Чтение 73–й страницы книги ~Искушение Фраги~

прочтении молитвы трехлетнему княжичу отрезали прядь волос, затем при большом
скоплении дружинных людей, зорко наблюдавших, как поведет себя княжич, не
заробеет ли, сажали на коня. Двое конюших, одетых в пожалованные красные
кафтаны, вели коня в поводу, дядька же придерживал сидящего в седле мальчика
за пояс.

Действие это означало, что княжич раз и навсегда забирается из царства
мамушек и нянюшек и отдается дружине. Отныне она, дружина, и дядька-кормилец
будут его постоянным окружением.

Мамушки и нянюшки, давно уже предчувствовавшие наступление этого часа,
плакали навзрыд. С ними плакала и жена Всеволода - ясыня Мария, взятая
Всеволодом у яссов, народа кавказского.

Заканчивалось торжество всеобщим пиром, на котором Всеволод щедро одаривал
гостей и дружину конями, оружием, бронями и нарядной одеждой.

СЕРЕБРЯНЫЕ БОЛГАРЫ

В 1182 году междоусобия в Южной Руси наконец утихли и стараниями Всеволода
заключен был мир, скрепленный по обычаю двумя княжескими браками и знатным
пиром.

Тогда же Всеволод Юрьевич сумел осуществить давнее свое намерение и
предпринять поход на волжских или, как их еще называли, серебряных болгар.
Серебряные болгары, усилившиеся за последние десятилетия, беспрестанно
беспокоили пограничные северо-восточные русские земли.

В этом походе по зову Всеволода приняли участие несколько молодых князей,
в числе которых был и любимый племянник Всеволодов Изяслав Глебович,
славившийся ратной отвагой и бесстрашием.

Князья выступили в 1183 году, двинувшись водою по Оке и Волге. Вышедши на
берег, Всеволод оставил у лодок белозерский полк с двумя воеводами - Фомою
Лясковичем и Дорожаем. Сам же с остальным войском пошел к главному городу
серебряных болгар.

Шли привольными волжскими степями, отправив вперед сторожевой отряд. Через
несколько дней пути сторожа наткнулись в степи на войско и, решив, что это
болгары, изготовились к битве. Однако это были не болгары, а половцы.

Узнав, что русичей ведет Всеволод, половецкие послы потребовали, чтобы их
вели к нему.

Съехавшись с Всеволодом, половцы ударили перед ним челом.

"Кланяются тебе, князь, половцы ямяковские. Пришли мы воевать болгар.
Хотим теперь с вами идти".

Всеволод, посоветовавшись с князьями и дружиной, привел половцев к присяге
и пошел с ними вместе к Великому городу Серебряных болгар.

К тому времени болгары уже извещенные, что Русь идет на них с половцами,
вовсю готовились к обороне, делая вдоль стен своих многие укрепления.

Русское войско еще только подтягивалось и стяги не были выставлены, когда
в юном княжиче Изяславе Глебовиче взыграла кровь. С одной лишь своей дружиной,
точно барс, он помчался к городу и напал на одно из болгарских укреплений.
Выбив болгарскую пехоту, Изяслав поскакал к городским воротам и здесь изломал
копье свое. В этот момент одна из стрел болгарских, скользнув поверх щита,
вонзилась ему в броню под самое сердце.

Дружина принесла полумертвого князя в стан, где Изяслав со слезами
простился с Всеволодом.

В тот же вечер прискакал гонец от белозерского полка с вестью, что они
выдержали нападение от болгар, приплывших Волгою из разных городов в числе
6000 человек. Болгары стремились перетопить русские ладьи и отсечь Всеволода
от реки, однако были разбиты и обращены в бегство. Победа была столь полной,
что только ко дну отправилось более тысячи неприятелей.

"Да станет это местью нашей за тебя, Изяславе!" - со слезами сказал
Всеволод.

Еще десять дней простояли русские полки под Великим Городом, осыпая его
стрелами и ходя на приступы, пока наконец болгары не запросили мира. Всеволод
дал болгарам мир и вернулся к ладьям. Здесь же, на ладье Изяслав Глебович
испустил дух, предав душу свою Богу. Всеволод с телом племянника вернулся во
Владимир. Конница же русская отправлена была на мордву, откуда вскоре
вернулась с большой добычей.

Два года спустя русские вновь ходили на болгар и взяли множество сел их.
После этого о болгарах не было уже слышно до конца княжения Всеволодова.

* * *

В те годы благоденствия и активного заселения северной Руси, ей постепенно
покорялись многие финские и мордовские племена, жившие раздробленно и
воевавшие непрерывно со своими соседями. Образ жизни этих племен был самый
языческий, и они не ощущали себя единым целым.

Местное предание отражает причину подчинения финских племен Руси. На месте
Нижнего Новгорода жил некогда Мордвин Скворец, прообраз Соловья Разбойника, у
которого было 18 жен и 70 сыновей. Чародей Дятел предсказал Скворцу, что если
дети его будут жить мирно, то останутся владетелями отцовского наследия; если
же поссорятся, то будут покорены русскими. Не послушавшись чародея, потомки
Скворца начали убивать друг друга, и были изгнаны с устья Оки в леса.

Вместе с растущими русскими поселениями на восток и северо-восток
распространялась и православная вера, добровольно принимаемая многими
соседствующими языческими племенами, которые, подчиняясь Руси и сливаясь с
ней, вливали свою кровь в ее жилы.

ВЕЖИ ПОЛОВЕЦКИЕ

Намного чаще, чем о болгарах, мордве, финнах, литве и иных племенах слышим
мы в те годы о половцах, многочисленные и воинственные орды которых кочевали
по днепровским и донским берегам, неустанно нападая на южно-русские города и
поселения.

Половцы были особым, привычным и, если можно так выразиться, "домашним"
бедствием Южной Руси. Их ненавидели, презирали, называли "погаными", ими
пугали детей, но с ними же роднились, кумились, братались, вступали в союзы,
их наводили на князей-противников. Редкий год обходился без того, чтобы
половцы не вторглись в приграничные русские земли, захватывая полоны, и редкое
десятилетие проходило без крупного похода против половцев, когда соединенные
силы русских князей доходили до самого Дона и разоряли до основания половецкие
кочевья-зимники. Из этих половецких кочевий на Русь приводилось множество
пленниц, становившихся женами русичей.

В жилах почти всех Мономаховичей и Ольговичей текла половецкая кровь.
Недаром Андрей Боголюбский внешне так похож был на половца. В брате же его
Всеволоде половецкая кровь была менее заметна, поскольку матерью его была
гречанка, последняя жена Юрия Долгорукого.

Среди множества половецких кочевий попадались как мирные и союзные Руси,
так и издавно слывшие ее лютыми врагами. Одной из таких неприятельских орд в
те годы была орда хана Кончака. Этот свирепый хан надолго оставил о себе
недобрую память на Руси. Удачливый в набегах, он всегда успевал ускользнуть с
добычей. Особую же ненависть испытывал Кончак к русским младенцам, и во всяких
свой набег избивал их во множестве, говоря: "Нет семени - нет Руси".

* * *

Когда на Руси стараниями Всеволода Юрьевича Суздальского установился
наконец мир, князь киевский Святослав Всеволодович задумал совершить всеобщий
поход на половцев, подобный тому, что совершал некогда славный Владимир
Мономах.

Летом 1184 года девять южно-русских князей собрались в поход, поставив во
главе своих дружин престарелого сестричича Святослава Федоровича и князя
Рюрика Ростиславича. Пять дней русские полки искали за Днепром встречи с
кочевниками, вс„ глубже заходя в степи. Наконец на шестой день рано поутру
дозорные отряды сообщили о приближении громадной половецкой рати.

Первым с половцами столкнулся молодой князь Владимир Глебович
Переяславльский, брат которого Изяслав погиб год назад под городом серебряных
болгар. Дружина Владимира Глебовича шла в передовом полку - на нее и обрушился
основной удар неприятельской конницы.

Основным преимуществом половцев в боях с русичами была их невероятная
стремительность. Налетая на противника во множестве, они осыпали его тучами
стрел, после чего быстро поворачивали коней, стремясь вызвать неприятеля на
преследование и раздробить его. В плотном же рукопашном бою половцы были
нестойки и скоро бежали перед русскими мечами и секирами.

Видя численное преимущество своих орд, половецкие ханы заранее объявили
князей своими пленниками и даже спорили между собой о дележе выкупа. Однако
уже передовой отряд Владимира Глебовича сумел выдержать удар половцев, и вслед
за своим молодым князем перешел в наступление. Не устояв в сече, половцы
обратились в бегство. Русские рати настигли их на берегу реки Ерели и взяли
более 7000 пленных, в числе которых был хан половецкий Кобяк и 417 мелких
князьков.

Однако вскоре грозный хан Кончак вновь объявился на Руси. Свидетельствует
летопись:

"В следующем 1185 году пошел окаянный, безбожный и треклятый Кончак со
множеством половцев на Русь с тем, чтоб попленить города русские и пожечь их
огнем; нашел он одного басурманина, который стрелял живым огнем, были у
половцев также луки тугие самострельные, которые едва могли натянуть 50
человек".

Однако ни тугие луки, ни огненный снаряд не помогли. Два молодых князя -
Владимир Глебович и Мстислав Романович внезапно напали на стоявших лагерем
половцев и обратили их в бегство. Причем, с гордостью пишет летописец, был
взят в плен и тот басурман, что стрелял живым огнем и доставлен в Киев со всем
своим хитрым снарядом.