Чтение 73–й страницы книги ~Наложницы ненависти~

— Я люблю тебя.

— Я люблю тебя, — тихим эхом отозвалась ведьма.

— Ты мое счастье.

— Мир умрет, если в нем не будет тебя... Девушка крепко прижалась к
наемнику, спрятала лицо на его груди и замерла.

— Ты мое счастье...

Равномерный гул, тянущийся над площадью, пытался измениться, пытался
приобрести ритм, стать похожим на беспощадное эхо сотен боевых барабанов,
выпевающих где-то далеко-далеко .древний гимн ненависти.

Но у него не получалось.

Ритм не появлялся. Гул просто становился прерывистым и постепенно
затухал, как затухала последняя надежда Великого Господина на освобождение.
Дрожание тяжеленных блоков гробницы становилось все тише и тише.

— Мы так и не смогли придумать, как вас прикончить, Азаг-Тот, —
негромко пробурчал князь Темного Двора, подходя к замирающей гробнице. — Вы
сильны. Вы безжалостны. Вы полны ненависти, но... Мы не позволим вам вновь
вернуться в этот мир.

Легкая холодная волна выскользнула из-под закрытых дверей гробницы и
умерла, едва докатившись до ног повелителя Нави.

— Мы уничтожили всех ваших слуг, которым удалось вырваться из
Глубокого Бестиария, — продолжил князь. — Мы уничтожили всех ваших слуг,
которых вы спрятали в нашем мире. Рано или поздно уйдут слуги, которых вы
сумели вырастить среди обычных челов. И тогда ненависть перестанет быть
благодатью.

Массивные блоки гробницы замерли. Гул, окутывавший площадь, стих.
Энергетическое облако, танцевавшее над аркой, медленно поднималось вверх,
управляемое тремя советниками Темного Двора, а сама арка становилась все более
и более призрачной.

— У вас нет будущего, Азаг-Тот, — закончил князь и, Развернувшись,
пошел прочь.

И за его спиной. В самом центре Третьего Рима. Под холодным камнем.
Освещенная безжизненным электрическим светом. Замурованная в себе самой.
Медленно угасала воплощенная ненависть мира.

Зпилог

«Что же произошло сегодня ночью в окрестностях Кремля? Рано утром
сотрудники полиции обнаружили-в одной из стеклянных крыш торгового комплекса на
Манежной громадный пролом, а во внутренних помещениях были видны следы борьбы.
Сигнализация тем не менее не сработала. Одновременно пришли сообщения, .что
практически во всех зданиях, выходящих на Красную площадь, выбиты стекла.
Многие полицейские, патрулировавшие этой ночью центр города, пережили глубокий
обморок...» (ТВЦ)

«Сенсационная новость! Как официально сообщил Темный Двор, главный
вклад в разрешение кризиса внесла перерожденная наложница! «Я потрясен
мужеством этой женщины, — заявил в интервью нашему корреспонденту Сантьяга. —
Она нашла в себе силу отказаться от философии Кадаф и поверить в то, что ей
действительно дорого. Темный Двор гордится дружбой с ней...» Напомним, что в
ходе боя Яна Маннергейм уничтожила Веронику Пономареву, другую перерожденную
наложницу Азаг- Тота, после чего...». («Тиг-радком»)

«Семья Красные Шапки продает много удивительных чучел Тощих Всадников,
мертвых демонов и птиц Лэнга. Подавляющее большинство экспонатов представлено в
полной боевой выкладке. Имеются сертификаты подлинности. Оптовым покупателям
скидка до десяти процентов. Также в продаже отдельные предметы: головы, руки,
доспехи и оружие тварей Кадаф. Специальное предложение: четвертый левый клык
Гомори Пустынника, годный в качестве амулета. Обращаться...» («Тиградком»)

Офис компании «Неприятные Ощущения».

Москва, улица Большая Лубянка, 5 августа, воскресенье,

16:00

— Темный Двор захватил Веронику Пономареву сразу же после боя в
«ЦентрМедПереработке». — Анна сделала маленький глоток вина. — Сантьяга даже не
пытался договориться с ней. Он просто вырвал из ее памяти, точнее... из памяти
Тасмит, всю нужную информацию и передал мне.

— Вырвал мягко?

— Нет. Вероника отказалась сотрудничать, и комиссар использовал «Иглу
инквизитора». — Анна была спокойна. — Так что эта наложница погибла.

— И ты восприняла такой объем информации? — недоверчиво прищурилась
Яна.

— Метаморфы очень быстро учатся, — грустно улыбнулась Анна.

Метаморфы, особая группа колдунов, способных с доскональной точностью
скопировать любую генетическую структуру. Они полностью перестраивали свой
организм, становясь абсолютно неотличимой от оригинала копией. Метаморфы
считались вымершими, но, как в очередной раз поняли наемники, у Темного Двора
всегда найдется пара-тройка тузов в рукаве.

— Меньше чем через сутки я была полностью готова к операции: внешний
вид, стопроцентное копирование внутренних особенностей гиперборейской ведьмы,
память... Никто бы не догадался, что я не Вероника.

— Никто и не догадался.

Стройная, хорошо развитая фигура, смуглая кожа, которая говорила о
примеси восточной крови, пышные черные волосы — Анна была удивительно красива.
Особенно поражали глаза: огромные, черные, словно впитавшие в себя все оттенки
ночи, живые. Она держалась свободно и непринужденно, она сама предложила
встретиться с наемниками, чтобы «поболтать о прошлом», и вежливо отвечала на
все их расспросы. Ее природный шарм и раскованная манера общения производили
впечатление, но наемники заметили, что на шее девушки, чуть правее позвоночника
извивались, старательно прикрытые длинными волосами два переплетенных навских
иероглифа, «Власть» и «Покорность», знак всех прав на эту личность. В Тайном
Городе не приветствовали рабство, но у каждого правила были исключения:
красавица Анна была собственностью Темного Двора.

Наемники заметили, но промолчали. Артем и Инга уже успели рассказать
друзьям историю метаморфа, после чего Кортес и Яна не удивлялись тому, что Анна
старается не смотреть в сторону их молодых друзей.

— А Золотой Корень оказывал на тебя воздействие? — спросила Яна.

— Такое же, как на любую гиперборейскую ведьму, — подтвердила Анна.

— И ты... — Яна помедлила, — ты ведь не стала зависима от него?

— Я метаморф, — снова напомнила Анна. — Я не могу стать ни
наркоманкой, ни алкоголичкой, ни одно вещество не способно вызвать у меня
привыкание. После того как я сыграла порученную мне роль, я перестроила свои
клетки, и они позабыли, что когда-то питались Золотым Корнем. Вот и все.

Анна подняла вверх тонкий указательный палец с длинным, ухоженным
ногтем, внимательно посмотрела на него, и через секунду он превратился в
острый, как бритва коготь, хищно поблескивающий металлом.

— Вот и все. В случае необходимости я просто становлюсь другой.

Палец вернулся в прежнее состояние.

— Любой анализ подтвердил бы чудам, что они имеют дело с настоящей
гиперборейкой, — пробормотал Артем.

— Я побаивалась встречи с Носящим Желтую Маску, — призналась Анна. —
Но, к счастью, ключник тоже ничего не почувствовал.

— А зачем надо было убивать Вовчика? Подсовывать тебе программу
«Тиградкома»? — спросила Инга.

— Чуды могли проследить ее последние шаги, — вместо метаморфа ответил
Кортес.

— Они и проследили, — кивнула Анна.

— А если бы они захотели просканировать твою память?

— Я бы сумела отказаться, — спокойно ответила метаморф — Но зачем им
это делать? Они были уверены, что я полностью в их власти. Я отдала им все и
делала все, что они приказывали. Все было продумано до мелочей. — Она перевела
взгляд на Яну. — Кроме твоего появления.

Золотоглазая ведьма усмехнулась.

— Было решено, что я ликвидирую двух других наложниц, но чуды уперлись
и решили сохранить тебе жизнь. — Метаморф задумчиво намотала на тонкий пальчик
длинный черный локон. — Я бы все равно придумала что-нибудь, но... Потом и
Сантьяга приказал не трогать тебя.

— Вы общались?

— Действовала односторонняя связь, — объяснила Анна. — Вы говорите на
навском?

— Нет.

—Большинство чудов тоже, —улыбнулась метаморф. — Мимо Замка
периодически проезжали грузовики, на которых комиссар латиницей писал отдельные
слова на навском, маскируя их под иностранные рекламные надписи: мало кто
обращает внимание на подобные тексты. Мне оставалось только встать у окна в
определенное время и читать приказы. Все очень просто.

— То есть я тебе едва не помешала? — протянула Яна.

— Зато активность твоих друзей помогла мне избавиться от трех литров
«стима», — безмятежно продолжила Анна. — План предусматривал, что я принесу в
жертву всю оставшуюся армию, но вот с запасами Золотого Корня мы едва не
просчитались: я думала, что он закончится задолго до церемонии, но де Сент-Каре
оказался весьма бережлив.

— Это ты сделала так, чтобы лаборатория не заработала?

— Нет. Она на самом деле не могла заработать: во время боя в
«ЦентрМедПереработке» Сантьяга поместил Монастырева в глубокую кому, а все его
записи уничтожил.

— И что с ним стало? — осведомилась Яна.

— И лабораторию, и Монастырева уничтожили четырехрукие в присутствии
представителей всех Великих Домов, — буркнул Артем. — Семья Хван вернула себе
монополию на производство Золотого Корня.

— Но нас это не волнует. — Кортес поцеловал Яну в шею. — С нашими
запасами «стима» мы можем плевать на любую монополию.

Девушка улыбнулась:

— Надо будет пригласить Захара в «Ящеррицу».

— И Ортегу, — вставил Артем. — Он, кажется, обиделся на меня.