достаточно, чтобы в сознании была дана превращенная форма этих законов,
которая и играет регулирующую роль, косвенно поддерживая и выполняя
действительные закономерности системы. Как показывал Маркс, люди "поставлены
в такие условия, которые определяют их сознание без того (то есть в данном
случае без того, чем определяется реально стоимость производимых ими
продуктов. - M.M.), чтобы они обязательно это знали" (Mаркс К., Энгельс Ф.
Coч., т. 26, ч. III, с. 166).
научно-теоретического освоения действительности, когда функционирование
готового мыслительного содержания предполагает отождествление неосознаваемой
абстракции с объектом, то есть нерасчлененность объекта и способа
деятельности, объекта и знания. Здесь оно оказывается источником антиномий
теоретического мышления. В этом смысле деятельность теоретического сознания
как отдающая себе отчет в смысле и происхождении своих абстракций и понятий,
в границах и сферах их применения есть постоянно возобновляющееся
"распредмечивание" превращенных форм, снятие отождествления объекта и знания
и т.д.
том, что отношение уровней системы оборачивается: продукты процесса
выступают как его условия, встраиваются в его начало в виде предваряющих
"моделей", "программ". Поскольку никакое воспроизводство отношений сложной и
многократно расчлененной системы связей не является сознательным, содержащим
"образ" всех связей системы в каждой ее точке, то система должна полагать
свои продукты и результаты в качестве предваряющих "моделей" и "программ"
деятельности производства, дающего эти продукты. Эти модели
представительствуют от лица множества точек, сокращая их в себе, в своем
синкретизме. Изоморфизм приобретает характер цикличной связи, кругового
движения: на уровне превращенной формы продукты системы определяются, по
сути дела, тавтологически, ими же самими. Превращенные формы обеспечивают
стабильность системы и противодействуют ее изменению. Внутренние же связи
дают о себе знать насильственно (например, в экономических кризисах, в
психических заболеваниях и, вообще, в условиях, когда не срабатывает,
разрушается какая-либо из генетически разнородных, но наслоившихся друг на
друга и одновременно существующих структур функционирования), а также в
процессах развития, которые прежде всего и разрушают превращенные формы.
его уровнях. Применяя это понятие, Маркс сумел поставить явления
общественного (и индивидуального) сознания в систему социальной
деятельности. Это понятие позволяет вывести духовные, идеологические
образования из их материально-социальной основы (а не сводить их к ней,
ложно предполагая зеркальное отображение общественных структур в
идеологических, культурных и т.п., выявить постоянно меняющееся отношение
между автоматическим и сознательным в общественном поведении и действии,
проникнуть в особенности функционирования личностных структур,
складывающихся из ассимиляции индивидом общественных культурных систем, и
т.д. Понятие превращенной формы плодотворно в исследовании явлений
общественного фетишизма, первобытного антропоморфизма, в анализе знаковых
культурных систем, в том числе при выявлении условий отчуждения в культуре и
т.п. В применении к идеологическим отношениям Маркс интерпретировал
превращенную форму как ложное сознание, то есть не как субъективное
индивидуальное заблуждение, а как общественно необходимую видимость
отношений, воспроизводящуюся в представлениях их агентов. Именно
превращенные формы действительных отношений являются содержанием мотивов,
побуждений к действию непосредственных агентов общественных отношений.
научного познания. Задачей науки, по Марксу, является раскрытие внутренних
связей, а исследования, ограничивающиеся натуралистическим воспроизведением
превращенных форм проявления, он относил к вульгарному типу науки. Но этим
же, с другой стороны, ставится задача объединения содержательных и
феноменологических исследований, задача тем более актуальная, что в
современной буржуазной философии (в феноменологии, в экзистенциализме и
т.д.) развиваются различные "теории феномена", которые "заменяют реальность
вещи объективностью явлений" (Сартр) и тем самым подводят гносеологическое и
онтологическое обоснование как раз под процедуры вульгарной науки. Без
понятия превращенной формы переход от содержательности к феноменальности (и
наоборот) и их объединение в некотором единстве науки невозможны. В системе
науки, состоящей, в принципе, из различных методов и различных по типу
теоретических построений, должна существовать и реализовываться также и
качественная теория Марксова типа (с соответствующим ей
содержательно-предметным методом анализа). Она - посредствующее звено как к
формально-математическим, так и к феноменалистическим типам теории (т.е.,
например, к теориям, принимающим продукт феноменологического замещения за
конечную реальность, за элементарный и конечный факт и, соответственно, не
пользующимся понятиями "превращенности", "замещения", "восполнения" и т.п. в
своих построениях и описаниях, которыми - и только которыми - выполняются,
тем не менее, определенные задачи).
позволяет выявлять социально-исторические закономерности в максимально
приближенном к действительности виде. Если с точки зрения научного знания
превращенная форма является воспроизведением предмета в виде представления о
нем, то в исторической действительности такое "представление" является
реальной силой, частью самого исторического движения. Очагом и реальной
движущей силой истории, т.е. "объективным событием", "фактом" (а не
представлением, отличным от факта) истории является интерпретированное
бытие, в применении к которому нельзя отдельно выделить анализом
"интерпретацию" бытия его субъектами (ложную или же более или менее
приближающуюся к действительности) и "истинное бытие", которое складывалось
и действовало бы помимо своей интерпретированности.
показывает, что приходится оперировать понятием единого континуума
бытия-сознания и рассматривать "бытие" и "сознание" лишь в качестве
различных его моментов, имея в виду области, где теряют смысл классические
различения объекта и субъекта, реальности и способа представления,
действительного и воображаемого и т.д. Но здесь как раз и появляются (и
сохраняются в теории, претендующей на объективность метода описания)
превращенные объекты (иррациональные выражения, "желтые логарифмы") как
знаки, "свидетельства" неустранимого различия между бытием и сознанием, как
символы того, что при всей слитости в некотором общем континууме бытие и
сознание не могут быть отождествлены. Наличие оператора "превращенность" в
концептуальном аппарате теории указывает именно на это.
развития современной логики и методологии гуманитарных наук, наиболее
радикально ставящим задачу пересмотра и ограничения всего классического
философского поля мысленных операций и идентификаций (так называемого
декартово-кантовского мыслительного пространства), которые обычно
практикуются наукой применительно к объектам человеческой реальности. Если
более глубоко и до конца продумать и развернуть философские последствия
проблемы превращенной формы, то окажется, что учитывающий ее способ
обращения с фактами этой реальности предполагает иные метафизические
допущения и постулаты, чем те, которые допускались классикой и полагались ею
в качестве всеобщих и универсальных. Наоборот, последние могут быть частным,
специальным случаем. Это касается прежде всего пересмотра формулировки таких
абстракций, как абстракции упорядоченности бытия или его хаотичности,
прерывности и непрерывности, однородности и неоднородности, понятий истины и
заблуждения, отношения "описания извне" объектов человеческой реальности и
их "описания изнутри" и т.д. Речь в принципе должна пойти о построении
онтологического пространства мысли, отличного от так называемого "декартова
пространства" и могущего тем самым послужить лоном отработки или, если
угодно, изобретения расширенных форм рациональной мысли и объективного
знания и описания.
обществе можно сформулировать исходя из общих представлений о духовном
производстве и учитывая в их свете ту сумму существенных изменений и новых
социальных явлений, которые внесены в эту область современным развитием (то
есть развитием, происходящим на наших глазах в передовых промышленных
странах и втягивающим в орбиту крупных трансформаций также и область
духовного производства). Интересующее нас явление находится ныне в более
развитом общественном состоянии, окончательно сорвавшем покров святости и
таинственности с интеллектуального труда, с выполнения духовных функций в
обществе, и это состояние не только обнажает суть явления "интеллигенция",
но и может служить ключом к пониманию того, что на деле происходило на более
ранних этапах общественного развития, какова была тогда действительная
природа и функция интеллигенции.
соотношении между действием объективных экономических законов и механизмами
сознания людей в нашу эпоху. Анализ современной
государственно-монополистической организации буржуазного общества
показывает, что его структура в большой мере отличается в этом отношении от
структуры классического буржуазного общества - общества свободной
конкуренции. Классический капитализм характеризовался стихийной
принудительностью экономических законов и сил; тот или иной результат
действия людей, и прежде всего соответствие этого результата существующим
отношениям собственности и эксплуатации, обеспечение постоянного
воспроизводства этих отношений во всем веере повторяющихся актов
человеческой деятельности гарантировались (или были уже предусмотрены,
"закодированы") "свободной" игрой экономических механизмов и интересов,
Маккефри Энн
Доставалов Александр
Лукин Евгений
Майер Стефани
Березин Федор
Шилова Юлия