

Но и от очень скользкого места.

-- ...с этими горцами. В бою ему цены нет, но как закусит удила, так
несет, что ни попадя. Ты, Муха, в сознании? Понял, о чем он сказал? -- Каток
говорил участливо. Ему б сейчас белый халат на плечи -- и готов киношный
отец-командир, пришедший проведать израненного героя. Только наручники,
которыми прикованы мои руки к железной раме кровати, в эту пастораль не
вписываются. -- Муха, ты в себе? Или как лучше -- по имени? Олег? Нехай так.

-- Пи-ить, -- сказал я сипло. Мол, ты сначала мне дай, а уж потом я на
тебя буду реагировать.

Пока он булькал чем-то за моей головой, я попытался сформулировать
контрольный вопрос. Если я Его понял правильно, то Каток сейчас начнет меня
искушать. Хотя на кой искушать поросенка? С поросенком все просто: приволоки
на место и всади пулю. Значит, другой вариант. Оппонент будет мучить. За
грехи. Понимая это как расплату. За умыкнутые у Гнома штучки-дрючки,
например. Логично? Но непрактично: поросенок после пыток никого ни в чем не
убедит. Бессмыслица.

-- На. Осторожно... -- В стакане, который поднес к моим губам Каток,
оказалось вино. Божественно вкусное, с кислинкой.

Пропустив через шершавое горло несколько глотков, я ощутил себя на
вершине блаженства. Понял это как знак: я на правильном пути.

-- Ну что, Олег, способен побеседовать?

-- Непременно. Почем винцо брали?

-- Ситуация такая. Ты действительно планировался на роль поросенка.
Собственно, ты сам в нее влез -- тогда, в Шереметьеве. Когда вместо того,
чтобы спокойно отвезти то, что тебе дали, занялся самодеятельностью. Видишь,
я с тобой откровенен...

-- Спасибо за доверие. Постараюсь оправдать.

-- Не дерзи. Ты мне нужен, но дерзости я не люблю. Выбор, Олег, у тебя
невелик. Либо поросенок... И не обольщайся: приведем тебя в порядок,
доставим на место без всякого твоего участия. Как в лучших домах. Кстати,
официально ты уже давным-давно в Тбилиси -- по всем документам прилетел тем
самым рейсом, с которого сбежал. Помнишь? Десятки свидетелей видели, как ты
проходил регистрацию и паспортный контроль в Шереметьеве, есть и те, кто
видел тебя здесь, в зале прилета. А кто тебя видел в Москве в декабре --
январе? А никто. Так что выбирай. Второй вариант такой... А чтоб ты
убедился, что хоть я и веду свою игру, но козырями не пренебрегаю, послушай.

Он достал откуда-то диктофон и нажал кнопку.

"Олег, любимый, у нас все в порядке. Елена и Света со мной. Пока мы у
Девки. Нам такое пришлось пережить... -- Я услышал, как При всхлипнула. --
Но сейчас все хорошо. Они говорят, что дальше все зависит от тебя. Боцман
поправляется. Мне дали задаток для тебя -- сто тысяч. Они в надежном месте,
которое ты мне показывал... Постарайся, милый. Я очень тебя люблю, очень
скучаю... Все?" Щелчок, как топор по нежной ниточке.

-- Понял? Пока твои бабы еще не заложницы. Просто они у Девки в гостях.
Там подходящие условия для сестры Принцессы, специалисты. Ты сам в это дело
влез, чем усугубил и их ситуацию. Что ты влип -- твоя собственная заслуга.
Никто тебя не тянул торговлей оружием заниматься... Ну ладно, ладно. Чего уж
теперь. Но классно мы к тебе этого Шмелева подвели, да? Ты ведь до
последнего мгновения ничего не понял. САИП не любит ультиматумов и умеет
ждать своего часа. Итак, теперь ты мне нужен. Говорю подробно, чтобы ты
понимал логику и видел, чего хочу я. Это тебе поможет мне поверить.
Во-первых, не по важности, а по порядку: ты у нас уже несколько дней. Все,
что мог и знал, ты нам рассказал. Ты об этом помнить не можешь, психотропами
тебя Гном накачал под завязку. Но главное -- секретов от нас у тебя уже нет.

Каток, говоря, внимательно следил за мной. Этим он похож на Пастуха.
Кстати, а на кой При мне о Боцмане сообщила? Тот тоже, говоря, думал не о
том, что говорит, а о том, как его воспринимает слушающий. А последнее слово
"все?" у При прозвучало иначе, чем прочий, плаксивый, текст. Прозвучало так,
точно она много раз повторяла одно и то же и это ей до смерти надоело. Стало
быть, она с Катком заодно. Вот почему нас с ней оставили в покое, пока
готовились другие составляющие операции... Что-то меня повело, мысли начали
расплываться. Каток увидел, как у меня закатываются глаза, и заботливо дал
еще отхлебнуть вина.

-- Успокойся. Ничего страшного, ребята твои в безопасности, баба твоя
от тебя без ума. Все тебя ждут... Во-вторых... Ты следишь за моей мыслью? Ты
достаточно опытный исполнитель, такого расходовать на одну дезинформацию
глупо. Ты прошел такой отбор, что от тебя может быть гораздо больший прок.
В-третьих, ты психически здоров. Несмотря на склонность к рискованным
авантюрам, у тебя нет скрытых суицидальных мотивов, как меня заверили
специалисты. Перспективен, короче. В-четвертых, и в главных на сегодня: ты
хорошо управляешься с той самой установкой, которую "продал" черножопым. Мы
тут попробовали хронометраж, оказалось, что у нас сейчас нет под рукой
человека, который бы надежно укладывался в то время, которое показал на
испытаниях ты. Не выяснил пока, откуда у тебя этот навык, но это и неважно.
Все понял? Резюмирую: если ты фордыбачишь -- смерть, как поросенку. Имя твое
оглашается как имя наемника-террориста, следствие, естественно, работает и с
твоей матерью, и с твоими друзьями, которым очень, очень трудно будет
доказать свою непричастность. Естественно, все твои накопления-квартиры
конфискуются, мать в нищете. Впрочем, она вряд ли такую твою славу
переживет. С Принцессой тоже в этом случае придется кончать, потому что она
слишком много знает о твоей связи со мной. И до сих пор, кстати, от тебя без
ума. Чем это, интересно, ты ее так завлек? Неужели ей нравится зверский
секс? Короче, ты хорошо все понял? Ситуация-то простенькая... А вот другой
вариант, не поросячий. Ты мне помогаешь устранить одного хорошо охраняемого
типа. Имеешь с этого гарантию полной неприкосновенности после операции и еще
сто тысяч долларов. Ты понял? У Принцессы уже твой задаток в сто тысяч, и
еще сто. Затем, если мы сработаемся, тебя ждет интересная и очень выгодная
работа на меня. С правом ухода на пенсию, когда пожелаешь. Выбирай!

-- А чего тут выбирать? И так все ясно, -- прохрипел я. -- Попить
дайте.

Я так и лучился радостью: Каток меня искушал, значит, я сразу понял Его
правильно. Конечно, с Ним бывает непросто. Но уж если ты сумел на Его волну
правильно настроиться, Он всегда вместе с проблемой даст и ее решение.
Всегда. Нужно только за первым разглядеть и второе. Без выбора.

-- Вижу, что мы не ошиблись в тебе, -- удовлетворенно расслабился
Каток. -- За что я вас, солдат фортуны, уважаю, -- не разводите антимоний.
Деньги на бочку -- и кончен базар.

Я знаю, с кем они "не ошиблись". Принцесса видела меня насквозь. И мою
тревожность, и тоску по деньгам, и, само собой, неодолимость тяги к ней
самой. Вот только о Нем они, включая Принцессу, ничего не знали. В их
системе координат такого фактора не было. Что и давало мне шанс.

-- Кого надо устранить? -- спросил я. -- Еще пить.

-- Пожалуйста. Это неважно кого. Не Ельцина. Но тоже одного из
предателей, президентствующего в одном из обломков Советского Союза. Ради
личной власти раздоры и нищету плодит, людей в тюрьмы сажает. Очень, кстати,
непопулярен в народе. Распихал оппозицию по тюрьмам... -- Каток заметил, что
я чуть поморщился, и поспешил уточнить: -- Знаю, что для тебя подобное --
мура, но это нельзя не учитывать при подготовке операции. Поддержка местного
населения многое решает. Ты, к слову, склонен недооценивать
морально-политические факторы, а зря. Я вот присягал СССР, и я этой присяге
верен. Да, при этом я умею выгадывать и личную пользу. Но это -- вторичное.
Главное -- верность присяге. Ладно, вот тебе еще таблетка. Отсыпайся пока,
набирайся сил. Времени у нас в обрез.

-- Подполковник, -- спросил я, чуть-чуть играя немощность, -- какое
число?

-- Седьмое февраля. Почти трое суток, -- понял он, что меня
интересовало. -- Но ничего серьезного. Без сотрясений и переломов. Все, что
ты украл у Гнома, уже на месте. Отдыхай спокойно.

x x x

Погружаясь в дрему, я успел заказать своему подсознанию вопрос:
насколько я должен рисковать? И очнулся с четкой фразой на языке:

-- Пусть сами разбираются.

-- Что? -- спросил Каток. -- Кто разбирается? С чем?

-- Не знаю... Приснилось что-то, -- ответил я сразу и вполне искренне,
а потом вспомнил, и понял что это и есть ответ.

Это покушение -- не моя игра. Горцы решают свои проблемы так, как им
суждено. Не мне в их дела соваться. Тут Он лучше знает. А вот Каток и его
козни -- моя проблема. Ба, а кто это с ним рядом, кто к нам пришел? Юрий
Юрьевич к нам пришел. Стоп! Меня везли на самолете. Значит, и он летел с
самого начала, голубок.

-- Ладно, не важно, -- сказал Каток. -- Хотя и в жилу... Вы знакомы, но
познакомьтесь заново: майор Лапиков Василий Николаевич.

-- Привет, -- ощерился Лапиков. -- Ну и как тебе Принцесса? Ротиком
она...

-- Майор! -- прикрикнул Каток, и Лапиков, погано щерясь, умолк. А он,
похоже, ревнует всерьез. С чего бы это, если она с ними? Впрочем, я бы на
его месте тоже все равно ревновал. Зато на своем мне не до этого.

-- Встать можешь? -- участливо спросил Каток.

-- Попробую...