Римеру:
продолжать знакомство. Но оно может возобновиться, если вы, мсье Пэйн,
где-нибудь, когда-нибудь и кому-нибудь откроете тайну лакори и калапало, в
которую я вас посвятил. Тогда ваша голова либо череп окажутся в пещере
Справедливого Лоха с кляпом во рту. Сказать по правде, в интересах здешних
охотников мне следовало бы это сделать сейчас, но я не делаю, потому что
верю вам, мсье... Мы с Лакастрой отправляемся в Куябу, оттуда через
Корумбу и Сан-Паулу в Рио. Можете отправляться с нами.
водах бурной Кулисэу, но отправлюсь на север. Надеюсь, наши пути больше
никогда не пересекутся!
натаскали ему бревен и связали плот, так же как не отказался от карабина и
небольшого запаса сушеного мяса и рыбы.
повествование, - но ушли не сразу и какое-то время наблюдали за мной. Я
увидел их в последний раз стоящими на вершине высокого обрыва, мимо
которого проносило мой плот. Они помахали мне рукой, но я отвернулся. Умом
я понимал и, следовательно, оправдывал Римера, но при одном воспоминании о
пещере Справедливого Лоха меня начинало трясти, словно в лихорадке.
вечеру на первом же пороге плот наскочил на подводный камень и рассыпался.
Меня ударило головой о камень, и я потерял сознание. Избитого,
окровавленного, с переломленными членами и почти бездыханного меня
подобрали на берегу лакорийцы.
пор мы стали лучшими друзьями...
того, как выздоровели, окрепли, не ушли от лакорийцев? Они не отпускали
вас?
них.
неожиданно спросил до сих пор молчавший Сергей.
Вы, русские, по-иному понимаете слово "родина", поэтому ты не поймешь,
если я скажу, что для меня родина - это, прежде всего, я сам. Близких у
меня нет. Я - подкидыш, воспитывался в приюте, а потом в иезуитской школе.
Какие уж тут близкие? Друзья? Да настоящих друзей я, пожалуй, тоже никогда
не имел... И почему вы думаете, что я совершаю нечто недостойное, обитая
здесь, в этом эдеме, а не на Монмартре или в Латинском квартале Парижа?
Жизнь тех, кого мы называем дикарями, имеет множество преимуществ перед
жизнью так называемых цивилизованных белых. Чем цивилизованней, в
подлинном смысле этого слова, человек, тем с большей охотой он сбрасывает
с себя путы всего наносного, всего лишнего и окунается в стихию предельной
простоты. Большинство белых, ставших "дикарями", были хорошо образованными
людьми. Об этом писал в одной из своих статей о дебрях Перу покойный
Фостер...
занятия наукой ради безделья? - перебил Элиас Гароди. - Как вы хоть пришли
к решению остаться здесь?
Просто, лежа почти три месяца без движения в лубках, наложенных заботливым
Лендой, я имел достаточно времени подумать о прожитом и согласиться с тем
афоризмом, который, помню, частенько любил употреблять наш
воспитатель-монах: меньше знаешь - крепче спишь... Да, мсье, я понял, что
счастье не в обилии знаний, а в обилии чувствований, переживаний. Я понял
это однажды ранним утром, наблюдая за восходом солнца. Mon dieu! Ведь
человек чуть ли не ежедневно может наблюдать это чудо рождения дня, чудо
каждый раз совершенно неповторимое, совершенно особое от вчерашнего и не
похожее на завтрашнее. С ним может сравниться только еще одно чудо земли -
море. И я не могу понять, почему же большинство людей равнодушно к этим
чудесам? Наблюдая восходы, закаты, наблюдая природу во всех ее
проявлениях, я познал огромное счастье, которое вмещает в себя и счастье
первого открытия, и счастье исследования, и счастье познания. Так чего ж
удивляться, что я не ушел отсюда, из этой прекрасной долины, которую
мудрый Макалуни превратил в место захоронения умиротворенных страстей и
чувств. Здесь, в этих райских кущах, я хотел бы кончить свои дни...
могу понять, как вы можете оставаться безучастным, когда речь идет о жизни
целого племени, о спасении богатств древней цивилизации лакорийцев? Ради
этого сеньоры Элиас Гароди и Эваристо Грасильяму остаются здесь, а вы...
э-эх!.. восходы солнца... Мне стыдно за вас!
садиться в кресло директора музея, должность которого он занимал на время
отсутствия профессора Гароди. Сеньор Ногейро предпочитал усаживаться за
журнальным столиком в глубоком кожаном кресле для посетителей.
возмужавший, и менее недели со дня выхода очередной книжки журнала
"Проблемы. Гипотезы.
Как и следовало ожидать, записки эти вызвали ожесточенную полемику в
печати. И вот сейчас сеньор Ногейро и Жоан, сидевший за директорским
письменным столом, занимались разбором и обсуждением газетных и журнальных
статей, заметок, откликов, сообщений телеграфных агентств, присланных в
музей из БДИ (Бюро деловой информации). Жоан брал их по порядку и читал
вслух:
последнее столетие. Научный мир ахнет от восторга, когда экспедиция
обнародует свои труды..."
Оливейра. Хотя он с Грасильяму не особенно дружил, но все же нашел доброе
слово... Смотрим дальше:
ученого вдруг оказался русский коммунист? Несомненно, это доказательство
того, что профессор Грасильяму разделяет коммунистические взгляды..."
Дальше!
таком почтенном журнале, как "ПГО", ни в коем случае нельзя рассматривать
как научное открытие. Это - бред сумасшедшего. Приходится удивляться
нетребовательности редактора-издателя почтенного журнала доктора Матуфора
Плиса, напечатавшего этот вздор. Напрашивается вопрос: зачем? Зачем
редактору понадобилось писать предисловие к этому фантастическому бреду и
в хвалебных тонах вспоминать заслуги русского натуралиста Григория
Лангсдорфа? Уж не ради ли того, чтоб исподволь прививать симпатии
читателей к русским, коль уж запрещена открытая прокоммунистическая
пропаганда? Уж не продался ли доктор Матуфора Плис агентам Коминтерна?"
Ногейро.
него другого не жди. Не волнуйтесь, сеньор Эстебано, пока это только
цветочки, нечто вроде пристрелочного выстрела в артиллерии. А вот и
пулеметные очереди телеграфного агентства "Ас пресс":
нашу сторону:
должно послать в джунгли вооруженный отряд, чтобы отыскать и предать их
суду, а также очистить нашу землю от людоедов - белых индейцев!"
Сеньор Эстебано, вам не надоело, слушать эту чушь?
общественное мнение об экспедиции профессора Грасильяму и нашего дорогого
шефа профессора Гароди.
организованная травля со стороны определенных лиц. Кого - не знаю.
Упоминание о необходимости посылки в верховья притоков Амазонки
вооруженных отрядов преследует цели, от экспедиции очень и очень далекие.
Я насмотрелся, наслышался, знаю, что творится под зеленым покровом
Шилова Юлия
Адамов Григорий
Русанов Владислав
Роллинс Джеймс
Афанасьев Роман
Каменистый Артем