паника, жалкий страх. Погоня. Кавалерия римлян гонится за монголами и
настигает. Охват с флангов. В своих фантазиях Элий мчался на белом арабском
скакуне во главе кавалерийской турмы, и догонял, и разил, и...
действительности. Он открывал глаза и видел вдали копошащийся лагерь и тысячи и
тысячи пленников, полуголых, обгорелых до черноты, роющих землю. Беспрерывно
роющих землю. Элий подносил бинокль к глазам, но не видел легионов, выступающих
из пыльного облака. Легионы не спешили на помощь. Слезы застилали Элию глаза.
Цезарь ошибся. Руфин обрек его на смерть. Вместе с сотнями охраны. Вместе с
тысячами жителей Нисибиса. Вместе с десятками тысяч пленных. Вместе с сотнями
тысяч жителей Месопотамии. И - кто знает - может быть, со всем миром. Лишь бы
уничтожить его, Элия. Чтобы доказать свое превосходство. Но ради этого Элий не
стал бы приговаривать к смерти даже бессловесную собаку.
отчаянное. Запасы пороха подходили к концу. Легионеры и ополченцы изготавливали
самодельные луки. Бессмысленный жест отчаяния. Разве могли преторианцы
сравниться в искусстве стрельбы из лука с монголами?! Кое-кто утверждал, что
варвары могли делать до двенадцати выстрелов в минуту, а стрелы их разили на
расстоянии тысячу футов.
которого римляне еще не съели, - это белый с черной отметиной на лбу жеребец
Цезаря.
убитых и умерших от голода. Монгольские снайперы поражали из месопотамских (а
на самом деле римских) винтовок защитников на стенах. Подвезли еще шесть пушек.
Кто мог подумать, что Великий Рим так беззащитен перед толпой варваров. Но
откуда такое упорство? Чего хотят варвары? Рассчитывают на добычу? Хотят
наказать непокорных? Или у них другие планы?
всюду, куда зван Цезарь. Кажется, Рутилий считал точно так же.
смерти. Пробиться к своим мы не можем. Значит - сражаться.
любимую тему Квинт. - И неважно, кого родила Криспина - мальчика или девочку.
Главное - Элий должен погибнуть. Но Элий не может погибнуть. Так во всяком
случае утверждает он сам.
Квинт кивнул:
спущусь по веревке со стены, проберусь через лагерь и отправлюсь в Антиохию. Я
скользок, как уторь, я все могу. Несколько фраз на их языке знаю. Бесшумно
снять часового ничего не стоит... - Рутилий поморщился, давая понять что
достоинства Квинта ему известны. - Сообщу Руфину, что Нисибис пал, а Цезарь
убит. А ты перестанешь выходить на связь. Как будто Нисибис в самом деле уже
принадлежит врагу.
- спросил Рутилий.
игру и пытаемся добиться от него помощи. Ему нужно действовать наверняка.
монголов. А в том, что Нисибис не устоит, он уверен. Срок подходящий. Как для
родов... - и Квинт подмигнул Элию.
что Руфин хочет его смерти.
каждый час. В эту же ночь он и уйдет. Элий зашел к нему в комнату, сел на стул
и молча смотрел, как фрументарий собирается в дорогу.
... Ребенку (он не осмелился сказать - сыну, хотя уверен был, что родится сын).
Скажешь - я тебя послал.
безоговорочно, кажется, больше, чем Элий верил себе.
меня несчастье... То желание, загаданное Вером.... что если... оно исполнится
скоро?.. Ты понимаешь, о чем я?
другое. Так ведь?
отсроченное наступает неотвратимо.
приглашая в самом деле удрать.
островерхую шапку на самые глаза.
Элий обнял Квинта на прощание.
нынешнее положение в Империи не было столь опасным. В такие времена не следует
менять устоев. Но именно в такие времена все приходит в негодность, даже
устой".
"Этот поход добром не кончится",- предрек Бенит".
Элий заснул лишь несколько минут назад, и теперь щурился и никак не мог
разлепить глаз.
послала шифрованное донесение.
Руфину. У него здесь свой агент. Так что миссия Квинта бесполезна.
катастрофу.
льву в пасть. Хотел бы я знать, какое отношение это имеет к спасению мира. Но
ты останешься жив. Кажется, это ты обещал Квинту. Впрочем... - Трибун странно
посмотрел на Элия. - Даже боги инопа погибают. А ведь они бессмертны.
Вер - он бог...
которого кровь стыла в жилах и со скал срывались камни, и отрицательно покачал
головой - Новый Бог не сможет им помочь.
с чеканными виноградными листьями и гроздьями ягод. Меж золотыми панелями
располагались многоцветные мозаики, сверкая яшмой, хризолитом и янтарем. Только
в Антиохии можно встретить подобную безумную роскошь. Даже Рим не может
соперничать в этом с Антиохией. Стены из золота!
потолок. Криспина зачмокала губами во сне, перевернулась на другой бок и
обхватила Руфина за шею.
что она бредит. После родов прошло меньше месяца, а она уже примчалась к нему в
Антиохию и заявила, что они должны немедленно зачать нового ребенка. В этот раз
это непременно будет мальчик.
шитый золотом тяжелый халат, как дверь приоткрылась и в щель протиснулась
голова секретаря.
происходящее в Нисибисе. Да, плохо, что несколько сотен римлян оказались
запертыми в этом городишке. Рим не любит терять своих людей. Но кто их просил
туда лезть?
Флинт Эрик
Максимов Альберт
Посняков Андрей
Корнев Павел
Соломатина Татьяна
Шилова Юлия