потер руки. - Я весьма рад.
любом случае, сны мне здесь снятся странные.
тут не снятся, насколько мне известно.
проснулся - и вот. Наверное, ночью кто-то что-то у меня искал... Не
понимаю! Что здесь можно искать, кроме деревянной лавки и такого же
деревянного стола?
были пусты, как опрокинутый под стол стакан. Во всяком случае, слова Джоса
точно ничего не стоили. И потому Калинов коротко попрощался и отправился
вниз.
расплатившись, Калинов спросил:
нетерпеливо переступил копытами.
каурого и махнув рукой Лиху, поскакал за "Вифлеемской звездой".
когда топот копыт вновь стал привычной уху музыкой, а несущиеся по
сторонам деревья - не бросающимися в глаза статистами. Калинов остановил
каурого, соскочил на дорогу и расстегнул замысловатую, похожую на
двенадцатиногого жука пряжку. Сумка была практически пуста, лишь на самом
дне он нащупал небольшую коробочку.
только - за что!.. Неужели за вышибленную дверь?
"индикатором смерти". В малонаселенных мирах - типа спутников больших
планет - по заданному генокоду этот прибор был способен определить,
присутствует ли в районе его действия обладатель заданного кода.
Разумеется, обладатель кода должен быть живым: у трупов генокод
отсутствует. Поэтому, если, скажем, на каком-нибудь Ганимеде исчезал вдруг
человек, поиски продолжались до тех пор, пока "индикатор" показывал, что
обладатель данного кода где-то рядом, на этом самом Ганимеде. К сожалению,
на Земле, с ее плотностью населения, прибор был бесполезен из-за
паразитных шумов. Если только вы не ищете свою жену в пустыне...
И не удивился, когда прибор указал на наличие в данном "мире" обладателей
всех трех кодов. Что ж, сказал он себе, значит, Зяблик все-таки раздобыл
где-то дисивер. Ладно, Игорек, посчитаемся... Во всяком случае, теперь
ясно, что болтаюсь я тут не зря!
менее, за что же награда?
за первым же поворотом чуть не задавил одинокого пешехода, едва успевшего
убраться на обочину.
слезящимися глазами. Одет он был в рубище и брел Калинову НАВСТРЕЧУ.
копыта угодить недолго.
выглядящий носовой платок и высморкался.
первый... А уж, почитай, целую седмицу шагаю.
старца. Как знакомы эти слезящиеся глаза!..
словно в душу заглянула смерть.
с ведьмиными очами.
потерял всякий интерес к разговору.
еще и не наступал.
сутулый, и начало дороги - или ее конец? - бежало в пяти метрах перед ним.
станет лет через восемьдесят Джос. Если доживет...
зафиксируем... А потом с генокодом самого Джоса сравним.
растерянно оглянулся.
спиной. И солнце, действительно, садилось: в лесу темнело. Тут старик был
прав - обед явно миновал.
случиться с ним сегодня на дороге, уже случилось. И что-то случилось
еще... Что-то такое, от чего сегодняшний круг оказался изрядно урезанным.
Вот только гостиницы почему-то поблизости не наблюдалось. Уходящая в
сумрак дорога, немеркнущая звезда над ней, тревожно шепчущийся вокруг лес.
беззвездный черный экран. Впрочем, пройти мимо такой гостиницы было
попросту невозможно: она сияла, как рождественская елка. Ее бы следовало
заметить за несколько километров, но она возникла на обочине неожиданно и
близко. Словно кто-то поднял театральный занавес и открыл, наконец,
требуемые декорации. Наверное, всю эту иллюминацию просто не включали до
его приближения. Или саму гостиницу построили минуту назад.
Огромная, светлая, просторная. И безлюдная. Во всяком случае, когда двери
перед Калиновым отворились, его никто не встретил: швейцаром и не пахло.
Портье за стойкой тоже не пахло. И никто не выбежал принять у постояльца
чемоданы. Слава Богу, не пахло и чемоданами.
Процокали, удаляясь, копыта; все стихло. Калинов подошел к стойке. На
стойке одиноко устроился ключ с большой биркой. На бирке сияли три
семерки. Ключ на стойке смотрелся откровенным пижонством: в отеле
подобного класса должны быть магнитные дактилозамки. Ладно, нам не трудно
дверку и ключиком отпереть. Калинов схватился за бирку и растерянно
оглянулся, надеясь, что сейчас из-за какого-нибудь незамеченного угла
вытащится знакомая одноглазая физиономия.
свою пасть лифт. Как голодный бегемот. Легкомысленно помахивая ключом,
Калинов вошел внутрь. Бегемотьи челюсти сомкнулись и снова разомкнулись.
Калинов оказался в самом обычном гостиничном коридоре. Тут тоже никого не
было. Ноги вязли в длинноворсном ковре. Коричневые стены убегали в
бесконечность. Тишина призывно, по-женски раскрывала свои объятия.
Пришлось сдобрить ее насвистыванием - иначе становилось слегка
страшновато.
сегодня все будет хорошо, сегодня он обязательно увидится с женой. Уж
очень встретиться захотелось! Тем более что уже три ночи пришлось спать
одному, а либидо, оно, знаете ли, не награда за послушание. И вообще...
гостиничный номер - ничего похожего на знакомую холостяцкую квартиру. Вот
только номеру этому явно не хватало рук горничной, даже постельного белья
в шкафу не нашлось. Калинов вышел в коридор и постучал в соседний номер:
надо же у кого-нибудь узнать, какие здесь порядки. На стук никто не
откликнулся. Калинов постучал еще в несколько номеров - с тем же успехом.
Ладно, можно поспать и без свеженьких простынок, главное - душ принять.
Калинов вернулся к трем семеркам, взялся за ручку. Слева что-то мелькнуло.
Он резко повернул голову.
перпендикулярный коридор, образуя два угла, и за правым углом быстро
скрылась мужская фигура. Быстро, но не настолько, чтобы Калинов не узнал
шпиона.
Загрохотал в двери ближайших номеров. Ни ответа ни привета.