найти тропу посередине, но надо подумать. Он хотел было попросить
перенести Сбор на вечер, но тут заметил, что Сармат расплылся в улыбке и
смотрит куда-то ему за спину. Легкий скрип двери. Даже не повернув головы,
Виктор понял, что вошла Ксения.
свободным, на что Сармат ответил, что нет, а вход сюда никому не заказан,
любой - будь то дружинник или горожанин - может явиться и сказать дельное
слово. Ну разве что так, скривился Борис в неожиданной улыбке.
лентой. Исчезни сейчас все вокруг, Виктор, наверно, так и остался бы
сидеть, глядя на нее, а потом они вместе долго молчали бы у камина.
Смутные образы мелькнули у него в голове, но тут он увидел глаза Мартына и
стряхнул с себя теплое оцепенение.
разглядывал то Ксению, то Сармата. Глаза налились кровью, он шевелил
губами, пытаясь сказать что-то, но Сармат уже поднялся с места и, подойдя
к Ксении, ласково предложил ей сесть, а потом, обращаясь ко всем, заметил,
что Борис, конечно же, прав, вечером Сбор будет продолжен, а пока все
свободны.
бойницы, в дверях обернулся, но ничего не сказал. Тысяцкие вышли следом, а
Николай умиленно поглядел на Сармата и Ксению, благостно сложил руки на
животе и замурлыкал легкомысленный мотивчик. Потом хлопнул себя по лбу и
со словами "все забыл, дел же невпроворот" быстро удалился. Мартын же
сидел, положив на столешницу кулаки, и смотрел перед собой. Резко
поднялся, чуть не опрокинув скамью, и, топоча ногами, пошел к двери.
Сармат, не обращая внимания, сказал Виктору, что вечерком, после Сбора,
неплохо бы посидеть, вспомнить дни былые. Голос был просительный. Ясное
дело, обращается и к Ксении. Виктор кивнул, соглашаясь, но Ксения развела
руками и посетовала на хлопоты.
пришлю, все сделают. Горожанок можно позвать.
кличет, а не просто по имени, на что Ксения, продолжая улыбаться, сказала,
что если он против, то она будет звать его Правителем, а что касается
воспоминаний, то их лучше оставить на потом, когда все великие дела будут
свершены.
вот радости-то Мартыну будет.
изменившийся голос Сармата.
хотел его слышать. Кровь вдруг ударила в голову, он почувствовал, что еще
немного, и начнет орать, бесноваться, устроит дикий скандал из-за того,
что факелы в коридоре чадят, у стража копье приставлено к ноге, а
невыносимо скрипучий пол так и хрустит деревянными шашками под ногами!
застежками, рыкнул на Ивана и велел им сгинуть. Долго стоял у окна,
медленно успокаиваясь. А когда он удивился беспричинной вроде бы вспышке,
в дверь робко заглянул Богдан и спросил, не угодно ли будет маршалу
принять гостя. Виктор не успел ответить, как дверью хранителя отнесло в
сторону, и в комнату ввалился Мартын.
руки к потолку. - Месяц всего не было...
"брысь!" и, когда хранитель прикрыл за собой дверь, подошел вплотную к
Виктору, взял за пряжку ремня и чуть приподнял.
угрожающе.
ремень. Виктор уселся за стол и хладнокровно наблюдал, как гость ерошит
свою седеющую шевелюру, мечется от стены к стене. Он решил, что
разбушевавшийся гигант сейчас расколошматит старую мебель. Но Мартын
вскоре притих и упал в кресло. Кресло хрупнуло.
Бориса, Ксению и всех, кого вспомнил, отборнейшей руганью. Склонив голову,
маршал с видом ценителя слушал рулады и загибал пальцы, считая колена
хитроумно выстраиваемых матюгов, а когда Мартын иссяк, наполнил старым
подольским большой фужер. Мартын зарычал, но тут же всосал вино и утер
бороду и усы ладонью.
слова поперек не скажете! Знал бы, что так обернется, ни минуты в Казани
торчать бы не стал! А Борис хорош! Глазами только хлопает, ну... - Залп
брани сотряс воздух.
Мартына дошли разговоры о брачных потугах Правителя, и Мартын потуги эти
не только не одобряет, но и категорически против.
посоветует выбросить блажь из головы, то Правитель может послушаться
советника. Но мысль эта исчезла быстрее, чем пришла. Старик завелся
всерьез! В глубине души Виктор понимал, что сейчас ему не о чем говорить с
Ксенией, пять, а то и шесть лет - громадный срок, сколько за это время у
него было женщин, он и не вспомнит, да и она вряд ли коротала ночи в
одиночестве. Хотя почему-то тешила его байка дружинников о том, что якобы
Ксения к себе мужиков не подпускает, вроде как обет дала. Сейчас его
неотвязно влекло к ней, хотя временами он даже удивлялся: что он нашел в
этой немолодой женщине? Однако стоило увидеть ее, как начинало ломить
бровь, и тревожное ожидание неких неизбежных событий томило его. Может,
околдовала, подумал однажды всерьез, но голова вдруг так невыносимо
разболелась, что впредь подобные мысли он гнал сразу.
вразрез, - обрадовало. Тем не менее он невинно спросил Мартына:
дальше земли воевать, она двух или трех сотен магов стоит. Если у тебя
есть другие невесты, так ты скажи Сармату, объясни ему, что такое
династический брак.
забыл! У тебя ведь с ней в Саратове... Ладно, все, ничего не было. - Он
поднял ладонь, осаживая вскочившего из-за стола Виктора. - А ты молодец.
Кто тебе говорил о династических браках?
табуретом, поднялся.
прогуляемся.
продолжал орудовать тряпкой с наждаком. Пыль летела во все стороны.
Заметив, что Виктор собирается выходить, он отложил клинок и выскочил.
Виктор.
следовал за ним. Через каждые два пролета на площадках под плошками
светильников стояли стражники. Никто даже для виду не спросил слова.
Виктор решил, что все, хватит, месяц отдохнули после трудов ратных, а с
завтрашнего дня он порядок наведет.
Часть служб ютилась в тесноте, да и женское пополнение нуждалось в удобном
жилье, не в казармы же, а к семейным тем более не годилось.
комнаты, стукнул кулаком по щиту, прикрывавшему шахту лифта, и чуть не
пробил его.
подоконник. Молча посмотрел в окно. Сквозь толстое зеленоватое стекло был
виден город - редкие серые острова старых домов, выпиравшие из зелени, а
ближе к Хоромам - уверенно тянутся вдоль новых улиц кирпичные
двух-трехэтажные дома под разноцветными крышами. Строились много, подводы
с кирпичом день и ночь скрипели по Бутырскому тракту. Год назад зелени
было больше, подумал Виктор, а потом сообразил, что последний раз смотрел
из окна именно год назад, когда внезапно объявился Месроп, чтобы в тот же
день исчезнуть.
сочетании Правителя с Ксенией. Не слухи и не предположения, их я сегодня
наслушался сверх меры. Скажи прямо - это правда или нет?