но Верин стиснула зубы, а глаза Аланны метали молнии.
До тех пор, пока я за вами не пошлю. Внутренний Город для вас закрыт.
Вздумаете нарушить запрет, окажетесь не только отгороженными от Источника,
но еще и запертыми в темнице. Мы поняли друг друга.
лед.
двуреченских девушках. Некоторые из них уже разговорились с Девами, другие
перешептывались за чаем друг с дружкой, а Боде и ее землячки из Эмондова
Луга слушали Башира, что-то вещавшего им, держа в руке оловянную кружку и
поставив ногу на лавку. Вид у них был наполовину зачарованный, наполовину
испуганный. Звук захлопнувшейся двери заставил их оглянуться.
заохали.
руки на груди.
голова кругом пошла после того, как ты сбежал с Айз Седай. Я догадалась об
этом раньше, чем услышала, как непочтительно ты разговаривал с Верин Седай и
Аланной Седай, но уж никак не думала, что ты стал полным дуралеем и
пустомелей.
воспитывал тебя как следует. Ты Ранд ал'Тор, вот кто И сейчас же перестань
дурить.
Тэм ал'Тор воспитал его, но настоящим его отцом был айильский вождь, давно
умерший. А мать - Девой, но родилась она не в Айильской Пустыне. Вот и все,
что он о себе знал.
Воздуха, он поднял обеих девушек так, что их туфельки зависли в футе над
полом.
изменишь. Хоть и захочешь, да не изменишь. Я уже не тот Ранд, которого вы
знали в Эмондовом Лугу. Теперь вам понятно? Понятно?
его дрожь. Почему Аланна так поступила? Какие коварные планы вынашивались в
ее хорошенькой головке? Учила же его Морейн никому из них не доверяться.
Пожалуйста.
челюсть отвисла так, словно она силилась закричать, да забыла, как это
делается. Боде содрогалась в рыданиях. Остальные девицы сбились в кучку в
дальнем углу, многие из них тоже плакали. Да и служанки дрожали от страха,
прижавшись к стене. Хозяин гостиницы осел на пол. Глаза его выпучились, из
горла вырывалось бессвязное бульканье.
обрели свободу, они бросились друг дружке на шею. - Боде! Ларин! Простите. Я
не сделаю вам ничего плохого. Честное слово.
Зато Девы смотрели, и вовсе не одобрительно.
кружку. - Почем знать, может, оно и к лучшему.
него подальше. Для их же блага. Жаль только, что он не успел подольше
поговорить с ними о доме. Чуть подольше, пока был для них просто Рандом
ал'Тором.
не взобрался на Джиди'ина. Да, подумал он, для них лучше, если они будут,
меня бояться. А для него лучше позабыть о Двуречье и не ропща нести свою
ношу. Хотелось бы только знать, полегчает когда-нибудь эта ноша или будет
становиться все тяжелее и тяжелее.
Ведь говорила же она и Суан, и Морейн, насколько он может быть опасен. Ни та
ни другая не прислушались, и что же? Не прошло и полугода, а Суан усмирена и
скорей всего мертва, тогда как Морейн... Улицы Кэймлина полнились всякими
слухами о Возрожденном Драконе, порой самыми невероятными, но никто не
говорил о том, что рядом с ним Айз Седай. Морейн могла позволить ему
считать, будто он поступает по-своему, но на деле никогда не выпустила бы
его из-под контроля, а уж тем паче теперь, когда он вошел в такую силу. Уж
не пришлось ли ей столкнуться с куда худшим натиском с его стороны, нежели
только что выдержали они? С тех пор как Верин видела его в последний раз,
Ранд заметно повзрослел, а на лице его явственно проступили следы внутренней
борьбы Одному Свету ведомо, в здравом ли он уме и не была ли та борьба
борьбой с надвигающимся безумием.
Ранд, похоже, на грани безумия. Верин досадливо прищелкнула языком. Неужто
почти семьдесят лет кропотливой работы пойдут прахом из-за одного молодого
упрямца? Нет, она прожила слишком долго, испытала слишком много, чтобы даже
в таких обстоятельствах позволить себе отчаяться. В первую очередь следует
думать о главном, о том, что надо предпринять, а не сокрушаться по поводу
того, чего, возможно, и не случится. Это правило вдалбливали ей в Башне, и
она не только заучила урок, но и приняла сердцем.
всхлипывавших, сбившись в тесную кучку. Верин могла их понять, она-то не
впервые сталкивалась с направлявшим Силу мужчиной, но всякий раз желудок ее
вел себя словно на море во время качки. Стараясь, чтобы голос ее звучал
по-матерински ласково и уверенно, она принялась утешать девушек - одну
погладит по плечу, другую по головке - и убеждать их, что Ранд ушел, а
значит, ничего страшного больше не случится. Это стоило ей немалых усилий,
но наконец рыдания стихли. Правда, Дженеси не унималась и требовала, чтобы
ей сказали, что Ранд говорил неправду, а все увиденное всего-навсего фокус.
Бодевин столь же настойчиво твердила о необходимости спасти ее брата - Верин
дорого бы дала за возможность узнать, где этот самый брат находится, - а
Ларин лопотала одно: надо сейчас же, сию минуту убираться из Кэймлина.
двадцать старше любой из двуреченок, дрожавшую и утиравшую передником слезы,
Верин спросила, как ее зовут, а потом распорядилась:
влей по капельке бренди. - Посмотрев на девушек, Айз Седай поправилась: -
Нет, Пожалуй, не по капельке. Плесни каждой как следует, это поможет им
успокоиться. Да и вам, служанкам, не помешает принять по стопочке.
лицо, сделала реверанс. Возвращение к привычным обязанностям в какой-то мере
привело ее в чувство.
подтверждение. - Сон творит чудеса. Правда, они и встали-то совсем недавно,
но ничего. Усталость и бренди сделают свое дело.
непрерывно всхлипывала. - Бежать надо! Скорее бежать. Он всех нас перебьет!
выражение.
оставить его с этим... с этим, который... Даже если это Ранд, мы не имеем
права...
дрожавшая Дженеси.
большая же часть девушек настаивала на немедленном отъезде. А одна из них,
слишком светленькая для двуреченки, Илли из Сторожевого Холма, заголосила
что было мочи.
молоденьких еще можно оправдать, но Ларин, Илли и некоторые другие уже
заплетали косы и считались женщинами. В конце концов, опасность миновала, да
большинства из них она и не коснулась. Но с другой стороны, девушки устали,
визит Ранда явился для них потрясением, и, скорее всего, их ждет немало
подобных потрясений в ближайшем будущем.
Аланна - нет. Эта сестра даже среди Зеленых славилась вспыльчивым нравом,
каковой недостаток в последнее время заметно усугубился.
спокоен был лишь ее голос.
Иллюзию. Глаза у девиц чуть не повыскакивали из орбит, комната наполнилась
охами и ахами. Реальной нужды прибегать к такому сильному средству не было,
но обычай не одобрял вмешательства в действия другой сестры, да, по правде
говоря, Верин и сама почувствовала немалое облегчение, когда смолкли
завывания Илли. Ведь и ей самой спокойствие давалось непросто. Необученные
Посняков Андрей
Мацумото Сэйте
Лукин Евгений
Шилова Юлия
Березин Федор
Сертаков Виталий