Чтение 72–й страницы книги ~Трое и Дана~

За этой оградой вода была чище, хотя от гадостного запаха уже звенело
в ушах. Выворотни окружали сооружения из жердей кольцом, на иных были
воткнуты колья с черепами.

-- Дрягва, -- процедил Мрак.

-- Откуда ведаешь?

-- Разве не видно? Только они могут отвоевать у болота что-то для
себя.

Олег ахнул:

-- Так они ж молодцы!

Он видел по злым глазам оборотня, что тот вот-вот напомнит об их
первой встрече с дряговичами, но Мрак лишь крепче стиснул губы. Это было
ново для Мрака, и Олег подумал удивленно, что оборотень тоже меняется,
становится терпимее. Признает, хоть и нехотя, что дрягва может такое, что
не под силу ни полянам, ни даже им, троим из Леса.

Мрак тут же нарушил мысли волхва.

-- Разве ж люди станут тут жить? Да лучше удавиться. А жабам да
дрягве, что тоже жабы, только противнее, в самый раз.

-- И все-таки живут, -- сказал Олег негромко. -- Мрак, можно
выступить супротив Ящера и красиво погибнуть, а можно и так, как дрягва...
Не перечат, но и в подземном мире живут по-своему. А ежели Ящер явится и
размечет их деревню, то уцелевшие все одно вылезут из топи и построят весь
по своему Покону. Для этого надо мужества не меньше. Только не нашего,
хвастливого, а настоящего.

Выворотень шатнулся под грузным телом Мрака. Вода пошла тяжелыми
кругами грязи. Выворотень осел, темные как подземный мир глаза оборотня
неотрывно шарили по строениям.

-- Надо ли? -- крикнул Олег безнадежно. -- Обойти бы... Люди везде
таковы: унеси что с чужого двора -- вором обзовут.

-- Олег, -- сказал Мрак строго. -- Плакаться станешь -- бог дольше
жить заставит!

-- Нас опять...

-- Они ж даже стражу не выставили. При нужде всех побьем и потопим,
не бойся.

-- Да я не очень-то и боюсь... Набоялся уже.

-- Вот теперь слышу мужчину, -- крякнул Мрак. -- А то обойдем,
минуем... Ты такой медленный, тебе надо успеть разьяриться, пока доберемся
до Ящера.

Раздвигая воду, теплую и почти чистую, подошли к стене из жердей.
Болотные травы надежно скрепляли жерди, связывали, щели забиты болотным
илом, верх подсох, снизу волны сгрызли, там торчали обглоданные концы.

-- Эй, есть кто живой? -- позвал Мрак. Поправился: -- Есть кто?

Он поднялся по шаткой лесенке. Олег тревожно ждал, спина Мрака была
напряжена. Вода иногда начинала ходить кругами, из глубин пугающе медленно
поднимались огромные серебристые пузыри. Олег всякий раз шарахался, а
когда пузыри шумно лопались, пригибался, едва не нырял. Затхлый воздух
наполняло вонью.

-- Можно подняться, -- сказал наконец Мрак. -- Ничего не понимаю.

Олег почти взбежал, позабыв о страхах. Как мало надо для счастья:
хоть малость побыть на сухом.

Внутри было так похоже на жилище дрягвы, что Олег огляделся, ожидая
встретиться взглядом с глазами старца, велевшему отдать их в жертву
болотным богам. Но ни души в бедном и унылом жилище, где даже стены в
потеках слизи, а с потолка свисают космы зеленого мха.

На стенах остроги, наконечники сделаны из челюстей щук. Рукояти
отделаны рыбьей кожей с остатками чешуи. Олег поморщился, а Мрак кивнул
понимающе: в ладони чтоб не скользнуло, хватка должна быть цепкой.

Мрак огляделся с отвращением.

-- Куда делись? Для них самое место.

-- Я думал обсушиться, -- прошептал Олег измученно.

Сапоги по щиколотку утопали в грязно-зеленой слизи. Он перебрался в
угол, там из слизи выглядывали жерди. Они тут же прогнулись с чавканьем,
выпуская гнилую воду. Сверху капало, ломоть слизи размером с лапоть
обрушился на голову, скользнул по шее и растекся по спине.

-- Лучше бы они были здесь, -- сказал Мрак зло. -- Понятнее. Я ж не
волхв!

-- Хуже, чем только непонятно, Мрак.

-- Что?

-- Я боюсь... боюсь, что из этого болота уже не выбраться. Здесь нет
ни севера, ни юга, нет даже черного солнца. Мы будем кружить и кружить.
Без выхода.

Мрак же сказал зло:

-- Безвыходных не бывает. Где бы ни очутился, всегда есть хотя бы два
выхода. Даже здесь. Мы можем не найти дорогу дальше, а можем и найти! Но
берем худшее: не найдем. Ладно. Отыщет нас тут Ящер или не отыщет? Берем
худшее: отыщет. Мы его побьем или он нас? Берем худшее: он нас. Опять же:
сожрет или не сожрет? Берем худшее: сожрет. Опять же два вы...

Он запнулся. Олег сказал с горькой ехидцей:

-- Один выход, Мрак. Оттуда уже только один выход.

Мрак люто блеснул очами, Олег сказал невесело:

-- Если бы понять, куда делись... Ведь жили, кругом следы...

-- А не мог Ящер созвать их всех? -- спросил Мрак. -- Ежели решил
завоевать весь белый свет, то и войско потребуется немалое. Лишних
мертвяков в войске не будет.

Олег засомневался:

-- А дети? Их тоже в войско?

-- А что дети? Детьми дряговичей только зверей пугать. На последний
бой кидают все силы.

Голос его упал, лицо стало, как небо перед грозой.

-- Похоже, -- нехотя согласился Олег. -- Но почему, когда ты прав,
нам только тяжелее?

Жилища на сваях растаяли в тумане. Еще раньше они исчезли для невров.
У Олега, подавленного странным исчезновением жителей, всплыла нелепая
мысль, явно навеянная ядовитыми испарениями, что все увиденное им исчезает
на самом деле, едва отводит взор. И появляется снова, когда смотрит.

А что, подумал мрачно, кривясь от боли в голове, почему бы и нет?
Если бы как-то внезапно обернуться, то можно успеть увидеть пустоту за
спиной! Абсолютную пустоту, где нет ничего-ничего. Но Род создал мир
хитро, зримое успевает появиться чуть-чуть раньше. А за спиной тут же
исчезает. Даже впереди, куда не сигает взор, ничего нет. А появляется по
мере того, как подходишь...

Даже моих друзей нет, подумал он с внезапным холодком. Я иду один, а
они мне только кажутся. Они существуют, пока смотрю на них, но тут же
исчезают, едва отвожу взор!

Пока брел, перемалывая страшноватую догадку, она скользнула непрошено
еще дальше и глубже: а что, если и он сам себе кажется? Руки появляются,
когда смотрит на них или что-то ими делает, ноги тоже... Правда, если
глаза закрыть, то можно нащупать... Но и это может казаться!

Под ногами прогнулась грязь, без плеска провалился в вонючую топь. На
миг мелькнула дурацкая мысль: а пусть все будет как будет. Все равно
ничего нет, все только кажется... Но руки сами судорожно били по затхлой
воде, лицо запрокинулось к небу, а губы стиснулись, не желая глотать
грязь, пусть даже кажущуюся. Кое-как выполз, пугливо заспешил за Мраком.
Пусть даже он только кажется...

Брось, сказал себе сердито, Даже великие догадки надо растить в тепле
и покое. А сейчас надо забыть о своем новом понимании мира. Иначе не
успеет додумать до конца и поведать новому поколению волхвов. И никто не
узнает, каков мир на самом деле!

Если он, конечно, в самом деле такой.

Еще дважды натыкались на брошенные поселения. В последнем обнаружили
на столе недоеденную рыбу. Болотные черви, привлеченные запахом добычи,
только поднимались по сваям, торопливо вползали в жилище.

Мрак покачал головой.

-- Только что исчезли... Почему?

-- Нас увидели, -- предположил Олег.

Мрак угрюмо оглядел его с головы до ног, грязного и облепленного
тиной, ряской, со стеблями болотной травы на голове.

-- Да, такого сам Ящер перепугается.

-- Ушли внезапно, -- определил Олег. Он ходил вдоль стен ворошил
убогую утварь. -- Кто-то или что-то заставило покинуть насиженное место...

Черви всползли на стол, облепили рыбу. Олег с гадливостью попятился.
Мрак передернул плечами.

-- Сжечь бы все, только как подпалить болото?

-- Что будем делать, Мрак?

-- Отдохнул? Вот и пойдем дальше.

Он исчез в дыре. Снизу слышалось хлюпанье, чавканье. В болоте те же
черви и пиявки, но чего в мутной воде не видать, того по нехитрой логике
дурака нет вовсе. Хуже Олегу, тот в мутной воде видит езде пуще, чем есть
на самом деле. А тени своей страшится больше, чем зверя.

Мрак не стал слезать по облепленному червями столбу, побрезговал.
Соскочил так умело, что погрузился лишь до колен, а Олег, подав ему
недвижимого Таргитая, при каждом шаге проваливался до пояса. Хмурый и
белозубый, он двинулся впереди, почти что скользил по воде, как водомерка,
не оглядывался.

Олег в самом деле шел за оборотнем след в след. Разогретый так, что
вода вскипала, как лось двигался следом, вздымая со дна тяжелый ил.
Тяжелые волны гнилой воды били Мрака в спину. Тот зло скалил зубы, рычал
под нос.