плечами. - Обычная жизнь. Это что же, деловой визит или дружеский? - Он
пристально смотрел на патрульное судно.
тоном. И тут же заметила, как он поджал губы - только усы шевельнулись.
- У нас есть сведения, что где-то здесь приземлился космический корабль,
занимающийся ввозом запрещенной техники... - [Если честно, это произошло
по крайней мере недели две или три назад!] - И поскольку необходимо было
проверить этот район...
каких это пор? - Он явно забавлялся.
печально улыбнулась; улыбка вышла напряженной, натянутой - она совсем
отвыкла улыбаться. Он засмеялся.
искать официальный повод, чтобы приехать сюда! Вам здесь всегда рады...
как другу.
за это. - Так приятно, когда тебя выделяют из остальных, когда
становишься для кого-то не только комиссаром полиции... - Она плотнее
запахнула форменный плащ. [Мой щит, мое оружие. Что я буду делать, когда
его у меня отнимут?] - Я... я пыталась дозвониться до вас недели две
назад. Но вы куда-то уехали. - Ей вдруг захотелось спросить, почему он
не перезвонил ей. [Боги, как можно упрекать его, если я сама ни разу ему
не перезвонила?]
том же и тоже не нашел нужных слов. - Вы были... заняты, наверно?
захлопнула распахнутую дверцу патрульной машины. - БиЗед пропал. Миро.
Погиб. Убит бандитами где-то в глуши, в тундре... Я просто не могу... не
могу больше! - Ее голова вздрагивала, точно кланялась невидимому
господину. - Я не знаю, как заставить себя вернуться в Карбункул. Ведь
всем им так хочется, чтобы я не вернулась никогда! Лучше бы
действительно убили меня, а не Гундалину.
капюшон и с отчаянием глядя в море.
использовать вас, как корзинку для мусора!
В его голосе слышалась улыбка.
не поделиться своими переживаниями? - Он потянул ее за локоть.
ее локоть - так она вздрогнула при его прикосновении. - Я вполне могу с
этим справиться сама. Со мной все будет в порядке; я постараюсь... - Она
еле сдерживала себя, чтобы не разрыдаться.
поэтому я и сбежала оттуда... Мне необходимо было попытаться отыскать
иной способ. - Она медленно, с закрытыми глазами повернулась к нему.
не сможете долго противиться такому давлению, не сможете - в одиночку. -
Он вдруг рассердился. - Почему вы перестали звонить мне? Почему вы
перестали... отвечать на мои звонки? Неужели вы мне не доверяете?
глупой радости. - О боги, я слишком доверяю вам! Вы посмотрите: я здесь
какие-то пять минут и уже вывернулась перед вами наизнанку. Да одно ваше
присутствие совсем меня воли лишает. - Она покачала годовой, по-прежнему
не открывая глаз. - Видите? Я не могу опереться на вас: я тогда сразу
начинаю чувствовать себя калекой.
открыла глаза.
Крепкий ветер трепал его черные как вороново крыло волосы. Она поежилась
и еще туже запахнула свой теплый плащ.
пройдем в дом. - Он вопросительно посмотрел на нее; она кивнула и пошла
следом за ним на вершину холма, неуверенно и немногословно отвечая на
его вопросы и сама спрашивая об урожае, о погоде - позволяя огромной
силы отрицательному заряду в ней уходить в землю, утекать в море.
за мастерскими. Нгенет использовал ее для того, чтобы качать воду из
колодца. Джеруша в который раз удивилась столь абсурдному анахронизму
среди новейших импортных приспособлений, которыми была начинена вся его
усадьба и плантация.
зачем вы пользуетесь этой мельницей? Он обернулся к ней и добродушно
пояснил:
подушке? А вдруг у меня и генераторы отнимут? Она ожидала вовсе не
такого ответа, но лишь молча покачала головой. Они подошли к дому,
открыли прочную, способную устоять перед натиском любой бури дверь и
оказались в той самой комнате, которую она отлично запомнила с самого
первого раза и всегда вспоминала, как и ту горстку украденных у
городской жизни вечеров, ковда могла несколько часов подряд просидеть с
поджатыми ногами у огня, окутанная теплом и золотистым светом,
увлеченная мирной игрой или рассказывая Миро о своей родной планете.
неторопливо оглядеть уютную комнату, обставленную вещами, словно
купленными в лавке старьевщика; здесь реликвии, сохранившиеся от
инопланетных предков Нгенета и передававшиеся из поколения в поколение
как фамильные драгоценности, забавно соседствовали с грубоватой,
местного производства мебелью. Подойдя к огромному камину и отогревая
спину у огня, Джеруша внимательно посмотрела на Нгенета.
никогда никуда отсюда не уезжала... Забавно, не правда ли? И очень
напоминает мой родной дом...
ответил, только улыбнулся. Они помолчали.
что-нибудь перекусить, - предложил он.
смена белья, - и поднялась по старенькой лестнице на второй этаж. Дом
был большой... полный отголосков детских шумных игр и смеха... полный
воспоминаний. Перила были отполированы до блеска касанием множества рук;
но теперь гостиные и спальни были пусты и тихи. Сейчас в доме жил только
Миро, последний в своем роду и одинокий. Одинокий - даже среди тех
уроженцев Зимы, что работали здесь и считали себя его союзниками и
друзьями. Джеруша чувствовала те узы доверия и уважения, что связывали
их, владельца поместья и его работников, инопланетянина и местных
жителей. Но Нгенет всегда был окружен некоей неуловимой аурой тайны,
умолчания, которая как бы замыкала его в себе, отделяя от остальных.
Порой, при резком соприкосновении этой ауры с ее собственной защитной
оболочкой словно искры сыпались...
сумку и шл"м на мягкую постель - роскошное ложе, хотя и с простой
деревянной рамой, довольно жесткое, но никогда не заставлявшее ее по
полночи лежать в темноте и умолять сон смежить ей веки...
гардеробу и замерла, заметив валявшийся в углу яркий космический
комбинезон. Джеруша машинально повесила плащ, подняла комбинезон и
прижала к себе. Потом снова отвела руку с ним подальше, внимательно его
изучая. Потом медленно взяла в руки свой плащ, а космический комбинезон
повесила на его место.
подобрала щетку для волос, лежавшую на табуретке у изголовья, коснулась
пальцем длинных светлых волосков, застрявших в ней. Потом положила щетку
на место. Постояла молча, вдруг представив себе одинокую светловолосую
кудрявую девочку в поношенных штанишках и сандалиях, что присела на
корточки, глядя, как серебристые воги выскальзывают у нее из рук в
обмелевшую речку... Солнечный свет просвечивал сквозь волосы девочки,
как сквозь медовые соты; вокруг стояла тишина, и устланное голышами дно
речки, напоминавшее моренную гряду, тянулось куда-то вдаль... в
бесконечность...
низенький столик у камина, и сейчас на лице его было написано полнейшее
недоумение. - Я думал, что вы...
прозвучало двусмысленно, хотя она этого и не хотела. - Я не могу
остаться.
ужасную оплошность. Ее же собственное лицо, казалось, сковал смертный
хлад.
Василенко Иван
Семенова Мария
Афанасьев Роман
Сапковский Анджей
Прозоров Александр
Посняков Андрей