Чтение 72–й страницы книги ~Петля~

считает меня, в свою очередь, неслыханным пижоном и чистоплюем. Кажется,
только его природное добродушие позволяет нам сохранять дружбу и согласие.
Поправив галстук, я выхожу в коридор и направляюсь в дальний его конец,
где находится кабинет Кузьмича.
- Та-ак... - произносит Кузьмич, выслушав до конца мой отчет, и по
привычке трет ладонью затылок, что, как известно, означает явное
неудовольствие. - Признаться, надеялся, что закончишь ты это дело в
Горьком-то. А тут вот на тебе... Значит, самоубийство, так, что ли?
Он испытующе глядит на меня поверх стекол сползших на кончик носа очков,
потом снимает их, кладет перед собой и тянет из ящика стола сигарету. Я
здесь не курю, даже если Кузьмич предлагает. И никто из ребят здесь не
курит, это у нас железное правило.
- Видимо, самоубийство, - осторожно подтверждаю я. - Вот только мотивы до
конца не ясны.
- Эх, милый, - вздыхает Кузьмич и стряхивает пепел с сигареты. - Сейчас
бывает и так, что мотивы-то и самому самоубийце до конца не ясны. Нервы
подводят. Психические перегрузки кругом. Знаешь, как в газетах пишут? Век,
мол, такой.
- Как наш бедный век не называют только, - усмехаюсь я. - И век неврозов,
и век стрессов. И всякие взрывы кругом: информационный взрыв,
демографический взрыв, сексуальный взрыв. Вот тут и сохрани нормальную
психику.
- Ну, это, милый, все там, - машет рукой Кузьмич. - У нас система все-таки
другая.
- Система другая, и заботы другие, и проблемы, и трудности, и ошибки, -
возражаю я не без запальчивости, - а нервы у всех одни, А наши нервы войну
вынесли, неслыханную притом, и все, что до нее было, и все, что после.
- Вы особенно много вынесли, - ворчит Кузьмич. - Молчал бы уж.
- Но зато мы от вас, слава богу, кое-что унаследовали, - отвечаю я. -
Нравственная эстафета поколений - это тоже не последнее дело и не пустой
звук, а...
- Ладно, - обрывает меня Кузьмич. - Не туда мы с тобой сворачиваем.
Неврозы неврозами, а в этом случае еще требуется разобраться. И рассказ
этого... Как его?
- Павел.
- Да, Павла. Он нам кое-какие отправные точки дает. Ты не находишь? А его
самого ты, значит, полностью исключаешь?
- Полностью. И сейчас он свалился. Сильнейший приступ. Язва открылась.
- Ну-ну. Давай, значит, сами разбираться. Что делать-то будем?
- Надо пройти их путь в тот вечер, Веры вместе с Павлом, - говорю я. - Шаг
за шагом. А еще лучше - проследить, как Вера провела весь тот день, с
самого утра.
- Нет, - качает головой Кузьмич. - Тут надо выбрать для начала что-то
одно. Эти два пути очень разные по методу изучения. Понял ты меня?
- Ну и что же?
- Всем этим тебе придется заняться, учти, - замечает Кузьмич.
- И займусь. А еще лучше, - меня вдруг осеняет новая идея, - еще лучше,
если этим заниматься буду не я один.
Какая-то нотка в моем голосе заставляет Кузьмича насторожиться, и он
весьма подозрительно смотрит на меня.
- Что ты имеешь в виду?
- Ну, как же, - не сдержавшись, я широко улыбаюсь. - Ведь Откаленко,
кажется, вышел на работу?
- Гм... А говоришь, прямо с вокзала сюда приехал?
- Так точно. Но в комнате обнаружил его следы.
Кузьмич усмехается.
- То-то и оно, что только следы.
- Почему же только следы? - с тревогой спрашиваю я.
- А потому. Пришел и ушел. Посидел за своим столом пять минут. Удрал,
можно сказать, из дома. От врачей.
- Так он дома уже?
- Это да. Дома, - кивает Кузьмич и сдержанно добавляет: - у своих стариков.
Я прекрасно понимаю эту сдержанность. Конечно, Игорь уже не вернется к
Алле. Семью не восстановить. Да и надо ли? Это была трудная для обоих
жизнь, невыносимая даже. И когда-нибудь это должно было кончиться. И
кто-то из них должен был решиться первым. Решился Игорь. Алла истерзала
его своей нелепой ревностью, своей тиранией, своим полным непониманием его
самого и его работы тоже, вот что главное, ибо главное в жизни Игоря - это
его призвание, его работа. Уж я-то знаю. Да, Игорь не вернется к Алле, это
ясно. Но к нам-то он вернется или нет?
- Так вернется он к нам? - спрашиваю я. - Что сказали врачи? Что он сам
решил?
- Вернется, - ухмыляется Кузьмич. - Затянулось все на нем, как на молодой
собачке.
- А когда вернется?
- Не скоро. И никого другого я тебе не дам, - строго говорит Кузьмич. - У
всех дел по горло. Один будешь вертеться. И кончать надо быстро. Тебя тоже
не отпуск ждет.
- На этот счет я спокоен.
- Так вот. Восстанавливать надо не весь день. А вечер. Только вечер, с
того часа, как они встретились. Запомни: это самый страшный, самый острый
и важный момент, который только эта девушка пережила в своей жизни.
Восстанови его.

Да, легко сказать "восстанови". Вечер двенадцатого ноября. С того дня
прошло три недели.
Я сижу один в своей комнате. На столе передо мной схема метро, схема
маршрутов общественного транспорта и, наконец, схематический план самого
города. На этом последнем плане я уже отметил кружком дом Веры и гостиницу
"Колос", соединил их пунктирной трассой. А дальше? Где находится тот дом,
куда Вера потом поехала, откуда вышла сама не своя и где нервный стресс
достиг, видимо, своего апогея? По словам Павла, они туда ехали сначала в
метро, с пересадкой, потом на троллейбусе, потом шли пешком. Так, так...
И, между прочим, уже оттуда, от того дома, они пешком добрели до той
стройки. И шли совсем недолго. Это место я знаю и помечаю его кружком на
карте. Но путь от гостиницы "Колос" мне неизвестен. Хотя...
Но в этот момент в комнату заглядывает не кто иной, как Валя Денисов. Мы
не виделись бог знает сколько времени. То он в командировке, то я.
Изящный, худощавый, невысокий Валя с узким большеглазым лицом и тонкими,
как у музыканта, пальцами кажется хрупким, как девушка. Но он добился
того, что это стало лишь обманчивой внешностью. Валя повторил в этом
смысле подвиг Суворова, так мы, во всяком случае, полагаем. Тщедушный,
болезненный парнишка стал вынослив и силен, как бизон.
Валя тактичен и сдержан. Заглянув в дверь и увидев меня за работой, он
вежливо осведомляется:
- Ты не очень занят?
- Заходи, заходи, - обрадованно говорю я, поднимаясь ему навстречу. -
Сколько я тебя не видел! И вообще помоги с этой чертовой головоломкой.
- Если смогу, - скромно отвечает Валя.
Он и в самом деле скромен и любит держаться в тени. Но еще Валя аккуратист
и педант. Если, например, потребуется, то для точности он может даже
подсчитать количество шагов от одного пункта города до другого. Это его
нисколько не смутит. Так однажды он, кстати, и сделал. А недавно он
составил поразительную таблицу по одному запутанному делу. И как по
таблице Менделеева можно предсказать целый ряд еще не открытых элементов,
так и по Валиной таблице мы тоже кое-что смогли предвидеть и выяснить. Он
просто прославился этой таблицей. И смекалка у Вали тоже есть, правда, я
бы сказал, не стратегическая смекалка, а тактическая. Но сейчас именно это
и надо.
- Понимаешь, какая штуковина, - принимаюсь объяснять я. - Мне требуется
найти...
Но я не успеваю еще приступить к рассказу, как дверь снова, но уже с
шумом, распахивается, и на пороге возникает мощная фигура Пети Шухмина.
Ворот на толстой шее, как всегда, расстегнут, пиджак готов лопнуть на
широченных плечах.
- Виталий... - гремит он и, раскинув в стороны руки, идет ко мне. -
Чертушка... Явился не запылился? Ну, и что в зубах приволок?
Петя в курсе всего дела, при нем оно и возникло, когда Валя был в
командировке.
Коротко ввожу ребят в курс дела.
- Гм, гм... - мычит Петя, вглядываясь в план города. - Во всяком случае,
можно сказать, в какой именно район они отправились из этой самой
гостиницы. Дом-то тот недалеко от стройки, раз они потом пешком, гуляючи,
до нее добрались. Вот он тут где-то примерно.
Он тычет толстым пальцем в кружок, обозначающий стройку, а потом обводит
кольцо вокруг него.
- А Павел не дал временные точки отсчета? - спрашивает Валя. - Скажем, в
котором часу они встретились?
Я киваю в ответ.
- Он запомнил время, когда они были в гостинице. Павел там ждал Веру около
десяти минут, от девятнадцати ноль пять до девятнадцати пятнадцати. А у
того дома он Веру ждал долго, от двадцати часов до двадцати одного часа.
- Выходит, дорога от гостиницы заняла около сорока пяти минут, - заключает
Валя.
- Ну хорошо. Давайте прикинем так. - Петя наваливается на стол, оттирая
нас с Валей, и двумя руками придвигает к себе все схемы. - Как можно
добраться от "Колоса" в район стройки с помощью метро, при одной
пересадке, а потом троллейбусом? Вот, глядите...
Он начинает водить пальцем по схемам, то по одной, то по другой. Как ни
странно, но вариантов проезда в нужный нам район оказывается совсем