Иван не удивился, он был готов: Голос вопросил:
ли ты опять туда, вниз? Или оставить тебя здесь?
задыхаясь:
с тобой происходило, а уже готов отрицать непонимаемое тобой. Ты не
слизняк даже, ты жалкая прозрачная тля, безмозглая букашка, подхваченная с
кончика травинки порывом ветра!
Если есть что сказать по делу, так говори, нет отвяжись, проваливай, мне и
тут хорошо!
тускло, навевая смертную хандру, тоску зеленую, и это противоречило
смыслу, заключенному в словах, не укладывалось в обычные рамки, так нельзя
было говорить о чем-то важном, исключительном. Впрочем, важным и
исключительным это могло быть только для самого Ивана.
там внизу и в других местах убегал, гнался, спасал, спасался, прыгал,
суетился, все рвался куда-то, будто не было ничего важнее для тебя, ты все
принимал всерьез. А ведь это была игра, да-да, игра, и ничего более! Тебя
дурачили и испытывали в Видимом спектре, именно дурачили. И ты здорово
исполнял роль дурака! Неужто ты мог себе представить, что сверхцивилизация
обогнавшая вас на миллионы лет может пребывать в столь нелепом и
первобытном виде, как тебе это мерещилось?! Нет, ты и впрямь дурак! Любой,
другой давно бы смекнул, в чем дело! Он бы сообразил, что есть разница
между "системой" и Системой.
текстом говорили об этом! Видно, и на самом деле твой предмозжечок слабо
варит, тля! Эта игрушка из трех сочлененных иглами-уровнями миров была
специально создана для развлечений. Но она устарела еще тысячелетия назад,
как устарели безнадежно и все ваши парки чудес, все ваши бывшие
"диснейленды". Но тебе и такая оказалась не по зубам! Тебя поместили в
обитель стариков-маразматиков и забавляющейся малышни, в музей-хранилище
допотопных кибернетических организмов и полуживых созданий. При этом тебя
оберегали, вели, следили, чтобы ни единый волосок не упал с твоей
головы...
же-ни единый волосок! Но голос продолжил вполне серьезно:
проверяли... а ты оказался неинтересен, примитивен и туп! Ты и сейчас-то
ничего не понимаещь, не осознаешь то, что было, что будет. У нас тут даже
сомнения возникли, - стоит ли вообще тратить время на ваш мир, готов ли он
к нашим благодеяниям. Многие высказывались против! Ведь даже животным надо
дать вырасти, дозреть, прежде чем отправлять их на бойню, верно? Вы же еще
и не животные пока, вы предживотные!
сделать в шлеме?! Или все ему вообще кажется, чудится? Может, он уже сошел
с ума? Спятил?! Свихнулся?!
нормален как никогда ранее. Но все! Хватит! Шутки и игры закончены! Гляди!
Сейчас ты получишь зрение, гляди, что ожидает всех вас!
красивым, снова переплетались в сказочной гармонии невообразимые
структуры, снова раздвигалось Пространство, и глаза видели необычайно
далеко. Но теперь к этому добавлялось и нечто новое, неуловимое. Иван
растерянно крутил головой. Но он не мог сориентироваться в мносложных и
причудливых хитросплетениях.
непостижимое. Вселенная никогда не была пуста. Мрак и Холод, Пустота и
Бездонность - это лишь ширма, за которой сокрыт непередаваемо насыщенный
мир, ибо пустота, вакуум - не есть ничто! Так же как ноль - сумма всех
отрицательных и положительных чисел, так и Пустота - это сумма,
совокупность материи и антиматерии во всех их неисчислимых проявлениях.
Для вас это Невидимый спектр. А для нас этр лишь - часть Системы, дарующей
проникшим в нее особые свойства, свойства космических сверхсуществ. Твои
глаза видят сейчас почти все, но твой мозг не вмещает видимого, он не
успевает перерабатывать поступающей в него информации, он слаб и жалок,
твой предмозжечок! Но я дам тебе и почти полное зрение. Гляди, тля!
Пространство ослепительно засияло, расширилось до невозможности. А
причудливые структуры, переплетающиеся и убегающие в своих хитросплетениях
далеко-далеко, стали полупрозрачными тончайшими нитями, почти не
заслоняющими главного...
заполнено десятками тысяч, миллионами ажурных конструкций явно
искусственного происхождения. Иван не сразу все разобрал. Это было не
так-то просто сделать. Но он с первых же минут понял, что это не
космический город, не станции-обсерватори, не мириады прогулочных
космокатеров. Это был Флот. И не просто флот, а Боевой флот, состоящий из
неисчислимого множества крейсерских космолетов непривычных конструкций.
Да, это были именно боевые крейсера, ничто иное. Иван разбирался в этом. И
они были до такой степени оснащены, увешаны всеми видами понятного Ивану и
непонятного оружия, что эта мощь одним только, своим существованием могла
повергнуть И обратить во прах, лишить воли, способности защищаться сотни
цивилизаций Пространства. Это было воистину сосредоточение Сил Зла!
конструкции, они давили, убивали, лишали самой возможности мыслить... Иван
сам себе показался нервобытным дикарем, которого выставили голым и с
дубиной на сверхсовременный полигон, выставили и сказали, бежать тебе
некуда, дружок!
ни к чему запоминать, через несколько секунд ты умрешь, тебя не будет! Но
радуйся, слизняк, тля безмозглая, тебя щедро одарили, тебе открыли
сокровенное. И ты узнал перед гибелью, что ждет землян, что ждет Землю.
Смотри же! И содрогайся! Ты никогда и никому не расскажешь об увиденном!
Ты мертвец! Ты труп! Но тебе позавидуют те из землян, кто переживет тебя.
Ах, как они будут завидовать тебе! Мне безразлична их судьба, и все же я
содрогаюсь, предвидя торжество Силы, обрушивающейся на ваш жалкий мирок.
Да, это будет славная йотеха! Это будет одна из наших лучших
увеселительных прогулок! Мы выжжем слизняк колонию с древа Вселенной, как
выжигают вредных и гадких насекомых. И мы заселим мир по ту сторону
"черной дыры" существами достойными жизни. Ты их видал в наших
инкубаторах, расположенных на вневременых квазиярусах. Да, мы сделаем все
это! Нам пора омолодиться немного! А тебе, тля, пора умереть. Пора!
как от ближайшего цилиндрообразного кронштейна боевого космокрейсера
отделился сморщенный шарик и стал приближаться к нему. Шар был совсем мал.
Но крохотный, дюймовый раструб говорил о многом. Да, они кончили шутить
шутки! Это приближается его смерть! Обезличенная, механическая, страшная!
Иван, уже ни во что не веря, ни на что не надеясь, надавил во всю силу на
возвратник. На этот раз щелчка не было. Наверное, контакт все-таки
сработал... Иван не знал. Он увидал вырвавшийся из раструба сноп пламени.
Но жара не ощутил. Все вдруг пропало, исчезло, улетучилось. А сам он
провалился в тягучую черную бездну.
оно словно напоено незримым светом бело-голубой планеты, оно будто
наполнено источающимся из нее духом - это известно каждому побывавшему
там. Но особенно это известно тем, кто уходил в Дальний Поиск. После
безысходного Мрака, Пустоты, Холода околоземное пространство всегда тянуло
к себе, как притягивгет путника в ночи огонек-далекой избушки или невесть
где горящий костер, к которому надо идти, боести, ползти, которого надо
достичь во чтобы то ни стало, достичь, чтобы выжить. Так и Земля незримым
магнитом, животворящим огоньком манит к себе странников Вселенной. И для
всех у нее хватает тепла и света, места и времени. Широки ее объятия,
известно ее гостеприимство. Спеши же к ней, путник!
неприязнь к ней, может, быть вызванная обидой, может, другими чувствами.
Понять таких нетрудно, попробуй-ка, покрутись в трехстах верстах над
планетой месяц-другой! А если год, два года, три? Пусть и с отпусками,
перерывами, выходными к праздниками, а все равно - утомительное это
занятие.
осточертело до тошноты. И особенно сама станция, одна из бесконечного
множества ей подобных. Эти станции даже имен собственных не имели, звались
"бортами".
Максимов Альберт
Максимов Альберт
Сертаков Виталий
Корнев Павел
Громыко Ольга
Перумов Ник