выползали из марева к его ногам, раздвоенными язычками облизывая волосатые
голени Геракла и странно подергивая головками, словно у змей были перебиты
шеи.
человек лет сорока, гладко выбритый по микенской моде, держа в руках
кифару и раздвоенный учительский посох. Отложив посох, гость садился
неподалеку и, настроив инструмент, беззвучно перебирал струны; а голова
кифареда, подобно головам призрачных змей, все время клонилась набок, как
будто сломанная шея отказывалась держать этот груз.
Геракла: огромный лев, скалящий острые клыки, какие-то воины в помятых
доспехах, явно вышедших из орхоменских кузниц, пятеро мальчиков в возрасте
от года до четырех с темными обуглившимися лицами...
уходил, чтобы назавтра прийти снова.
привычное место, юродивый увидел кого-то на том краю расщелины.
неправильно."
стоят немолодые мужчины, и отвечал, как отвечают старики - сухо и
беспощадно.
вслух. - Ты жертва или нет?!
обижай меня.
сына... сына, который плыл ко мне через разъяренный Кефис.
считать себя жертвой, прячась от прошлого и самого себя, как раньше
прятался от безумия - у тебя нет и не было отца. И, значит, я зря боролся
за тебя с богом.
похороненное на самом дне души, под слоем дурманящих испарений, заставляя
с кровью отдирать корку забытья, присохшую на ране; и он закусил губу, с
ненавистью глядя на двойника и старого мальчишку.
стоило большого труда не сорваться на крик. - Вы врете, вы оба! Я помню...
нет, не помню, но мне кажется, что однажды я клялся его именем! У меня был
отец - слышите?!
руках, давая мне подняться с земли! Вы слышите?! У меня был брат!..
ты жертва, значит, у тебя не было брата, потому что жертва всегда одинока.
Жертвы не поднимаются с земли - поэтому им не нужен брат.
туман, навевающий грезы о будущем, расступился и попятился в страхе перед
ожившим будущим, грозно стоящим на самом краю прошлого.
когда убил себя! Помнишь: "Я - это ты!"
вспомнишь, что это правда - значит, все жертвы были напрасны. Все - и те,
что приносили тебе, и те, что приносил ты... и ты сам - потому что ты
будешь доживать свой срок сыном Зевса, жертвой, не имевшей настоящего отца
и настоящего брата. Олимп, Тартар, Одержимые - если ты сидишь на том краю,
лелея свое безумие, значит, ОНИ были правы, принося человека в жертву
своим прихотям. Твой прадед Персей убил Медузу...
людей! А я отгонял Тевмесскую чудо-лисицу не от полей Креонта, будь они
прокляты! - я боялся смотреть в глаза матерям тех юношей, которых
ежемесячно приносили в жертву, ублаготворяя Зверя! И тебя я не для того
назвал Алкидом, то есть Сильным, чтобы ты упивался беспамятством и
страданием в кругу теней!
исступлении боя - как можно глубже, с рычанием нанизываясь на древко,
чтобы дотянуться до врага за полмгновения до смерти.
даже бог, даже беспамятство.
которую не выбирают разучившиеся выбирать.
да; и я вам не поверю.
продолжается, и не всегда это подарок. Я это знаю лучше других.
и я с вами не поеду.
Эврисфею Сфенелиду, нашему двоюродному дяде и ровеснику. А потом - в
Тиринф, где и будем ждать приказаний. Зевс назначил нам десять лет
очищения на службе у этого недоношенного владыки всех Персеидов - ну что
ж, это немного... Десять лет за пятерых детей - по два года за каждого!..
извини, брат, я в последнее время разучился шутить. Это бывает, когда
вокруг слишком много героев, как на "Арго"!
очищения - очищения Эллады от скверны человеческих жертвоприношений! Но
я... но мы постараемся. Мы очень постараемся. Правда?
другим героям - герой должен быть один, а нас все-таки трое... если не
считать Пустышки.
обещал ждать нас снаружи.
Ведь ты клялся отцом? Я рад, Алкид, что к тебе вернулась память, но в
дальнейшем воздержись от клятв, хорошо? Или клянись так, как это делает
Автолик - заранее зная безопасный способ нарушить клятву! Неужели ты
научился у Автолика лишь ломать чужие шеи?
пришел ночью (превратив одну ночь в три) к Алкмене и разделил с нею ложе.
Амфитрион же, прибыв к жене, заметил, что жена не проявляет к нему пылкой
Андреев Николай
Никитин Юрий
Лондон Джек
Посняков Андрей
Пехов Алексей
Шилова Юлия