и тягучего как сироп. Люди на берегу взвыли при моем появлении.
шесть. Я не мог следить за всеми сразу, и оставалось лишь надеяться, что
мой симбионт использует и собственные органы чувств помимо человеческих
глаз...
уже мертв в тот миг, когда мы соприкоснулись. Но пасть все же рванула
мое тело. Никакой боли -- лишь тяжесть и мутное облачко крови, плывущее
в воде.
Оставшиеся продолжали кружить. Как акулы -- атакуют поодиночке?
слабым. Потеря крови и переохлаждение -- даже если я его не чувствую,
вода продолжает высасывать из меня силы.
неслись к берегу. Либо сообразили, что водная среда перестала быть их
преимуществом, либо поняли, что происходящее давно выходит за рамки
побега.
освобождая им дорогу. Но мое появление незамеченным не осталось. Крики,
машущие руки. Кем бы я ни был для них, нарушив негласные законы
санатория, но сейчас я стал человеком, победившим Гибких.
аналогов полиции или армии, но это не означает, что их нет. Понадобится
-- регрессоры и пилоты спустятся с небес на землю, мирные сельские
труженики возьмут в руки лазерные серпы, а рабочие -- атомные молоты.
недавняя схватка далась ему недешево. Ну и хорошо, что молчит. Я должен
принять решение сам. Спастись или погибнуть. Победить этот мир, или
сдаться.
полукилометре от берега. Раздевшись догола я сидел, подложив под себя
одежду. Холода я по-прежнему не чувствовал, но так было как-то
спокойнее.
почти затянулась, лишь какое-то щекотание возникало при касании новой,
розовой кожи. Вокруг -- белесая вода, льды, выцветшее небо. Как на
картинах Рокуэлла Кента. Но подобным пейзажем хорошо любоваться, сидя
дома, в тепле. Или, по крайней мере, не наблюдая таянье снежинок на
голой коже.
эффекты имелись.
Гибким.
прикрывающая полкило мяса.
все же не таким неприятным, как я боялся. Сюда бы Данилова, он, говорят,
любит японскую кухню...
предпочел бы поголодать, но симбионт, шесть часов подряд борющийся с
холодом, имел другое мнение.
мне не хотелось наблюдать, что происходит.
Все, что естественно -- не безобразно. Пинком смахнул хвост в воду,
посмотрел на ладонь. Ничего подозрительного не наблюдалось. Интересно, а
пяткой я есть сумею?
ходячим вместилищем для чужого разума. Куалькуа занимается лишь одним --
обеспечением моего выживания. И занимается прекрасно, я мог бы,
наверное, прожить остаток жизни, охотясь на рыб и загорая на снегу.
снежная пустыня -- в ней должна быть жизнь. Питаться я смогу чем угодно,
хоть... стоп, не надо задумываться об этом. Это тот же самый Круглый
Материк, на котором находится город Служение, космодромы, уютные теплые
дома, шахты и заводы, леса и поля. Надо просто дойти до них.
были на взводе, но спать не хотелось. Сыпался с небес тихий, спокойный
снег, временами приходилось отряхивать задубевшую рубашку. По телу порой
пробегали короткие судороги, и с кожи осыпались ледяные корочки.
Темно... нет у планеты Геометров естественного спутника, а их чудесное
звездное небо, мешавшее навигации и позволяющее работать ночами,
осталось где-то далеко...
Дружбу. Перетащили всю свою систему, вместе с солнцем-Матушкой, вместе с
планетами Маленьких и Гибких Друзей. И не угомонились. Желание творить
добро неискоренимо.
рациональному, правильному и фальшивому раю? Ведь все вокруг мне
знакомо. Все входило в арсенал утопической мечты о будущем. Чистенькие
города, небрежный аскетизм жизни, Наставники, мудро ведущие все новые и
новые поколения к счастью, дружба с иными расами -- все это было и нашей
мечтой.
зубов мирные корабли, непререкаемые авторитеты в Мировом Совете и
взаимная ответственность, заставляющая друзей Ника конвоировать его в
"санаторий"? Или Геометры просто допустили ошибку, свернули с пути,
нарушили когда-то и где-то собственные принципы? Например, когда
развязали бактериологическую войну в средневековье, выкосив -- уверен в
этом, армии феодалов, а потом, подарив миру лекарство от чумы, мирно и
крепко взяли власть в свои руки. Заняв место святых. Были, наверное,
раньше у Геометров какие-то культы, верования...
то же самое, но в красивой обертке, от Геометров?
когда идеи Дружбы натолкнутся на свод законов Конклава.
воспользоваться? Или Конклав раздавит нас, как возможных союзников
Геометров? Или Геометры, легко и привычно, доведут нас до средневековья,
чтобы привить собственную этику?
кораблями Алари, с плазменными существами расы Торпп --
немногочисленной, но способной обитать в звездных коронах, с
неисчислимыми полчищами Хиксоидов и Даэнло, с интеллектуальной мощью
Счетчиков...
планеты. Они умны. Их технология -- не та, что на поверхности, а
настоящая, воплощенная в кораблях и транспортных кабинах -- очень
высока. А самое главное -- их общество абсолютно монолитно. Да, есть
концлагеря, но они полупусты. Один-два процента оппозиции -- это ничто.
А ведь даже эти несчастные, занятые бессмысленной работой зэки --
преданы Родине. И не колеблясь сменят лопаты на оружие.
космический корабль, способный маневрировать, уходить от преследования,
атаковать. Принципы их передвижения в пространстве неизвестны, но
превосходят доступные Конклаву. Какую бы чудовищную силу не обрушили
Сильные на Геометров, те сумеют ускользнуть. А потом вернуться -- ибо
эта раса, совсем как люди, не умеет отступать. Они вырастят регрессоров
для работы на Земле, и регрессоров, способных влезть в шкуру Счетчиков,
и регрессоров, похожих на Хиксоидов.