понял, является это правилом, или же на сегодня было сделано исключение ради
него. Во всяком случае, сбрасывать со счетов последнюю возможность не
следовало. Он осторожно присматривался к этим людям, пользуясь камнем перстня,
пытался определить их настроения, а если получится, то и мысли. И очень скоро
понял, что присутствующие, в свою очередь, изучают его самым внимательнейшим
образом.
различные блюда, и учитель Нахум, Моше, Мордехай и Мешулам зорко следили, как и
что будет брать гость. Читрадрива понимал, что это своеобразная проверка и, во
избежание возможных казусов, сам просил хозяев позаботиться, чтобы его тарелка
не пустовала. Видя это, Нахум вдруг спросил:
порубе. В то же время он почувствовал, как напряглись остальные. Палец с
надетым на него перстнем точно онемел, на душе стало как-то неуютно, противно.
В общем, дело ясное: жареное свиное мясо - это очередная ловушка. И, судя по
повисшему в воздухе напряжению, довольно крупная. Кстати, Данила Романович
что-то там говорил о пристрастии Карсидара к свинине. Уплетает за обе щеки, что
ли, - и это было отнесено в подтверждение его слов о потере памяти в детстве...
которому всё это порядком действовало на нервы. Он и без того постоянно
находился в напряжении, сосредоточившись на камне. И вот вспомнив, что
орфетанцы осуждают анхем за поедание конины, он с самым невинным видом сказал:
едят.
мясо едят только дикие ордынцы, что движутся сюда с востока, да хранит нас
Адонай от беды! - и, воздев руки к потолку, Нахум что-то тихо шепнул.
Читрадрива решил даже, что сюрпризы у хозяев закончились, и можно уже вплотную
приступать к осторожным расспросам. Но не тут-то было! Главная неожиданность
ждала его впереди - когда обед близился к концу, к учителю пришёл ещё один
иудеянин, которого представили как Шмуля, купца из Вероны.
что вы, можно сказать, соседи.
понятия насчёт того, что это за страна...
родственники никак не отпускали. И он искренне обрадовался "почтенному учёному
из Эпира", хотя тот лишь любезно кивнул в ответ, сделав вид, что всецело
поглощён фаршированной курицей. На самом же деле Читрадрива почувствовал, что
нового гостя крайне заинтересовал перстень Карсидара. Он так и пожирал глазами
необычный камень, потускневший в рассеянном комнатном свете. Читрадрива
обдумывал, как бы поделикатнее начать расспросы.
подали вино и еду, а Читрадриву попросили сказать тост. Но стоило ему
произнести несколько слов, как новый гость перебил его:
произнёс несколько фраз.
Нахум, из чего стало совершенно очевидным, что он намеренно пригласил на обед
Шмуля.
так и не договорив тост, принялся есть как ни в чём не бывало. Внутренне же он
был предельно собран, приготовившись к самому неожиданному повороту событий. Но
пока что особых поводов для беспокойства не было. Да, его вновь заподозрили. Ну
и что?! До сих пор он не заметил ни малейших признаков того, что иудеяне
владеют чем-либо похожим на хайен-эрец или чтение мыслей. А раз так, Читрадрива
мог не только предугадать малейшую попытку причинить ему зло, но и мигом
обездвижить всех присутствующих. Тем более с камнем...
пристальное внимание? Это ведь больше, чем простое любопытство. Определённо, он
что-то знает про перстень! Эх, сюда бы Карсидара с его умягчённой способностью
проникать в душу...
него через его же перстень?! Хотя, конечно, вряд ли, но от такой каверзы он не
застрахован...
открыл перед тобой двери своего дома, как того требуют законы любви к
соплеменнику. А вот ты продолжаешь хранить какую-то тайну. Скажи, кто ты на
самом деле? Да, ты разговариваешь на священном языке и понимаешь наши письмена,
но простые языки тебе недоступны. У тебя совершенно чуждое нам имя. Я даже
затрудняюсь сказать, какому народу оно принадлежит.
чужака... Впрочем, что-то подсказывает мне, что ты действительно имеешь
отношение к нашему народу. Итак, Читрадрива, открой нам: кто ты на самом деле?
приходилось всё время прятать от Карсидара, чтобы тот постепенно забывал о
существовании этой вещицы. В противном случае, сейчас Читрадрива мог бы точно
знать, что думает о нём каждый из присутствующих. Но что делать, раз он не
овладел этим искусством...
Она, конечно же, отличалась от того, что он наговорил давеча Даниле Романовичу,
и заключалась в следующем. Народ анхем хранил в памяти предание о существовании
некой загадочной страны, из которой вышли их предки, и вот он, Читрадрива,
решил разыскать её. Объединившись в целях безопасности с одним чужаком, он
направился на юг, но заблудился и...
Карсидар действительно направлялся туда же, куда и он.
воскликнул Шмуль. - Уж я-то знаю...
подозрительное слово могло укрепить этих людей в недоверии к гостю. И
Читрадрива ответил:
Орфетанский край. Про Эпир говорил Моше, я лишь сказал "возможно", не так ли?
из-за войны. Мы пошли на юг, упёрлись в горы и заблудились. А потом нам
преградила путь орда дикарей, о которой здесь упоминали.
отвлечься от вопроса про него, переключившись на то, что волновало всех.
неприятностей, поэтому Читрадрива с помощью камня следил, не пытается ли купец
поймать его в ловушку. Но подвоха здесь не чувствовалось.
Орфетанский край лежит далеко на востоке. Я мало знаю про те области, да и
никто с ними толком не знаком. Это дикая пустошь. Но там действительно должны
быть высокие горы! И поскольку татары идут оттуда, вы в самом деле могли
столкнуться с ними, - купец вновь пристально взглянул на перстень. Кажется, он
подумал, что людям, носящим на пальцах украшения, с дикарями лучше не
сталкиваться.
было как раз то, что нужно! Теперь стало ясно, о чём следует говорить.
мы двинулись на запад. Однако война была повсюду, нам приходилось пробираться,
где только можно. Так мы и попали к вам.
север. Ох и ай! Долгий же у вас был путь...
ему, что прародина иудеян находится на юге.
Ведь он чужак. Зачем ему искать вас?
понимал Карсидара, тот вряд ли пойдёт в гости к иудеянам. Поэтому не стоит и
рассказывать про него.
от отца-гохи ребёнка ему довелось пережить и преодолеть в собственной душе. И
вот, всё начинается сызнова...
равнодушнее:
чем на мать или её родичей. И мне никогда не давали забыть, что я наполовину
чужак. Оттого-то я и мечтал вернуться в ту страну, откуда вышел мой народ.
Прозоров Александр
Афанасьев Роман
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Майер Стефани
Смит Кордвейнер