что стоит им бросить работу, сон тут же одолеет их. Беглецы из разбитой
армии, которые присоединились к ним, тоже помогали - правда, очень неумело
- строить укрепления. Большинство солдат, примкнувших к римлянам, были
незнакомы Скаурусу, но некоторых он узнал. Марк был удивлен, увидев
Дукицеза, занятого установкой кольев. Не думал он, что тощий видессианин,
чью руку он недавно спас, выдержит на поле боя дольше, чем полчаса. И все
же бывший воришка был здесь, целый и невредимый, в то время как
бесчисленное количество высоких сильных парней полегли в битве и усеяли
поле своими неподвижными телами... Зимискес, Адиатун, Мазалон, сколько их
там было? Увидев Марка, Дукицез застенчиво махнул ему и вернулся к своей
работе.
в пыли, обхватив голову обеими руками. Скаурус подошел к нему, и Зеприн
поднял глаза.
насмешка над обычным рыком. Огромный синяк красовался на его левом виске,
сползая на щеку.
воспоминаний. - Он снова уткнулся лицом в ладони.
укрепить левый фланг, когда погиб Комнос, - и боги погубили его как раз в
это время. Но битва шла хорошо, и мне больше нравилось сражаться с врагом
липом к лицу, чем передавать поручения. Маврикиос всегда ругал меня за
это. И поэтому я медлил дольше, чем нужно. А этот идиот Ортайяс... (он
добавил к его имени проклятие) продолжил командовать.
чем зимние облака его родины.
дерьма бежал, меня не было рядом, чтобы остановить всеобщую панику. Если
бы я внимательнее относился к своему долгу и поменьше любил свой топор,
сейчас мы охотились бы за убегающими каздами.
в самообвинении Зеприна было достаточно правды, которая делала всякие
утешения невозможными. Халога, тускло взглянув на римлянина, закончил:
своего опухшего синяка - Когда я очнулся, то увидел твоего маленького
доктора, который помог мне встать.
вероятно, невысокого грека было бы нелегко увидеть за спиной
великана-халога.
простонал халога.
твои, Империи, - все равно чьи, спасли кого-то из нас, будь же благодарен
им за то, что мы остались в живых и можем копить силы для мести.
с кого нужно начинать.
стонов раненых. Их было так много, что, казалось, стоны разносятся далеко
вокруг. Нельзя было сказать наверняка, кто кричал от боли: намдалени,
видессианин, истекающий кровью, или казд, корчащийся от стрелы в животе.
перевязать очередного солдата.
братьями каким-нибудь другим способом.
Виридовикс первым отвел взгляд. Он потянулся, почесался и сменил тему для
разговора.
видений. Казалось, с тех пор как он закрыл глаза, не прошло и минуты, а
легионер уже тряс его за плечо.
только одного: чтобы солдат убрался к черту и дал ему отдохнуть.
приду.
замыслы таит князь-колдун - и с обнаженным мечом в руке проследовал за
легионером через спящий лагерь. Два часовых-катриша появились в темноте за
пределами освещенного светом костров круга. У каждого наготове был лук со
стрелой.
и спросил тебя по имени, - сказал один из них Скаурусу.
появлением Авшара, чем страхом перед его магической силой. Но товарищ его
относился к делу иначе. Он сказал:
могли промахнуться, и все же ни одна стрела не задела его.
первый катриш уверенно.
загорелись ярким огнем, как в день поединка с Авшаром. Однако они все еще
предупреждали его в колдовстве. Бесстрашный, как тигр, играющий с мышкой,
князь-колдун внезапно появился из темноты. Неподвижно, как статуя, он
сидел на своем черном скакуне.
дерьма!
удержал его:
голову. - Но что это я так неучтив с человеком, которому хочу вернуть
кое-что из его имущества. Я нашел это на поле битвы.
прозвучавший в его голосе, должен был сказать ему, что подарок колдуна -
особого свойства. Он из тех, что приносят радость дарящему, но отнюдь не
принимающему. И все же у Скауруса не было возможности отказаться. Пришлось
играть в игру Авшара до конца.
Возьми - и не благодари.
трибуна. Предмет еще летел в воздухе, когда он повернул своего жеребца и
ускакал Марк и часовые в страхе отшатнулись в сторожу, опасаясь колдовской
ловушки или какого-нибудь трюка. Но подарок колдуна спокойно упал на землю
у противоположной стороны палисада и покатился к ногам трибуна.
глазами глядела голова Маврикиоса Гавраса. Черты лица все еще искажала
агония. Часовые снова пустили стрелы в колдуна, но это было бесполезно.
Его дьявольский смех без слов сказал им, что стрелы опять не достигли
цели.
ним. Он был одет только в плащ и шлем, а обнаженный меч сжимал в руке.
Центурион почти споткнулся о подарок Авшара и, узнав в чем дело,
побледнел.
каждый раз, когда опускал голову и видел мертвые глаза Императора.
Центурион выслушал его и зарычал:
он за все заплатит, вот увидишь. А это (он отдал Маврикиосу прощальную
честь) мы уже знаем. Вместо того, чтобы тратить время, пугая нас, Авшар
мог бы покончить с Туризином. Но он дает Гаврасу возможность уйти, к тому
же, с доброй частью армии.
вождь, а после этой катастрофы Империи нужны все бойцы, которых можно
собрать. Мысли трибуна вернулись к утру этого дня. Ему хотелось бы
избавиться от воспоминаний о мертвом поле у Марагхи.
каздов в таком же беспорядке, как и их врагов.
встретиться с кочевниками на равных. Так или иначе, римляне должны
пробиться и выстоять.
Корнев Павел
Самойлова Елена
Контровский Владимир
Маккарти Кормак
Посняков Андрей
Роллинс Джеймс