плече:
угодно с этим знаком требовать можешь, разве амант ущучит, что для него, а
какая доля малая - для тебя самого? Смекнешь!
бы. По совокупности всех досад отметелил любушку так, что уползла,
занеможенная, - почитай, впервые в многогрешной своей жизни. А он еще долго
лежал, бессонно глядя в потолок, точно сквозь слипшуюся, непробиваемую ни
дождем, ни градом листву можно было разглядеть желтоватую точечку угасающей
звезды, под которой появился он на этой тоскливой земле.
чтоб было и крепким, и гибким. Нашел-таки. Иддсовы чада замотали его
расспросами, но он отшучивался - мол, будет время, руками пощупаете, что зря
языком болтать! Расспрашивали про Серостанье, про кузнечные дворы, про
ог-жигун - их голоса почему-то не утомляли, как бесконечная воркотня
Махидушки, наоборот, душа с ними точно отмокала в теплой воде. Завка
откровенно вешалась ему на шею, так что пришлось даже слегка отшлепать ее, а
то со стороны могли и подумать что, аманту нашептать. Раньше ему было бы на
все чихать - плюнул на всех становых воевод да подался в другое городище.
Теперь что-то переменилось. Под ребрами угнездился поганый звереныш,
посасывающий да постанывающий: неоплаченный должок. Унести его с собой
отсюда значило остаться с ним на всю жизнь. Не мог он так.
Косички бровей переплел. Амантову бирочку на воротник камзола выложил, чтоб
повиднее. Со вздохом двинулся, будто нехотя.
оказался сам Иофф. Здесь он показался Харру еще выше, чуть плешью потолок не
скреб. Добрый пяток толстых крученых жил тянулись от пола к потолочным
крючкам, он невольно задел одну пальцем - загудела.
предложил старец; голос у него был много тверже, чем можно было ожидать по
его виду.
позвонче. Он выбрал одну гудошную и две звончатые. По правде говоря, лук-то
он держал в руках всего один раз в жизни, да и то на пьяном пиру, когда
кто-то из застольных караванщиков рассказал, что напали на него лихоимцы с
Дороги Свиньи, да он в ближнем бою отбился, потому как у тех были только
луки, пригодные разве что для подлой засады. Выставили наспех скрученное из
тряпок чучело, присадили к нему свиную голову, взятую с блюда, и принялись
стрелять - чуть друг дружке глаза не покололи. Тогда и Харр почувствовал
певучую упругость тетивы, подумал что-то о том, как бы из боевого оружия
песенный инструмент сладить, да наутро, протрезвев, уже не вспомнил.
скручивал?
перепугавшись, затряс головой и пухлыми ладошками.
цвета, по горнице снова побежали золотые блики.
скрещены - посолонь или супротив? - проговорил он, шагнув ей навстречу и
протягивая тусклые крученые жгуты.
косил лукавым глазом соглядатай домашний, Харр уже чувствовал себя как рыба
в воде, И не таких водил за нос. Он быстро наклонился, как бы разглядывая
работу, и белоснежные пряди его волос свесились, загораживай лицо.
ряда, ресницами, глянул прямо в Мадинькино лицо.
ли она вообще его торопливые слова.
повелишь, так и будет.
оружная. Но это не к спеху.
прошлого похода в Межозерье. Старец величественно кивнул, а красавчик его
поспешно цапнул деньгу и спрятал за пазухой - похоже, Харр заплатил слишком
щедро.
сладкомордый не очень-то радовался.
терять своего, завернул к аманту:
как?..
отпустит сколь надобно.
поинтересовался, на что деньги его кровные употреблены. Ладно, то-то
удивится, когда воочию узрит!
ничего не сказал, молча кинул тетивы в ту же кучу, где дожидались своего
часа обструганные ветки да мешочек с наконечниками, и завалился на постель,
тупо глядя в зелень навеса.
пяточки, оплетенные алыми ремешками, и всколыхнулась досада: привязала-таки
она его к Зелогривыо ремешками этими сафьяновыми.
Да худого не бери, поищи получше!
ее радостный вскрик - уже из проулочка:
было ее послать...
худые плечики, так что кончики его пальцев легли на остренькие по-птичьи
лопатки. Знал, что жаром его дыхания так и обдало ее лицо, точно паром
хмельным. Знал, как под коленочками детскими задрожали голубые жилки. Знал,
как вот-вот сейчас станут по-вечернему смыкаться ресницы, и золотой дурман
застелет глаза...
на него, не отводя ясных очей, и вовсе не у нее, а у него поплыл перед
глазами желтый светлячковый туман, и шелестом мотыльковых крыльев донеслись
из невозможного прошлого слова чужедальней принцессы: "Непреодолима для нас
золотая преграда..."
разве я была тебе надобна?
посошок можно и выбросить.
правду, а она вон как выговаривается...
дошло, что промеж таких, как мы с тобой, не часто бывает, то и я тебе честно
скажу: был у меня баб не один десяток. И не два, и не три... Всех я сам
выбирал, но таких, как ты, в моем выборе не было.
на спину и уставился в проклятый зеленый навес над головой.
только не просто это будет.
покровительственные, чуть ли не материнские нотки. - Постараюсь сделать так,
чтобы больше не попадаться тебе на глаза.
совесть не даст тебя позабыть, точно я обокрал тебя, понимаешь?
будет.
всякой о том мечты. Не о том я...
было четким, реальным... и неописуемым.
от тебя сокровища несметные.
каждому человеку от рождения завещаны.
Каменистый Артем
Прозоров Александр
Конан-Дойль Артур
Эриксон Стивен
Контровский Владимир
Пехов Алексей