Чтение 73–й страницы книги ~Лето ночи~

не подозревая, что в сорока футах над ними разговаривают люди.

- Последний обряд, - невозмутимо объяснил Майк.

Дейл кивнул, хоть не мог бы сказать, что ему что-нибудь стало
понятней. Эти католики обожают всякие странности и думают, что все это
должны знать. Однажды в четвертом классе дейл видел, как Джерри
Дейзингер хотел поиграть с четками Майка. Джерри надел их на себя и
стал так танцевать, насмехаясь над Майком из-за того, что он носит
женские бусы. Майк ничего не ответил, просто молча бросился на Джерри,
ударил его по лицу, потом уселся на него верхом и осторожно снял с
него четки. Больше никто никогда не дразнил Майка.

- Отец Каванаг как раз был там, когда пришел папа Дьюана, -
продолжал Майк. - Но он не хотел ни говорить, ничего. Он только сказал
мистеру Тейлору, чтоб тот убрал свои вурдалачьи лапы от его брата и
велел отправить его тело для кремации.

- Кремация, - только и смог прошептать Дейл.

- Это когда тебя сжигают, вместо того, чтобы похоронить.

- Да знаю я, болван, - огрызнулся Дейл. - Я только... удивлен. - И
доволен, добавил он про себя. Последние пятнадцать минут часть его
мозга напряженно размышляла над мыслью о воображаемых похоронах в
похоронном доме мистера Тейлора, о необходимости прощаться с телом,
сидеть со скорбным видом, утешая Дьюана. А раз кремация... значит
похорон не будет, так ведь? - Когда это должно быть? - спросил он. -
Кремация? - Это было такое взрослое и окончательное слово.

Майк пожал плечами.

- Ты не хочешь поехать навестить его?

- Кого? - с ужасом спросил Дейл.

Ему было известно, что иногда перед чьим-то погребением Диггер
Тейлор приводил своих друзей в морг и показывал им трупы. Чак Сперлинг
однажды хвастал, что он видел миссис Дугган, когда она лежала голая в
комнате для бальзамирования.

- Кого? Дьюана, конечно, - сказал Майк. - А ты думал кого, чудак?

Дейл хмыкнул, сорвал еще один листок и попытался стереть с ладони
следы сока. Потом он прищурился на небо, едва видное сквозь балдахин
редеющий кверху листвы.

- Но уже скоро стемнеет.

- Нет, еще не скоро. У нас еще есть часа два. На этой неделе,
между прочим, самые длинные дни в году, болван. Просто сегодня
пасмурно.

Дейл подумал о том, как далеко до дома Дьюана. О том, как долго
придется ехать. Вспомнил рассказ Дьюана о преследовавшем его
грузовике. Им надо будет ехать по той же самой дороге. Подумал о том,
что придется разговаривать с мистером Макбрайдом и каким-нибудь
другими взрослыми. Что может быть хуже, чем визиты в дом, который
посетила смерть?

- Хорошо, - сказал он. - Давай поедем.

Они спустились с дерева, взяли велосипеды и отправились в дорогу.
Небо на востоке было почти черным, будто приближалась буря. На
половине пути до Шестой Окружной на дороге в облаке пыли внезапно
возник грузовик. Дейл и Майк так резко подались вправо, что чуть не
упали.

Это был пикап МакБрайтов, в которм сидели Дьюан с отцом. Машина не
остановилась.

Дьюан заметил двух своих друзей, едущих на велосипедах, догадался,
что они возможно едут на ферму, чтобы навестить его, и оглянулся как
раз вовремя, чтобы увидеть, что они остановились и провожают глазами
его машину. Через несколько мгновений ребят закрыло облако пыли.
Старик даже не заметил Майка и Дейла. Дьюан ничего не стал ему
говорить.

Убедить Старика в том, что какая-то книга является делом
достаточно важным для того, чтобы отправиться за ней в тот же вечер,
было нелегко. Дьюан прокрутил для него пленку магнитофона.

- Что все это значит? - раздраженно спросил Старик. От Тейлора он
вернулся в ужасном настроении.

Дьюан колебался только долю секунды. Конечно, он мог бы рассказать
Старику все, так же как он рассказал все дяде Арту. Но момент для
этого был явно неподходящим. Все слова о колоколе могли показаться
досужим вымыслом перед лицом реальной потери Старика и теми чувствами,
которые он испытывает. Дьюан объяснил только, что они с дядей Артом
изучали историю этого колокола... памятника старины, который один из
Эшли-Монтегю вывез из Европы и о котором теперь никто не помнит. Дьюан
придал этому сообщению оттенок несерьезности, представил как один из
тех бесчисленных проектов, которыми они с дядей Артом часто
увлекались. Как например тот случай, когда они увлеклись астрономией и
даже соорудили собственный телескоп, или когда однажды осенью они
пытались построить каждую машину, начерченную когда-то Леонардо да
Винчи. Что-то вроде этого.

Старик все понял, но не считал, что есть необходимость еще раз
ехать в город смотреть на обломки кадиллака. Дьюан чувствовал, что
временное воздержание от спиртного терзает сердце Старика стальными
шипами. Так же хорошо мальчик понимал, что если он позволит отцу
оказаться поблизости от заведения Карла или от пивной "Под Черным
Деревом", то может пройти ни один день прежде чем он увидит его снова.
По воскресеньям оба заведения официально значились закрытыми, но для
завсегдатаев найти черный вход было делом несложным.

- Может, пока я буду искать книжку, ты тем временем купишь
бутылочку вина или еще чего-нибудь? - предложил Дьюан. - Ну как бы
помянуть память дяди Арта.

Старик внимательно и остро глянул на него, но постепенно черты его
лица расслабились. Он редко шел на компромисс с собой, но мог оценить
его достоинство, когда слышал хорошее предложение. Дьюан понимал, что
Старик разрывается между необходимостью оставаться трезвым до тех,
пока не будут выполнены формальности, связанные с похоронами, и с
сильнейшим желанием напиться.

- Ладно, - буркнул он. - Мы захватим твою книжку, а потом я
заскочу купить что-нибудь домой. Ты тоже сможешь помянуть его.

Дьюан кивнул. Единственное, чего он боялся в жизни... по крайней
до последних дней... это спиртное. Он боялся, что болезнь может
оказаться наследственной, и что первый же глоток приведет его к
пропасти, вызовет то неукротимое желание напиться, которое владело
Стариком вот уже почти тридцать лет. Но он все-таки кивнул и они
двинулись в город сразу же после обеда, за которым ни один из них ни к
чему не притронулся.

Станция Тексако, принадлежащая Эрни, была закрыта. По воскресеньям
она работала обычно до четырех и сегодняшний день не был исключением.
На площадке стояло три разбитых машины, но кадиллака среди них не
было. Дьюан пересказал Старику слова шерифа о Конгдене.

Тот с отвращением отвернулся, но не прежде чем до Дьюана донеслось
бормотание о "проклятом воровском капиталистическом отродье".

Старый Централ стоял погруженным в тень, когда они проехали мимо
него по Второй Авеню и свернули на Депо Стрит. Дьюан заметил родителей
Дейла, отдыхавших на веранде и увидел, как изменились их спокойные
позы едва они их заметили. Пикап продолжал ехать по той же улице,
миновав перекресток Брод Авеню.

Черного шевроле Конгдена не было видно ни во дворе, ни
припаркованным на грязной дороге около жалкого домишки. Старик
постучал в дверь, но на стук никто не отозвался, кроме пса, по
злобному лаю которого можно было судить о его огромном размере. Дьюан
с отцом обошли дом, ступая по заросшему травой двору, где торчали