выгнать из нашего дворца! У нас много красивых женщин. Есть и очень
красивые.
в замешательстве. Сверкает, как драгоценный камешек, быстрая и гибкая, как
зверек, умненькая, глаза понимающие, словно видит его насквозь, грязного и
пропотевшего, с такими же пропотевшими мыслями...
на ходу ушиб палец, поднял крик, но не отставал, стыдно отстать от
женщины, а та неслась как молодой олень, ловко перепрыгивала валежины,
даже перескакивала невысокие выворотни и ямы, невры разогрелись, но
держались ровно, с дыхания не сбились, и Сиринга, наконец, начала
оглядываться с удивлением, сама пунцовая, как маков цвет, волосы выбились
из-под капюшона, их трепало по ветру, и Таргитай еще дважды влипал в
деревья, засмотревшись на диковатую девичью красу.
состязаться, а Сиринга проговорила с трудом:
великое чудо. Оба изгоя тоже дышали ровно, хоть и глубоко. Было видно, что
так могут бегать хоть до поздней ночи, словно они не люди, а олени.
простерлась равнина. Невры заворожено смотрели на чудо впереди: сверкающий
оранжевым сказочный дворец на вершине огромного холма.
больно, снежно-белые стены гордо вздымаются ввысь, словно не хотят ничего
иметь общего с серой землей, из которой выросли. Забор вокруг исполинского
дворца не настолько высок, чтобы спрятать его сверкающую красоту, да и
зачем, если шапка свалится, когда посмотришь на высоченные стены дворца!
в непогоду дождаться, когда позовут старших, переговорят, решат на каких
условиях впустить. Сами ворота из толстых досок, почти распиленных пополам
бревен, окованы широкими железными полосами. В правой створке видна узкая
дверца...
сотворили средь дикого леса?
Строить потруднее, чем ломать.
холм насыпали...
немало!... потом утаптывали землю, а на холм брали вон оттуда, там сейчас
озеро образовалось, рыбы полно, утки, гуси плавают... А когда холм
насыпали и тоже утоптали, только тогда построили там дворец...
сочувствующе:
еще маленькая, когда здесь все закончили, украсили, начали выходить в лес
на охоту.
сперва почудилось негромкое пение, оглянулся на Таргитая, увидел его
заблестевшие глаза. Этот услышал еще раньше...
объяснять, что они с миром, грабить и ломать мебель не будут, но тяжелая
стена ворот со скрипом медленно пошла вверх. Внизу в каменном полу зияли
квадратные дыры, а когда Олег задрал голову, нижний край ворот зловеще
блеснул металлическими штырями.
всадники, не склоняя копий. Слышнее стало пение, теперь Мрак уловил и ту
волшебную игру на досках с натянутыми жилами.
видели, что вы со мной.
Олег подумал, что им показали не все. Так ведут себя не от беспечности, а
от осознания силы.
стену. Сверху раздался звонкий смех, веселый и беззаботный, как будто из
мешка на пол высыпали крохотные серебряные колокольчики. Он вскинул
голову, с башенки свесились три прелестные головки, все золотоволосые,
одна другой краше, глаза огромные, хитрые. Одна девчонка сморщила нос и
показала ему язык, все трое снова расхохотались весело и беззаботно.
непривычные для этого леса каменные плиты, широкие и тяжелые, но они уже
не в лесу, а в огромном дворе, впереди дворец, яркий, как мотылек весной.
Отсюда видны три двери, мимо прошмыгнула сгорбленная челядница, под стеной
широкие лавки, словно там собираются полузгать семечки, глядя как на
середине двора борются на потеху молодые парни.
колесо. Ось была из бревна в два обхвата, конец уходил в землю, на другом
весело трепетал синий прапорец. Два места у колеса пустовало, там
болтались толстые цепи.
спину того, кто в этот момент тяжело проходил мимо. Обнаженная спина, вся
в мышцах от чудовищных усилий, вздрогнула, кожа на лопатке лопнула,
потекла алая струйка. Надсмотрщик пару раз взмахнул кнутом, этих достал не
так удачно, сунул кнут за пояс и удалился.
Мрак кивнул на невольников:
встретишь.
усмешкой. Если не прикованы, значит могут бежать. А раз не бегут, то либо
свою вину настолько чуют, либо на свободе у них жизнь еще страшнее и гаже.
там хранились связки степных трав, и все трое за нею вслед вошли в
огромный зал, но не строгий, а беспечно веселый, яркий, с картинками из
цветного стекла на стенах.
сидения, откуда их будут расспрашивать, но Сиринга снова беспечно
отмахнулась:
где стоять, что говорить, как кланяться... Вот Родничок вас отведет в
свободную комнату, можете смыть пыль и грязь, а за это время накроют стол.
ладно сложенная молодая женщина, улыбалась и с интересом рассматривала
Таргитая. Ее оценивающий взгляд бесстыдно раздевал его, ощупывал мышцы,
одобрительно похлопывал по выпуклым пластинам груди и по плоскому животу,
трогал его золотые волосы, длинные и шелковистые.
радостей здесь в лесу -- это готовить.
могли снова готовить, готовить, готовить...
лавками, в углу бочка с холодной водой, ковшик на табуретке, вышитый
рушник на вбитом в стенку колышке.
преувеличенно серьезно:
присутствовать сама Алконост! А от вас слишком уж пахнет.
Олег любит подбирать точные слова, так слово смрад будет ближе, а если еще
точнее...
крыша рухнет, или земля треснет.